Анатолий БЕЛОЗЕРЦЕВ. «Красное небо. Черный снег». История одной творческой неудачи.

Прошло уже несколько недель после завершения XIV Международного кинофорума «Золотой Витязь». Я опубликовал две статьи в «Советской России», в которых подробно рассказал об открытиях нынешнего кинофестиваля в Челябинске, подготовил интервью с президентом кинофорума, народным артистом России Николаем Петровичем Бурляевым, но в душе осталась какая-то неуспокоенность, чувство незавершенности. Дело в том, что во время кинофестиваля я с нетерпением ждал дня, когда в «Мегаполисе» члены жюри будут смотреть новый художественный фильм, снятый по сценарию нашего земляка Виктора Петрова «Красное небо. Черный снег». Перечислю всех его создателей: продюсер и режиссер – Валерий Огородников. Авторы сценария – Валерий Огородников и Виктор Петров. В титрах обозначено: «По мотивам рассказа Василия Коньякова «Не прячьте скрипки в футляры». Оператор – Виктор Долинин. Художники – Виктор Амельченков, Андрей Васин. В главных ролях: Елена Панова, Алексей Девотченко, Петр Семак, Елена Калинина, Александр Панкратов-Черный, Игорь Скляр, Нина Усатова, Александр Феклистов и другие. Производство: ООО «Дарфильм» совместно с ФГУП ГТК «Телеканал «Россия». В аннотации сказано: «Фильм о любви и роковой страсти. В центре отдельные человеческие характеры, объединенные одним временем в единую судьбу страны». Это время – суровые и жестокие годы Великой Отечественной войны, герои фильма – труженики Урала, которые в глубоком тылу ковали для страны Победу.
Тема для меня не новая. В середине 80-х я подготовил и издал книгу «Сильнее огня», посвященную трудовому вкладу в оборону челябинских металлургов. Затем написал отдельную книгу о главе крупнейшей на Урале династии металлургов Иване Александровиче Полегаеве, который, уже побывав в пекле войны, тяжело раненный и контуженный, прибыл на строительство ЧМЗ со всей семьей из горящего Сталинграда. В 90-м году я был редактором книги украинского литератора об уральском рабочем Егоре Агаркове, известном в годы войны инициаторе агарковского движения. Уже нынешней зимой встретился с ветераном легендарного Танкограда Василием Васильевичем Гусевым и написал о нем большой очерк, отрывки из которого были опубликованы перед юбилеем Победы в «Советской России» и «Челябинском рабочем». Словом, я в теме той огненной поры, знаю о делах, жизни и быте тружеников тыла не понаслышке. Безусловно, прекрасно понимаю, что язык кино совершенно иной, чем проза или публицистика, но ответственность за достоверность изображение эпохи, обязанность правдиво изображать суть явлений у нас одинакова. А вот при просмотре «Красного неба» я со своим многолетним опытом журналистской и литературной работы оказался в состоянии, близком к шоку.
Я смотрел этот фильм вместе с московской писательницей Лидией Сычевой, творчество которой хорошо знаю, вкусу которой вполне доверяю. Уже минут через 15 после начала фильма она заметила вполголоса: «Это безобразие не могу смотреть». Я заметил, что сюжет всегда закручивается где-то в середине, а финал вообще может быть самым неожиданным. Спустя еще 15 минут коллега вполне серьезно заявила мне: «Видеть это – выше моих сил». И покинула зал.
После окончания фильма встретился еще с несколькими знакомыми, смотревшими картину. Среди них – известный в Челябинске литературовед и критик, другой – выпускник факультета кинематографии Киевского института театрального искусства, третий – общественный деятель, четвертый – мой товарищ по литобъединению, в последние годы пришедший к вере в Бога. Их мнения полностью совпали с мнением радикально настроенной Лидии Сычевой. Задумался: в чем дело? Почему такое единодушное неприятие фильма? Мой знакомый по литобъединению, досмотревший ленту до конца, поделился своим мнением: «Фильм снимали парни совсем другого поколения, чем их герои. Свое собственное мировоззрение, уже нынешнее, они перенесли на поколение военной поры. И то, о чем думают сами, чем больны их сердца и души, они невольно перенесли на экран…» Что ж, зрелое суждение.
Один знакомый мне прозаик-фронтовик, прочитав мои документальные книги об участниках Великой Отечественной войны (среди них – танкист, дважды Герой Советского Союза наш земляк В.С. Архипов, прославленный генерал Герой Советского Союза В.И. Варенников, боец югославского Сопротивления М.И. Ковачевич, проживающий в Челябинске), заметил: «Если б ты хотя бы один день оказался на войне, под свистом пуль, разрывами бомб и снарядов, если б ты хотя бы раз прошел по минному полю, когда в любое мгновенье твоя жизнь могла оборваться, ты написал бы совсем другие книги». Я согласился с ним. Правду о войне я узнал с чужих слов, а своим сердцем, своей душой, нервами и кожей не прочувствовал. Отсюда, вероятно, несколько излишний оптимизм и романтичность поступков героев. А война – дело жестокое!
Да, мне не хватило собственного опыта для создания более достоверных и художественно убедительных произведений, но меня никто не обвинит в том, что я взялся за очернительство той трагической и одновременно героической эпохи, что я копался в грязных душах подонков. Что ж, во время войны были и трусы, и предатели, и те, кто наживался на крови, страданиях и слезах наших матерей. Вспомните известную повесть Валентина Распутина «Живи и помни» о трагической судьбе дезертира. Горькая народная драма…
Какую же правду о войне стремились преподнести нам создатели фильма «Красное небо. Черный снег»? Главные герои фильма – циники, подонки, растлители душ человеческих. Бригадир комсомольско-молодежной бригады Федор на поверку оказывается ловкачом и трусом, ворует сам и заставляет воровать из карманов зевак продовольственные карточки. Влюбленная в него девица за деньги ложится в постель коменданта. В фильме показана сцена насилия, причем снятая не со страданием к изнасилованной девушке, а с каким-то лихим сегодняшним смаком.
Действие происходит в глубоком тылу, небольшом уральском городке (съемки производились, как и предыдущего фильма этих авторов «Барак», за который, кстати, они удостоены Государственной премии, в нашей горнозаводской Сатке), где якобы делают танки. Да никогда в таких маленьких городишках не производили танки – их создавали на таких гигантах, как ЧТЗ, Уралмаш, в Нижнем Тагиле и Барнауле. И даже фамилия Зальцман, хорошо известная каждому челябинскому труженику тыла, здесь не уместна. Директор завода - маленький, вертлявый, запуганный человечек. А ветеран Танкограда В.В. Гусев, удостоенный за свою ударную работу в лихую годину ордена Ленина, рассказывал мне о директоре ЧТЗ как о яркой, незаменимой в годы войны личности, который дни и ночи пропадал в цехах, он и с Председателем ГКО разговаривал на дню не раз, и с простыми рабочими не гнушался побеседовать по душам. Вот таким был Герой Социалистического Труда, кавалер трех орденов Ленина наш уральский Исаак Зальцман! Так зачем понадобилось создателям ленты порочить его имя? Мне могут возразить: в фильме показан собирательный образ директора, а не конкретная личность. Так я был знаком и писал о директоре Челябинского металлургического завода военной поры Я.И. Соколе. Удивительной души был этот человек! Такой же легендарной личностью был начальник строительства ЧМЗ генерал-майор А.Н. Комаровский. Они отвечали не только за свои многотысячные коллективы, а, прежде всего, за судьбу страны, ее оборону. Так откуда в фильме взялись не личности, а серые тени, которые боялись полковника-коменданта больше, чем Лаврентия Берия? Кстати, и Зальцман, и Сокол, и Комаровский имели генеральские звания. Это их боялись тыловые коменданты, а не они их!
Прекрасно понимаю, любой художник имеет право взяться за любую тему, в том числе показывать мир подонков и рвачей. В конце 60-х годов нашего земляка талантливого прозаика Николая Воронова ретивые комсомольские вожаки разносили с трибун конференций и пленумов за его правдивое изображение войны в романе «Юность в Железнодольске». Сам магнитогорец, автор показал войну такой, какой ее запомнил. Но в романе нет безысходности и мрака, герои его, пройдя через все трудности и жизненные испытания, не лишены светлых и прекрасных чувств. А в фильме «Красное небо» что ни персонаж – то карикатура на личность. Есть, правда, два героя, которые хоть как-то вызывают расположение к себе. Это – комендант, роль которого талантливо исполнил артист Алексей Девотченко (жюри кинофорума отметило его работу специальным призом за исполнение лучшей мужской роли), и девушка, в которую влюблен Федор. Она светла, таинственна, красива душой. Жуликоватый Федор домогается ее расположения но безрезультатно. Правда, Федор жестоко отомстил ей: написал донос, в котором обвинил ее в халатности, за которой последовала авария. Но эти персонажи второстепенные, идут третьим планом.
Показан в фильме и нравственный спор, он происходит между Федором и его любимой девушкой. Она, верующая, утверждает, что все в мире от Бога, надо верить в него, а циничный Федор отрицает, что никакого Бога нет и верить ему не в кого. Так что же побеждает: вера или неверие, добро или зло? Совершивший преступление Федор, пытаясь скрыться от правосудия, легко убирает со своего пути коменданта, а тот, зная истинное лицо злодея, ничего не предпринимает, чтобы задержать его. Какая-то нелепая, художественно не мотивированная смерть. А дальше уже как в современном боевике: Федор берет в качестве заложницы свою подельницу и угрожает окружившим его товарищам по бригаде: если они приблизятся к нему, он зарежет ее. У парня, державшего его на прицеле, не хватило мужества сделать выстрел. За него это спокойно сделал часовой, оказавшийся неподалеку на вышке. Солдат исполнил свой долг, и правильно сделал. Так завершилась драматическая развязка.
Финал фильма посвящен проводам членов молодежной бригады на фронт. На экране – истеричный рев женщин, гул толпы, записанный стереофонически. Наверное, так оно и было, когда провожали на фронт бойцов, в данном случае добровольцев Уральского танкового корпуса. Только никогда не поверю сцене, в которой показано, как комендант советует «провинившемуся» рабочему написать заявление о том, что он идет на фронт добровольцем. «Если не напишешь заявление, попадешь в штрафбат, а напишешь – твоя семья будет получать хоть какое-то пособие». Гуманизм коменданта на грани кощунства! Люди старшего поколения прекрасно знают, что не штрафники шли в Уральский добровольческий танковый корпус, а лучшие рабочие, специалисты, механизаторы колхозов и совхозов – люди с чистой совестью и светлыми помыслами. Поэт Михаил Львов, работавший в первые годы войны в штабах ударных строек в Чебаркуле и Магнитке, рассказывал мне, что он буквально убеждал, уговаривал, упрашивал первого секретаря Челябинского обкома партии Н.С. Патоличева отпустить его добровольцем на фронт. Молодежь военного поколения считала для себя за честь с оружием в руках защищать Отечество. Зачем в таком случае глумиться над этими святыми чувствами?
Я пишу эти строки, возможно, чересчур эмоционально, но ведь там, в горниле сражений, зимой сорок второго погиб мой отец. Он ушел на фронт в первые недели войны, когда мне было всего месяц от роду. Нынешней весной, в дни всенародной скорби и празднования Дня Победы, я побывал на калужской земле, разыскал братскую могилу, в которой вместе со своими однополчанами захоронен и мой отец. 165 детей погибших воинов только с нашей Челябинской области посетили священные для каждого из нас места. А всего, начиная с весны 2000 года, на местах боев побывали свыше 500 человек. Профинансировала эти поездки администрация нашей области. Доброе и святое дело совершает наш губернатор П.И. Сумин, кстати, единственный в России откликнувшийся на просьбы детей воинов, погибших в годы войны. И тем более досадно и обидно за то, что фильм, снятый при поддержке нашего губернатора, который мы так ждали, разочаровал многих наших земляков. На мой взгляд, кинематографисты не оправдали оказанное им доверие.
На кинофоруме «Золотой Витязь», несущем свет и добро в души людей, он – пожалуй, единственный – был инороден, словно бельмо в глазу. Народная артистка России Екатерина Васильева, председатель жюри художественных фильмов, на пресс-конференции по итогам кинофестиваля, высказывая свое мнение об этом фильме, говорила много и профессионально. Картина, на её взгляд, не удалась авторам. При этом она заметила, что это единодушное мнение почти всех членов жюри.
Что это – творческая неудача, на которую имеет право каждый творческий человек? Мне думается, создатели фильма, у которых вскружилась голова после присуждения им премии за «Барак», заведомо пошли по ложному, антихудожественному пути, забыв, что правда искусства мстит за себя, она не терпит халтуры и безответственности перед зрителем. Ни в содержании, ни в выразительных средствах. Если это фильм только для их создателей – это одно дело, если же фильм для народа – совершенно другое. Народу нужна о войне не мелкотравчатая картина порочных страстей, а настоящая народная драма. Как хорошо, что создатели ленты не поставили в титрах посвящение 60-летию Победы советского народа в Отечественной войне. Иначе это было бы глумлением над Историей, над Великой и благословенной для нас Победой.
…Вернулся я из поездки на отцовскую могилу, как будто побывал в священном Храме. Озадачил себя: пока жив, пока могу писать, буду рассказывать о поколении наших отцов и матерей, их великих и славных делах – больших и малых. И когда увидел на экране черную ложь, откровенную фальшь создателей киноленты, решил: я не должен, не имею права отмалчиваться. Ибо это будет предательством по отношению к светлой памяти тех, кто лежит там, в братских могилах, кому мы обязаны своей жизнью и своей судьбой.

Анатолий Белозёрцев
Челябинск