Ольга МОХОВА. Крепкий орешек

Рассказ

Безумству храбрых, как известно, поем мы песню. Настойчивости упрямых можно слагать оды. Конечно, можно было начать повествование по-другому – Жил-был орех. Но в том то все и дело, что орех был, но жить ему не давали. Вот его непосредственный предок – другое дело, жил, разрастался, ростки новые обильно давал.

Об одном таком ростке и речь. Его привезли с дачи в город. Хозяйка его из тех, кто больше любит отдавать, чем брать. Зачем убивать жизнь, если можно дать ей другой шанс – и растению хорошо, и людям. Куда лучше дышать свежестью и любоваться зеленью, чем глотать пыль и глазеть на крыши гаражей и соседних построек. Дом ее стоял вдоль дороги. Большой многоквартирный дом.

Посадила, полила. Поливать приходилось часто. Лето, да и начало осени в степном краю – жаркие, сухие, выматывающие и людей, и растения. Прогулка с маленьким внуком непременно начиналась с проведывания маленького ореха. Женщина с бутылкой воды и малыш с леечкой. Ухаживания не прошли даром – росток успешно перезимовал на новом месте, а весной подрос так, что стало понятно – ореху быть!

И тут случилась война. В городе ни света, ни воды. За водой приходилось ходить далеко, в частный сектор, её приходилось экономить. Внучок уехал, а женщина нет-нет, да и побежит проведать свой орешек, и польет его украдкой. Ей и растение жалко, и от людей неудобно: мол, скажут, откуда у нее столько воды, что еще и за домом что-то поливает.

Так и пережили орех с хозяйкой войну, засуху и жажду. Он набирал силу, а она старела, волнения и страх ведь еще никого не сделали моложе.

Все закончилось таким же летним днем, как и началось. Женщина почувствовала неладное, как только однажды утром вошла в кухню. Чего-то не хватало. В пейзаже за окном. И тут, словно кольнуло в сердце, стало понятно. На месте ореха, ее ореха, чернела пустота.

Она сперва даже не поверила увиденному, наверное, ошиблась, подумала она, побежала проверить, и стало еще больнее. Орех был выкорчеван, причем по следам было ясно – юное деревце сопротивлялось, как могло, чьей-то жестокой руке. Все остальное, что росло вокруг, абрикосы, яблони, кустарник, стояло нетронутым.

Вдруг женщина почувствовала на себе чей-то взгляд, подняла голову, в окне напротив мелькнуло лицо соседа с первого этажа. «Неужели он? Но зачем?», – ответа не находилось. Он нашелся чуть позже, когда настырный росток (садоводам ведь известно, что орехи ой как живучи) снова выпустил листья. И однажды вечером, выйдя на кухню, она услышала глухие удары за окном. Сосед с первого этажа расправлялся с деревцем. Спросить, зачем, она не смогла. Просто перестала с ним здороваться. Он заговорил с ней сам. «Да брось ты дуться. Это ж всего лишь растение. Вырастет, будет мне свет загораживать!». Ну что тут ответить доморощенному Диогену, зарывшемуся в свою кирпичную скорлупку, как в бочку?! Женщина сдалась, только иногда вздыхала, вспоминая, как орешек растила.

А борьба упрямого человека и настойчивого деревца все продолжалась. Всякий раз, когда один выкорчевывал молодую поросль, другой выпускал новые ростки. Похоже, для одного это стало смыслом жизни, в то время как другой и был сама жизнь. Так и живут вот уже несколько лет стареющий мужчина и вечно юный благодаря ему орешек. И точку в их споре, по-видимому, поставит жизнь.

…А что женщина? – спросите вы. Она тоже по-своему упряма – уже не один ореховый росток поменял прописку с загородной на городскую, укоренился и окреп, обещая стать в будущем красивым раскидистым деревом.