Марина КОТОВА. «В магазине у станции купишь буханку ржаного…»

* * *

В магазине у станции купишь буханку ржаного.
Вдоль дороги в цветочном снегу увязают сады.
За день ссохлась душа, но к закату добравшись до крова,
Задышала свободней, как путник, испивший воды.

Этот тающий снег среди листьев блестящих и мокрых,
Тем прекрасный уже, что, возможно", исчезнет к утру.
Греешь руки о хлеб, а в тебя, как в открытые окна
Проникает морозная свежесть деревьев в цвету.

И не в силах уйти, все стоишь у чужого забора.
Он процежен сквозь черные нити вишневых ветвей
Запах хлеба и сада - последний оплот и опора
Для души, искореженной ритмом, не свойственным ей.

Вспомнишь прожитый день, все его закоулки обшарив.
Тусклый свет монитора; пейзаж в запыленном окне,
Где придушенный смогом, унылый спешит горожанин
С чебуреком в желудке и курсом валюты в уме.

Где сама ты бежишь, страхом голода сжатая в клещи,
Волоча вдохновенье свое с перебитым крылом.
А оно тянет за руку, ноет, болит и трепещет
И не может понять, почему отложить на потом

Нужно важный процесс описанья душевных движений,
Документам в угоду забыть со стихами тетрадь,
Говорит, что не службой запомнишься ты, а служеньем
Легкокрылой, уставшей тебя в одиночестве ждать.

...И как милость небес - со строкою, что бьется в гортани,
Силясь выскользнуть рвущимся ввысь мотыльком,
Принесешь в свою комнату белое благоуханье
И буханку ржаного с прилипшим сквозным лепестком.

БЕЛКА

Закат очертил пальцем огненным кромки
Листвы, облаков пышнотелых бока,
Сумятицу стеблей пахучих и ломких,
Сидящего возле забора зверька.
О, как мне хотелось подкрасться поближе!
Я помнила белок лишь промельком рыжим.
А эта, худые лопатки сведя,
В траве ледяной, где желтели купавки,
Совсем по-кошачьи пила из канавки,
Наполненной доверху после дождя.
А эта, вся красным осыпана жаром,
Почуяла взгляд и прыг-скок - только след.
На глине сырой - и по ели взбежала.
Она в коготках мою душу держала,
Как листья держали рассеянный свет.

И метки остались, по ним, пусть с огрехом,
Пытаюсь в стихах воссоздать каждый миг:
Закатное солнце в еловых прорехах,
В канавке купальщицы белой двойник.
И белку. Жива ли?
Сквозь сумрак осенний
Она, как и солнце, мерещится мне
И глаз с меня черных блестящих не сводит.. .
Купавки, как девушки по мелководью,
Бредут в забытьи по холодной траве...

* * *

Завечерело. Стылый чай допью
И с книгою в обложке неприметной
Я выйду в сад и сяду на скамью
В потоке убывающего света.

Сад подмосковный - лес наполовину.
Соседи яблоней - и елки и сосняк.
В сырой аллее розовый сквозняк.
Усталые кусты сутулят спины.

Закинув голову, цветок застыл лесной
И смотрит, точно опоенный зельем,
Как солнце-оборотень красною лисой
Крадется по верхушкам черных елей.

Я вымысел прекрасный погружусь,
И обрету желанную свободу.
Так лилии уходят на ночь спать
В холодную мерцающую воду.

* * *

Диким медом, лесной травой,
Перегретой солнцем тропой
Пахнет любимый мой.

Светлой бабочкой на весу
Изо рта его пью росу,
Пью волос его душный зной.

Я ад ним простираюсь ниц.
И хвоинки черных ресниц
Колют губы мне.

И стоит во мне тишина
Тишина - не достать до дна.
Только свет дрожит в глубине.

Разрастается свет, встает
Алым пламенем, к коже льнет.
Полыхаю я.

А уходит любимый мой
Рассыпаюсь черной золой.
Бездыханная.