Глеб ТРЕМБОВЕЛЬСКИЙ. Мужчина может уходить

***

Я просто по полю пойду

И лягу, вроде понарошку.

И напишу, что я в бреду

Смотрю на небо из окошка.

И рожь качается на мне

И я чихаю от событий.

И то, что колется спине

Не замечаю от открытий…

Ворона

Солнце выиграло в споре.

Посмотри: едва-едва.

А ворона на заборе

Так и каркает слова:

– Я кар-р-сивая кар-королева…

И в глазах у меня до сих пор

И забор украшает ворону,

И она украшает забор.

***

Верните же меня туда

Где возле сумрачного лета

Всей радугой горят рассветы.

Верните же меня туда.

Верните же меня туда

Где счастье было не одето,

Где песнь еще была не спета

Верните же меня туда.

Верните же меня туда

Где я в нелепом странном танце

Изображал Вам корсиканца

Верните же меня туда.

Верните же меня туда

Где я, совсем уж не надеясь

В Ваш поцелуй, ничуть не целясь.

Попал. Простите, Господа,

Верните же меня туда…

***

Мужчина может уходить.

А женщина вольна остаться.

Мужчина может победить.

А женщина вольна не сдаться.

И было в этом защитить,

И было матерью назваться.

И было что-то с рядом быть.

И с тишиной не оказаться.

И было как-то всё равно:

И равнодушно, и уныло…

И разгорается светило.

И было всё предрешено…

Апрель

Я помню, как звенели льдинки

И солнцем брызгала вода.

Скамейка, словно на картинке

Казалась нимфою тогда.

Как через радужную призму

И многоцветна, и черна,

Скамейка, отражаясь снизу,

Была совсем обнажена.

Размыли лужи акварели.

И воробьи кричат:

– Привет!

Я так хочу того апреля,

Я жду его двенадцать лет!..

Первый снег

Ой, первый снег – простая нежность.

Бело в окне, стоит бедлам.

Трава зелена, безнадёжность…

И в тоже время стыд да хлам.

И бледность утреннего света.

Зима нависла как всерьёз.

Угроза белого рассвета,

Который трогает до слёз…