Вячеслав НЕКРАСОВ. Куда идет «9 рота»?

Сложные чувства испытывал я после просмотра нашумевшей ленты. Безусловно, фильм талантлив, сделан с размахом, очень динамичен. В течение всего сеанса зрители испытывают сильнейшее эмоциональное воздействие, они сопереживают, страдают вместе с героями, гордятся ими, многие плачут. Молодежь притихает, она, может быть, впервые в жизни почти физически ощущает кровавый, неотвратимый молох войны.
Великая Отечественная уже отдалилась на два-три поколения, а вот эти афганские, чеченские ребята - среди нас, они только что вышли из этой пыли, грязи, крови и копоти. От них самих еще пахнет войной.
А что чувствуем мы, те, «кто были там»? Увы, Бондарчук-младший показал и нашу, и не нашу войну. Нашу, потому что эпизоды фильма возвращают те самые ощущения, которые мы испытывали в то время. Каждый прощался с близкими, уезжал в неизвестность, проходил свою «учебку», впервые слышал просвистевшую рядом пулю, боролся с замораживающим душу страхом, целился в человека и далеко не каждый нажимал на курок с первого раза. И все это сидит в нас. У кого-то поглубже, у кого – на поверхности, а фильм снова окунает нас в ту атмосферу. Каждый вспоминает, как было у него. Забытые было ощущения вновь и вновь накрывают волной.
Но… коробят детали. Слишком часто они вызывают горький скепсис. У каждого был свой прапорщик Дыгало. У нас был полковник Плохих, тогда преподаватель Ташкентского высшего командного училища – я проходил подготовку недалеко от узбекского города Чирчик. Полевое обмундирование выдается солдату на шесть месяцев. Мы, передвигаясь в основном либо бегом, либо на животе, порвали его в клочья на камнях и засохшей верблюжьей колючке за две недели. Полковник был свиреп и не знал усталости. Хотя к этому сроку я уже отслужил в армии, был старшиной дивизиона, ходил в дозоры на границу, сидел в укрепрайоне на Дальнем Востоке во время вторжения Китая во Вьетнам в 1979 году, считал себя стреляным воробьем. Но Александр Иванович доходчиво дал понять, что мы еще далеко не всю службу познали. При этом он не размахивал кулаками, совсем не всегда изрыгал матюги, хотя, будем справедливы, и без этого не обходилось.
После просмотра возникает тягостное ощущение, что армия целиком держится на мате, зуботычинах и уголовных понятиях. А это не так. В армии есть все, и в большей степени - нормальные человеческие отношения
И таких невосприятий, нестыковок, а порой и отторжений много. Не те, не афганские, горы, не может, судя по расцветке, гражданский «Аэрофлот» доставлять пополнение и вывозить дембелей с военной базы, не вооружали солдат АКМСУ, не может командир роты бегать по минному полю впереди саперов, от Баграма до Кабула 77 километров, а не 167, как написано на указателе, не могут вертолеты прикрытия «болтаться» над колонной, их место – над прилегающими горами и «зеленкой», машины на марше никогда не идут вплотную, никто уже давно не ходит в атаку густой цепью, не могут забыть «на точке» целую роту, не называют деда «бача» (мальчик), не могут солдаты носить медали, вручаемые уже после вывода войск, невозможно вести огонь из пулемета с погнутым стволом, это маразм, тогда бы все стреляли из-за угла и т.д. и т.д.
Коробит, конечно, ярко выраженная плакатность, неестественные спецэффекты, перетащенные из «Рэмбо». Не может разрыв 82-миллиметровой мины полыхнуть в полнеба.
Я считаю, что этот фильм не для «афганцев», они постоянно будут спотыкаться из-за таких деталей, а вот молодежи посмотреть фильм, на мой взгляд, весьма полезно. Он учит жизни, учит мужским отношениям, учит с уважением относиться к ветеранам, не слишком гнобит армию, вызывает здоровые, не рублевые и долларовые, порывы.
То есть фильм сильный, фильм об «афганцах», но не для «афганцев».