Борис КОЛЕСОВ. Мудрость земли
Говорят, что дельфины очень умны. Этим они очень похожи на людей.
Я не знаю, должны ли дельфины учиться у людей, как жить в море. Но люди, думается мне, могут поучиться у дельфинов, как дружной семьей противостоять всяческим невзгодам, чтобы неразумность отступала перед совместными людскими усилиями сохранить жизнь на Земном шаре.
Мы сегодня понимаем, что наша планета уникальна в солнечной системе. Она прекрасна, она замечательна, наша Большая Родина, наша Матушка Земля.
Нельзя позволить, чтобы на ней случился новый библейский потоп из-за катастрофического повышения температуры, таяния полярных шапок, усиливающихся природных катаклизмов. Она будет жить, останется столь же замечательно прекрасной и доброй к людям, животным, растениям, если у людей хватит мудрости, чтобы объединить усилия по природосбережению, жить на Земле одной дружной семьей, где каждый народ чтит общую семейную мудрость.
***
Когда море было спокойным, Прыг любил играть.
Он гонялся за юркой скумбрией, с большим удовольствием выпрыгивая из воды. Метр или два пролетал по воздуху, пряча глаза от яркого солнечного блеска.
Нырнет, вылетит из волн, сделает глубокий вдох – и снова нырнет.
При этом он громко и радостно щелкал клювом.
– Опять юнец забавляется, – говорили старые дельфины. – Этот Прыг так и норовит отбиться от стаи. Попадет он когда-нибудь на завтрак акуле.
Акула боялась дружной стаи. Даже ей, быстрой и гибкой, как морская змея, страшны крепкие острые клювы дельфинов. Если потревожить семью, не избежать акуле метких ударов.
Поэтому она держится в стороне, но далеко не уплывает. Если удастся заметить молодого дельфина, беспечно отбившегося от стаи, то почему не позавтракать им?
Конечно, она старается поесть как можно быстрее. А то заявятся его родичи, и тогда не жди ничего хорошего. Они могут отбить всякое желание завтракать когда-либо, а также обедать и ужинать.
Акула старательно кружит по соседству с дельфинами.
Она ждет возможности поесть без опаски. И, конечно, стая всегда начеку.
– Дорогие родственники, – говорил Прыг, – не будет ошибки, если вы перестанете обсуждать мое поведение.
Этот весельчак был быстрым, ловким. А гордости в нем было очень много – как во взрослом дельфине. Как в двух своих больших родственниках… а может, как в десяти взрослых дельфинах.
Если кто-нибудь захочет потягаться с ним в плавании, Прыг скажет вот так: ах, не смешите меня! я быстрее всех!
Он уверяет, что его никто не догонит. Останутся далеко позади и каракатица, и пила-рыба, и барракуда. Он с легкостью обгонит любое судно из тех, что с гулом вспарывают волны.
Успокойтесь, в море нет никого, кто был бы равен ему, быстрому Прыгу. Пусть акула широко раскрывает пасть, она останется голодной. Глупой, как бревно, и голодной.
– Нет, всё же он слишком самонадеян, – говорили мудрые родственники, успевшие в своей жизни повидать много всякого разного. Понимавшие, что между бревнами и акулами есть кое-какая разница.
– А вы боитесь растрясти свой жирок! – дерзко отвечал им весельчак. Который, по правде говоря, знал только понаслышке о бревнах, умевших плавать, и акул видел пока что лишь издали.
Вот так поговорив с родственниками, Прыг вновь отправлялся шалить.
Он нырял в прибрежные расщелины скал, где прятались осьминоги. Что хотел им сказать?
Не говорил ничего, потому что старался быть незаметным.
Потихоньку подплывет к какому-нибудь и дернет его за щупальце. Было интересно глядеть, как большущий моллюск сердился и начинал переливаться пурпурными красками злости.
Вволю подразнив обитателей подводных скал, молодой дельфин с разгону выпрыгивал из воды и поднимал тучу брызг. На них тоже интересно было смотреть. Они сияли на солнце всеми цветами радуги.
Если шуметь, то шуметь нужно так, чтобы побольше стало в море шума, верно?
И не надо спорить с Прыгом, потому что ему лучше знать, как полагается шалить.
Акула по-прежнему кружила вокруг дельфинов. Она присматривалась к безрассудному смельчаку.
Если ему не хотелось никого слушать, то у нее как раз было очень большое желание прислушаться к своему вечно голодному желудку.
В некотором отдалении она кружила вокруг вкусного завтрака. В открытом рту – три ряда острых зубов.
Ждать – занятие не из самых приятных, но хотелось бы, чтоб весельчак оказался подальше от дружной стаи. Акуле во время завтрака не мешает помнить об осторожности.
Она бы и рада помнить, но когда в животе пищит...
Ой, пищит все сильней!
В это время осторожность у акулы по обыкновению уплывает, будто резвая гоночная парусная яхта... или улетает, словно большекрылая морская птица фрегат… или испаряется, как легкое небесное облачко… как хотите, но осторожность просто-таки напрочь исчезает.
Итак, что она, прислушавшись к животу, сделала?
Еще шире разинула рот, вильнула хвостом, перевернулась на спину и, позабыв обо всём на свете, кинулась на беспечного игрунчика.
Веселый юнец увидел ее и взлетел над водой, сделав высокую свечу.
Конечно, кое-кто проскользнул мимо, и Прыг, разумеется, крикнул кое-кому:
– Глупое бревно!
Забавы дельфина продолжались, будто не приключилось ничего неожиданного. Если шутить и веселиться, то нужно веселиться громко, не правда ли?
«Ладно, – подумал кое-кто. Кое-кто из очень зубастых. Кое-кто из самых упрямых существ на Земле. – Акулы не умеют выпрыгивать из воды. Однако они способны ухватить зубами любого опрометчивого юнца».
А что думал в это время ловкий Прыг?
Он посмеивался про себя:
«Этот чурбан с глазами взял себе в голову, что может поймать меня. Нет, вначале кое-кому не мешает поумнеть».
И что же акула решила сделать?
Самое упрямое существо на Земном шаре сделало вот что – вернулось назад и, широко раскрыв рот с большими зубами, снова напало на весельчака.
Высоченная свеча над волной спасла его во второй раз.
Неизвестно, почему кое-кто подумал, что не может быть третьего прыжка. По мнению Прыга, это глупое бревно могло бы догадаться, крепко подумать и понять, что резвый дельфин станет без устали сотворять высокие свечи над водой.
Может быть, акула не умела считать свои попытки? Попытки вкусно поесть?
Во всяком случае, вечно голодное, очень упрямое создание, промахиваясь, возвращалось.
И был третий прыжок над волнами. И был четвертый прыжок.
Пусть Прыг считал достаточно хорошо, пусть не был профаном в арифметике, но высшей математики моря он не знал, и беда была в том, что акула, даже плохо считая, возвращалась снова и снова.
Она нападала без устали, а юный дельфин начал уставать, и это, согласитесь, не могло его порадовать
– Когда же упрямый чурбан уберется? – говорил Прыг сам себе. – Мне уже надоела эта игра!..
Бедный Прыг! Он не понимал, что голодная акула вовсе не расположена была шутить.
Она всегда предпочитала иметь… что? Вкусный обед. Или вкусный ужин. Неважно что именно, но желательно, чтобы в любое время дня еда была вкусной. К примеру, безрассудный молодой дельфин был очень хорош для завтрака.
В очередной раз акула промахнулась, однако поспешила вернуться.
На этот раз прыжок веселого Прыга был не очень высок.
Акула приблизилась и вырвала из хвоста дельфина… нет, ей не удалось оторвать весь хвост, но было бы лучше, если б она снова проскочила мимо.
Молодой дельфин сообразил, что не очень-то весело оказаться завтраком охотника. Было бы не вредным прислушаться в свое время к советам мудрых родственников.
Не будет также ошибки, если вспомнить: у взрослых дельфинов очень крепкие и острые клювы.
И тогда Прыг защелкал своим клювом, который был пока что не очень большой, но все-таки достаточно громкий:
– Ко мне, дельфины! Я приношу свои извинения и спешу сообщить, что мои дела не очень хорошие. Помогите!
Дружная семья окружила акулу. Один ловкий выпад крепким большим клювом, второй, третий.
Родственники Прыга также не расположены были шутить:
– А не убраться ли охотнику куда-нибудь подальше?!
Акула кинулась наутек.
Весельчак, чуть не оставшись без хвоста, мог пойти на дно, но родственники подняли его на своих спинах к поверхности моря. К воздуху, без которого юному дельфину… Короче говоря, ему не позволили утонуть.
Он будет жить. Но станет умней.
***
Каждому хочется, чтобы его услышали. Поэтому повторяю.
Говорят, что дельфины очень умны. Этим они очень похожи на людей.
Я не знаю, должны ли дельфины учиться у людей, как жить в море. Но люди, думается мне, могут поучиться у дельфинов, как дружной семьей противостоять всяческим невзгодам, чтобы неразумность отступала перед совместными людскими усилиями сохранить жизнь на Земном шаре.
Мы сегодня понимаем, что наша планета уникальна в солнечной системе. Она прекрасна, она замечательна, наша Большая Родина, наша Матушка Земля.
Нельзя позволить, чтобы на ней случился новый библейский потоп из-за катастрофического повышения температуры, таяния полярных шапок, усиливающихся природных катаклизмов. Она будет жить, останется столь же замечательно прекрасной и доброй к людям, животным, растениям, если у людей хватит мудрости, чтобы объединить усилия по природосбережению, жить на Земле одной дружной семьей, где каждый народ чтит общую семейную мудрость.
