Николай ПИЧУГИН. Апокалипсис в «Апокалипто»

На фоне нынешней пандемии тема Апокалипсиса вновь стала очень популярна. И зрители снова обратили внимание на фильмы, снятые на эту тему. Фильм «Апокалипто», как и все творчество Мела Гибсона и основанной им кинокомпании «Айкон Продакшн», уникальное явление в мире американского (голливудского) кинематографа. Надо понимать, что Голливуд – это не только главная фабрика мирового кинематографа, но и один из главных мировых идеологических центров.

Причем, если сравнивать мировоззрение творцов Голливуда с мировоззрением среднего американца во все эпохи, то оно всегда будет более либеральным. Голливуд всегда голосует большей частью за демократов. В последней президентской компании поддержка демократов «звездами Голливуда» была вообще беспрецедентной.

 Если пытаться дать приблизительное определение голливудского либерализма – то это глобальное противостояние с христианскими ценностями. Конечно, голливудский кинематограф знает много примеров христианских фильмов (мировоззрение зрителей надо учитывать).  Но за вторую половину XX века – начало XXI века антихристианская направленность Голливуда стала очевидной (мировоззрение зрителей надо и менять). Особенно доставалось и достается католикам, так как Америка – это, прежде всего, протестантская страна, как и весь англосаксонский мир.

Мэл Гибсон же в своем творчестве идет наперекор голливудскому «мейнстриму». Он страстный апологет христианства и конкретно католицизма. Апогеем его христианского творчества стал фильм «Страсти Христовы», вышедший на экраны в 2004 году. Подобная позиция Гибсона неслучайна. Он родился в религиозной католической семье (6-й ребенок) и сумел не только сохранить «веру отцов», но и стать ее ярым защитником (он даже пытался создать настоящую католическую семью – его первая жена медсестра, которая родила ему семь детей). Символично, что логотипом его киностудии стал фрагмент «Владимирской иконы Божьей Матери» (одна из главных святынь Русской Православной Церкви, один из главных шедевров византийской православной цивилизации).

Если посмотреть подавляющее количество отзывов на фильм «Апокалипто» отечественных зрителей, то следует признать, что этот фильм в нашей стране не понят. Хотя, безусловно, что своей главной аудиторией Гибсон видел именно западный мир, где распространен и всячески поддерживается миф «приплыли христиане в Америку и уничтожили белых и пушистых индейцев» (в России эта проблема редко затрагивается, так как поднимается преимущественно на уроках всемирной истории, которым, объективно, отведено небольшое количество времени в школьных программах).

Мэл Гибсон – не только режиссер и актер, но и сильный сценарист (в Голливуде прекрасная сценарная школа). И как настоящий голливудский сценарист он прекрасно знает работы такого мыслителя как Джозеф Кэмпбелл (их изучают во многих американских киношколах – «Герой с тысячью лицами», «Мифы, в которых нам жить», «Всемирный атлас мифологии», «Мифический образ», «Внутренние просторы космоса: метафора как миф и религия»; они стали особенно популярными после того, как Лукас показал, как он использовал их при создании культового фильма «Звездные войны»). Гибсон знает, что его собратья по цеху умеют придать глубину своим кинолентам благодаря мифичности способа подачи и благодаря к отсылкам к различным религиозным традициям.

Классический пример, фильм «Банды Нью-Йорка» Мартина Скорсезе 2002 года. Скорсезе – это полный антипод Гибсона. Как и Гибсон, он католик по рождению и воспитанию (даже собирался стать священником), но со временем занял четкую антихристианскую позицию; визитная карточка его «антихристианства», по мнению многих авторов, – фильм «Последнее искушение Христа». Хотя он позиционируется с точностью наоборот.

В фильме «Банды Нью-Йорка» Скорсезе показал с поразительной ясностью и четкостью новый миф о Рождении Америки. Вместо христианского – «приплыли пилигримы и основали Америку», он заявляет – «Америку создали бандиты, великие бандиты на великой крови».

К тому же переломным моментом, важнейшей точкой отсчёта в американской истории всегда считалась гражданская война между Севером и Югом. Однако на протяжении всего фильма и в последней решающей сцене этот факт показательно игнорируется, опровергается. Решающая схватка между главными героями происходит на фоне палящих по городу корабельных орудий. Ни разбежавшиеся члены банд, ни солдаты, высадившиеся на берег, не останавливают поединок.

Краткое описание фильма «Банды Нью-Йорка»: Отбросив все свое воспитание главный герой, Амстердам Валлон (его играет Ди Каприо), выйдя из католического приюта, смачно бросает Библию в воду, и крупным планом Скорсезе показывает нам тонущее Священное Писание – таким образом режиссер заявляет – время христианства прошло (оно бессильно). «Осознав», что сила не в «христианстве» Амстердам Валлон объединяет банды ирландцев и бросает вызов главарю коренных бандитов «Мяснику» Каттингу (действие картины – Гражданская война в США). Апогей фильма – поединок Валлона с Мясником, с помощью Скорсезе он становится поединком а-ля Ахиллес и Гектор (благодаря Гомеру этот поединок стал апогеем Троянской войны, и из него, собственно, и «родилась» Древняя Греция). Современный «Гомер» Голливуда пытается доказать зрителям, что именно из поединка двух бандитов, на их крови выросла современная Америка, символом которой стали небоскребы ведущих американских банков и две главные политические партии США – «демократы» и «республиканцы» (приезжие и коренные).

Так как Гибсон понимает антихристианскую направленность идеологии современного Голливуда, антихристианскую направленность мифа «о бедных индейцах, которых замучили белые-христиане», именно поэтому он ставит перед собой сверхзадачу – доказать, что индейцы Америки «отнюдь не белые и пушистые, а очень разные», и среди них имеются откровенные сатанисты, которых и уничтожили католики.

Здесь, на мой взгляд, необходимо сделать небольшое лирическое отступление. Дело в том, что до сих пор существует исторический «миф-проблема», на почве которой неоднократно сталкивались взгляды многих мыслителей. Христиане – безжалостные истребители несчастных индейцев, или же далеко не всё так однозначно?

Неопровержимые факты – следующие:

1) В период с конца XV по XVII век христиане (католики и протестанты) активно завоёвывали и осваивали «Новый Свет».

2) В этот период было фактически уничтожено большое количество индейских племён, целые цивилизации, самыми крупными из которых являлись ацтеки, инки (Империя инков), майя (дожили до наших дней).

3) Колонизация и завоевание Америки принесло христианам несметные богатства.

4) Данный период имеет огромное значение для всемирной истории.

5) Как показывают современные исследования и раскопки, среди индейцев, действительно, активно использовались человеческие жертвоприношения, каннибализм, они вели не менее агрессивную завоевательную политику по отношению к соседям, чем европейцы.

6) При этом испанцы-католики, в отличие от англосаксов-протестантов, в индейцах видели людей, чему свидетельством были многочисленные межэтнические браки.  

Я ни в коем случае не собираюсь делать никаких субъективных выводов. Однако нельзя не отметить, что эта проблема даёт возможность противоположных интерпретаций, к одной из которых нас подводит Мэл Гибсон. Он в своем фильме косвенно «защищает» католиков, до протестантов ему дела нет, а среди индейцев Америки он делает акцент на их различии – есть «сатанисты» (которых и нужно было уничтожить), а есть хорошие, которых нужно было привести «к истинной вере».

Именно поэтому Гибсон «вживляет» зрителей в жизнь «хороших» индейцев (племя юкатек), чтобы зрители при всей инаковости чувствовали с ними родство. Для этого Гибсон создал образ индейца-недотёпы, над которым постоянно подшучивают его товарищи. И когда зрители привыкли и начали сопереживать юкатанским индейцам, только тогда Гибсон-сценарист допустил вторжение в их жизнь индейцев майя, которые одних убивают, других приносят в жертву своим, мягко говоря, «не совсем добрым богам».

Чудесный побег «хорошего» индейца, за которым несется неумолимая погоня «индейцев-сатанистов» заканчивается на берегу моря, к которому приближаются корабли испанских конкистадоров. Все участники погони – и жертва, и его «гончие» зачарованно смотрят на приближающиеся корабли. Подобной концовкой Гибсон напоминает зрителям, что в мифах «индейцев сатанистов» говорилось о том, что в конце времен приплывут белые боги на кораблях. Вот так в последней сцене Гибсон, сценарист и режиссер, объясняет, почему его картина называется «Апокалипто». Апокалипсис «сатанистов-индейцев», о котором они знали, наступил. Причем, благодаря фильму Гибсона, у зрителей не возникает сомнений, что наступил вполне заслуженно. (Тем не менее, «Apocalipto» не переводится, как «Апокалипсис», являясь греческим словом. Предположу, что тем самым «Гибсон» делает акцент, что «конец света» произошёл не во всём мире, но только в конкретной его части, у определённой цивилизации).

Приближение неведомой силы заставляет застыть в страхе, надежде и недоумении всех участников эпизода, будь то «хищник» или «добыча». Перед этой силой все становятся равны. Однако зритель вдруг осознаёт: каждый получит по заслугам. Поэтому нет причин переживать за главного героя.

Точно также в библейском сюжете. Во время апокалипсиса все будут равны перед Богом, и каждый получит то, что заслужил. Более того, значение слова «Apocalipto» можно трактовать как «новое начинание», то есть надежду на новый мир, после уничтожение старого.

В XX веке было много мыслителей, которые работали на ниве христианской апологетики. Если сравнивать с ними Мэла Гибсона, то наиболее близок ему по духу англичанин Честертон, который при жизни стал католиком, а по рождению он был крещён в англиканской вере. (Для популяризации христианства им была написана серия детективных рассказов, главным героем которых выступает отец Браун). Вспомним работу Честертона, посвященную войнам Рима и Карфагена «Схватка богов и бесов» (религиозно-философский сборника сочинений «Вечный человек»). Симпатии Честертона однозначно на стороне Рима. В своей работе Честертон всячески показывает сатанизм карфагенской цивилизации с её обильными человеческими жертвоприношениями: «Эти цивилизованные люди задабривали темные силы, бросая сотни детей в пылающую печь». Честертон четко формулирует: если бы победил Карфаген, у нас была бы совершено другая история. И вместе с римским сенатором Катоном Старшим Честертон говорит: «Карфаген должен быть разрушен!». То же самое говорит в своем фильме об индейцах майя Гибсон.

И после просмотра его картины невольно приходишь к мысли: «Эта цивилизация породила такое количество ненависти, что ничего другого, как уничтожения, с ней и не могло произойти!»

На илл.: Во время съемок фильма «Apocalipto»