Александр ТОРОПЦЕВ. Быть ли реализму в детской литературе? Быть, если реализм будет поддержан государством!

Главными опорами государства являются территория, народ и язык, то есть Слово, которое «было вначале». Что касается художественной литературы, то она создает образ народа, государственно обживающего то или иное пространство в том или ином временном интервале. Главными же опорами литературного произведения является поэтическое чувство жизни, одухотворенность и поэтическая уравновешенность писателя.

Как же понимать поэтическое чувство жизни? Оно сродни тяготению дерева к солнцу. Ствол, вершина которого срублена, обязательно вскинет вверх одну или несколько ветвей, и они вновь потянутся к солнцу, к жизни. Но если постоянно подрубать ветви, то дерево зачахнет, как бы потеряв смысл жизни.

Современная художественная литература в целом и детская литература в особенности представляет собой именно такое дерево. Многие авторы сегодня по разным причинам ушли от изображения реального, от реализма и принялись украшать литературное древо России своими причудливыми книгами, которые нельзя назвать даже ветвями. Это - игрушки.

Конечно, детям очень нравятся новогодние елки. Они играют в жизни ребят свою роль. Пусть, но - лишь в качестве игрушки, игры. Некоторые небесталанные авторы, увлекшись созданием книг – «игрушек», даже не замечают, как быстро выходят из самого пространства русской литературой. Но - детям нравятся игрушки, авторам нравится писать, издателям нравится получать прибыль от продажи игрушек, и, в итоге, на прилавках магазинов появляется все больше нелитературной книжной продукции.

Потакая детям, издателям и не в меру добрым педагогиням, эти авторы готовы закармливать детей сладенькой «кашкой» книжной продукцией, единственным достоинством которой является добренький сюжет с добренькими героями, обязательно побеждающими злых. Подобное отношение к русской детской литературе и привело к ее жанровой оскуделости. В свою очередь, это вывело за пределы книжного дела целые направления: реалистическое (стержневое для любого искусства), историческое, патриотическое, романтическое, лирику со всеми ее ответвлениями (любовная лирика, пейзажная, философская), «школьную повесть», психологическую прозу, бытовую прозу, книги о Малой Родине, фантастическое направление. Ведь современные потуги горе-фэнтезеров ничего общего с научной фантастикой не имеют.

В результате литература, адресованная детям, приняла вид дерева, корни и крона которого постоянно подрезаются. На нем волею издателей, авторов и покупателей остались только две-три ветви! Подобную елку пытался вырастить лет двадцать назад один из моих знакомых. Ему хотелось сделать из елки этакое живое опахало-козырек над скамейкой. Несколько лет елка терпела. Но потом устала и завалилась на скамейку в беспомощности.

Опыт нескольких детских литературных конкурсов, членом жюри которых я являлся, убедил меня в том, что дети школьного возраста (должно быть, стараниями педагогов и родителей), все еще представляют русскую литературу великим явлением мировой культуры. Писать стараются, не выходя из этого объемного, глубинного, образного культурологического пространства. Это говорит о том, что спрос на высокую литературу в российском народе есть. Его надо лишь организационно и финансово поддержать руководителями, чиновниками, бизнесменами и издателями.

Существует, по крайней мере, несколько путей, ведущих к этой благородной цели. Во-первых, организация на средства государства, в том числе Министерства образования и науки РФ и Министерства культуры РФ, при творческой поддержке Союза писателей РФ Всероссийского конкурса детской и юношеской литературы со множеством номинаций. Здесь обязательно должны соревноваться авторы реалистической и патриотической прозы, поэтических произведений, книг и рукописей на темы природы и экологии, научной фантастики и произведений, популярно и увлекательно рассказывающих детям всех возрастов о российской науке и жизни ученых.

Необходимо, на мой взгляд, постоянно проводить на государственном уровне общероссийские Литературные Олимпиады и Викторины среди школьников – возможно, по примеру КВН.

Не нужно быть крупным экономистом, чтобы понять, какую громадную прибыль даст издателям «мода» на высокую литературу в России, народ которой все еще читает. И читает много, в отличие, например, от современной Германии, где книги дороги, словно мебель, и где литература заметно подрастеряла свой воспитательный, направляющий, общественно значимый потенциал.

Вполне естественен вопрос, что же я называю реалистическим произведение искусства и литературы. Это такие книги, в которых мне понятны любые причинно-следственные метаморфозы. Книги, в которых поступки и мысли героев психологически обоснованы.

Например, реалистичными я считаю мифы, сказки, эпос, символизм древних греков, Танские новеллы, позднего Босха, «Демона» Лермонтова и «Демона поверженного» Врубеля, Золотой век, гениальные опыты Серебряного века, импрессионистов и так далее. Я считаю их реалистами, потому что их понимаю, потому что они понимают человеческую душу.

В таком случае нереалистичны те произведения, авторы которых либо спонтанно, либо, испытывая давление извне, даже в реалистическом пространстве творят социально-психологических кентавров, вынуждая героев жить по-кентаврски в странном антимире, где им можно делать все, что взбрело в голову автору.

Ярким примером подобной литературы является подавляющее большинство современных детективов, в том числе детских, фантастической, приключенческой литературы, из которой ушла правда жизни.

Ребенок как существо общественное, но не в полной мере постигшее суть этого общественного, находящийся в зыбком пограничье между животной первозданностью и человеческой разумностью, стремящийся к символической упрощенности потока информации, упрямо прогрессирующий на своем пути из мира матери в жизнь взрослую, испытывает на этом крутом вираже осоциаливания потребность - все понять, все оживить в своем сознании, все объяснить. Ребенок хочет жить!

А жизнь есть реалия, представляющая собой сложнейший канат, сплетенный из разноцветных, разнопрочных, взаимозависимых нитей. Следовательно, ребенку нужна литература, которая поможет ему на этом сложном пути. Да наши дети и радуются-то жизни только потому, что уверены в её познавательности, в объяснимости.

Школьный опыт любого учителя подсказывает афоризм, известный ещё со времен Эллады: от простого к сложному. И все нормальные люди преподают и учат математику, исходя из этого принципа. Но в жизни все сложнее, а значит, и в литературе тоже.

Помните: 1+1+1=3? Но это в математике. «Мама+Папа+Дядя» на языке взрослых означает «любовный треугольник». «Детям вообще не нужна такая арифметика!», - слышу я от иных заботливых бабушек. Но именно в первом классе я заметил, как в нашем подмосковном поселке влюбляются «тети» и «дяди», после чего мои друзья теряют своих отцов. Именно тогда, в первом классе, я впервые в жизни влюбился и впервые задумался о том, что такое любовь.

Помните «Дикую собаку Динго»? А «Голубую чашку»? Помните любовную поэтику русских сказок? А нерусских? Разве авторы этих произведений не помогали детям понять самую главную реалию нашей жизни – что такое любовь?

И какие мы были счастливые, читая эти рассказы, повести, сказки, вроде бы и не шибко реалистические с точки зрения «крутого» реализма, но вполне понятные всем, кто способен влюбляться, пусть не по-лебединому, но все равно по-настоящему!

И какие грубые, тупые, примитивные, грязные песни сочиняются сегодня! Какие демонстрируются фильмы, пишутся романы, статьи о «любви»! Какие глупые советники ведут в иных газетах и журналах рубрики на эту тему! Сложилась ситуация, которая пагубно влияет на наших детей, принимающих всерьез эту игру в «любовь». Я убеждаюсь в этом всякий раз, когда очередное юное дарование приносит к нам на семинар детской литературы в Литературном институте им. Горького или литературный семинар при ЦДЛ свой очередной «любовный» шедевр. Чаще – стихотворение, реже – прозу.

Первое время я злился, отправляя «любовных писателей» в Золотой век, затем запрещал им прикасаться к этой теме, пока не понял, что они тоже все понимают! Они чувствуют разницу между пятиэтажками и храмом Василия Блаженного, между Дмитрием Хворостовским и безголосым и бездушным воинством поющей «попсы».

В мае 2004 года я беседовал с тремя девятыми классами в одной из московских библиотек на тему «Выбора пути». Между делом спросил их, игру каких актеров они бы назвали талантливой и сложной, и услышал радостно: «Смоктуновского, который играл влюбленного Гамлета». Почему же они приносят мне после этого глупые стишата?

А потому, что живут в нашем мире. И они хотят побеждать. Они тоже желают на сцену, на самые престижные сцены жизни! И рассуждают так: «Если нашей попсе можно исполнять всякую дрянь, то почему нельзя мне? Ведь дрянь сочинять проще! Я тоже хочу дрыгать ножками на сцене!» И та любовь, которая будоражила их как самое сильное, самое возвышенное и романтичное чувство, никогда уже не будет ими описана. Они отойдут от реализма в изображении любви - к натурализму.

Ещё одна проблема. Детство-юность-молодость даются человеку для поиска себя самого, своего дела, для профессиональной подготовки. Любой мальчишка, любая девчонка думают об этом почти столько же, сколько о любви. Но из каких источников современный ребенок получает информацию на эту тему?

В прежние времена проблема выбора пути решалась планово, программно, в том числе на идеологическом уровне, а значит и на уровне литературном. Издавалось много книг о подвигах героев труда и героях-воинах. Можно ли назвать такую литературу реалистичной? Конечно. Биографические художественные произведения, написанные мастерами русской словесности, являлись прекрасными помощниками юного читателя.

В хороших книгах этого жанра не было учительских назиданий и родительского смятения, не было ехидства друзей, могучего пресса общественного мнения. Была литературная строка, судьбы людей, их опыт. И был читатель - ребенок, который словно беседовал со старшим другом на равных. На равных, понимаете вы это?

В двадцатипятилетнем возрасте я познакомился с профессором психологии Федором Николаевичем Шемякиным. Он разговаривал со мной, студентом технического ВУЗа, на равных. Профессор, знающих 17 языков! Но он так тонко, изящно организовал наши беседы, так ловко выводил меня к моим проблемам, что я до сих пор диву даюсь: как ему удавалось найти меня во мне самом? Этот человек и стал моим Первым Учителем.

Одним из педагогических приемов Ф Шемякина был живой, устный рассказ - реалистический, поучительный одновременно. Конечно, мне могут возразить: «Но ведь биографических реалистических романов не было у древних греков и римлян! И детской литературы тогда не было!»

Да, с «письменной литературой» в те времена дела обстояли не важно. Римляне не имели возможности выпускать много книг, которые переписывались тогда вручную. И всё же роль реалистической детской литературы выполняло живое общение людей. В частности, на темы профессиональной подготовки.

Дело в том, что в 1 веке до н.э. знатные римляне, мечтавшие о том, чтобы их дети сделали политическую карьеру, отдавали их в семьи выдающихся политических деятелей. Здесь будущие политики познавали секреты профессии из «первых рук». Они слушали речи на форумах учителей, привыкали к общению с великими мира сего, изучали манеры поведения кумиров. Находясь в непосредственной близости к крупным политикам, они узнавали их личную жизнь. Весьма «реалистическая книга»! А ведь ее «читали» дети в возрасте от 14 до 17 лет!

Известно, что практически все основатели творческих школ древности, какими бы разными ни были, считали Природу главным наставником талантливого человека.

Сначала Природа, затем осмысление созданного до тебя, затем осмысление собственных замыслов и создаваемых тобой произведений, затем – перед очередной попыткой сотворить нечто уникальное – вновь Природа, Опыт, Осмысление… Этому учили разными методами и средствами все великие учителя в предыдущие 5 тысяч лет.

Но что такое Природа для писателя, в том числе адресующего свои строки детям? Она всегда неразрывно связана с человеком, аспектами его деятельности, переживаниями. Некоторые же упрямые родители и издатели сегодня убеждены, что серьезный психологический рассказ ребенку не нужен. Более того – противопоказан!

Однажды в детстве я убил шелудивого, грязного котенка. С тех пор прошло 45 лет. Но я помню о нем и винюсь: «Прости меня, прости!» Я написал об этом своем проступке рассказ. Легче не стало. Еще и потому, что рассказ никто не стал печатать. Однажды я прочитал его в детской библиотеке. Очень хотелось послушать читателей. Дети рассказ услышали. Лица взрослых были не довольны: «Зачем испортил нам веселый праздник?!» Ведь многие видят сегодня в писателе не носителя духовных истин, а клоуна, который является, чтобы развеселить. Когда дело дошло до обсуждения, один мальчик сказал в микрофон: «Все понравилось. Только рассказ о котенке был очень грустным». Он не сказал, что рассказ был плохим! Но взрослые посмотрели на меня с осуждением: зачем расстроил ребенка. Ведь с их точки зрения: грустный - значит, плохой!

А теперь несколько слов об опыте Индии. Вспомним историю борьбы двух религиозных течений: джайнизма и буддизма. В 6 – 4 веках до н.э. джайнизм опережал буддизм во влиянии на массы. Книги джайнов были суховаты, но написаны в доступной для простых людей форме. К тому же, джайнов поддерживала власть. Буддисты, проигрывали, но не сдавались. И в 3 веке до н.э. в Индии стали распространяться джатаки. По форме - небольшие произведения, в которых прозаические тексты перемежались с поэтическими. Сюжетной основой джатак стали любимые индийцами басни и сказки о животных, волшебные сказки, притчи, исторические предания, легенды из жизни Будды.

Эти разножанровые короткие произведения, собранные чуть позже в «Гирлянды джатак», несли простолюдинам высокие идеи и мысли буддизма. И народ принял джатаки: буддизм стал быстро опережать джайнизм! Книги борются между собой за влияние на человека!

Приблизительно в 4 веке до н.э. сложилась «Махабхарата» - одна из величайших книг в истории человечества. В ней читатель найдет и философские рассуждения, и космогонию, но весь этот изумительной красоты «литературный канат» сцеплен нервущейся нитью – великой болью народов Индостана о погибших в результате битвы на Курукшетре (Поле Кауравов) - представителей двух родственных родов древнего рода Куру.

Что может быть реалистичней такой гражданской войны? Но именно суровая правда той бойни явилась стержневой опорой индийского восемнадцатикнижия «Махабхараты», которую вот уже 2,5 тысячи лет изучают в школах Индостана.

В России тоже были гражданские войны. Но в настоящее время их суровый реализм очень пугает родителей и издателей. О гражданской войне 1918-1922 года современные писатели не пишут. А если пишут, их книги не издаются.

А вот Сократ мастерски владел «реалистическим инструментарием», потому что хорошо знал жизнь, которая его окружала! А как владели реализмом китайские мыслители! А барды Раннего Средневековья, от Ирландии до Цейлона и от Японии до Африки?! Нет, я не увлекся. Я говорю о реализме в детской литературе.

Вспомните историю 4 – 7 веков в Еврафразии. Кто в круговерти Великого переселения народов нес в своей строке прекрасное и высокое людям? Песносказители. По-нашему – барды. Они пели не в концертных залах, а на природе. И слушали их все, от мала до велика. А еще раньше, в Ирландии, сказители сочинили несколько сот произведений, которые на исландский манер называют в настоящее время сагами. «Похищение быка из Куальнге» - разве это не реализм? Разве судьба Кухулина и других героев ирландского эпоса не являет собой пример героического реализма?

Подобных примеров можно привести множество. Еще больше примеров подтверждают мысль о том, что наши предшественники, дальние и близкие, не боялись как черт ладана, реалистической литературы! Они боялись литературы гадостной, разрушающей человеческую душу!

Я не против игры, смеха, дурачества. Но я против однобокости. Я - за реализм и реалистическую литературу в прямом смысле этих слов. И уверен, что даже самым ревностным сторонникам возведения детских теплиц нужно чаще открывать эти сооружения, выпуская из них своих детишек. Самым безболезненным средством такого действа являются хорошие книги.

В настоящее время прекрасно работают в реалистической строке Александр Дорофеев, Борис Минаев, Юрий Нечипоренко, Виктор Заяц, Анна Малышева, Анатолий Ковалев, Александр Преображенский, Илья Плохих… Я мог бы назвать десятка два фамилий тех, кто предрасположен и хочет писать реальное для реальных детей. Но вряд ли эти писатели возьмутся за перо до тех пор, пока мы не дадим ход реалистической строке. Частное книгоиздание нередко выступает против реалистической литературы. Так что для решения этой проблемы нужна особая государственная воля.

И я не согласен с тем, будто таланты пробьются сами. Это ложная и опасная мысль. Еще опасней идея о якобы живучести, пластичности, мобильности, широкоспектральности талантливых людей. Мол, нет спроса у издателей на реалистическую прозу, и можно заняться детективами, другими жанрами литературы – теми, которые хорошо продаются на рынке. Нет, для талантливого профессионала не пара пустяков перестроится. Я знаю автора пятнадцати детских приключенческих повестей. Казалось бы, все идет у него хорошо. Но вдруг он затосковал и заболел. Надоело, говорит, всякую чушь писать. Бросил он это дело. А через два месяца прочитал нам приличную прозу и тут же перестал маяться.

Наши души избирательны. Наши души категоричны. Их не проведешь, не замаслишь, не подкупишь взятками. Или – или. Или душу радуй свою, или майся. Третьего не дано.

Сопредседатель Товарищества детских писателей, поэтов, организаторов и исследователей детского и юношеского чтения Союза писателей РФ.