Валерий РОКОТОВ. Гангстеры от культуры. Опыт противодействия

Картина Джоржа Гросса

Все говорят: нет правды в райсуде. Но правды нет и выше

Два с лишним года автору этих строк понадобилось, чтобы пройти по всем судебным ступеням – от низшей до высшей инстанции. Мне удалось доказать литературное воровство. Оно носило очевидный и вопиющий характер. Режиссёр Р. Овчинников и продюсер Л. Роберман поставили в Театре имени Ермоловой контрафактный спектакль. Партнёры по беспределу ввели в него четыре персонажа моей повести, использовали её текст и изготовили кучу «левого» реквизита. По документам шёл один спектакль, на деле – другой.

В своём решении суд изрядно поглумился над правом. Он сослался на выводы привлечённого ответчиками «эксперта» (известной мошенницы) и назначил минимальный штраф режиссёру. Нарушая закон, суд освободил продюсера от ответственности. Переврав иск, он отказал в компенсации морального вреда.

Апелляцию я поставил в трудное положение – доказал, что «экспертизу» изготовила уголовница (осуждённая Троицкая Т.А.). Суд подкорректировал решение, но так же отказался привлекать бизнесмена к ответственности и компенсировать моральный вред автору.

А далее о закон вытерли ноги суды кассации, включая ВС, игнорирующий собственные «разъяснения».

Поход не оказался напрасен. Появилось то, чего не было – опыт, «сын ошибок трудных». Им я и хочу поделиться.

Писатели, драматурги, сценаристы – всё, кто живёт творческим трудом, – сегодня должны быть вооружены знанием. Как действуют гангстеры от культуры? Какие приёмы используют их юристы? Как мошенничают эксперты? Как подличает суд? Всё это авторам следует знать, чтобы грабёж произведений не оказывался приятен и лёгок.

Первая инстанция: грубый обман

Коллега, если тебя ограбили, не горячись. Не спеши объявлять об этом. Гангстеры постараются спрятать все концы в воду, и чем больше времени ты им дашь на подготовку подложных бумаг, тем для них лучше.

Сначала зафиксируй нарушение. И подавай иск сразу после формального предложения уладить всё без суда. Договориться на этом этапе нельзя – гангстеры не хотят договариваться, это не в их природе. Если вызов в суд последует быстро, они притащат очевидную «липу».

 Как автор, ограбленный антрепренёром, я сразу сообщил театру о воровстве, и напрасно. У бизнесмена оказалось в избытке времени, чтобы подготовить «чистый» пакет документов и заявить, что он ни при чём. Мол, неведомые злодеи подменили инсценировку, ввели новые персонажи и изготовили «левые» костюмы и реквизит.

Внезапность атаки позволит разоблачить прохвоста, заявив о подлоге. То есть нанести двойной удар. Он окажется перед выбором: либо договориться с тобой, либо иметь дело с судом и полицией. Не уголовное дело его напугает. Его встревожит то, что сумма взяток может увеличиться вдвое и перекрыть сумму, которую требует автор.

Ходатайство о подложности доказательств – грозный ход. Но им нужно уметь воспользоваться. Суд наверняка отклонит его и нарушит закон. А это очень пригодится в апелляции, если решение суда тебя не устроит. Главное – внести ходатайство в дело или зафиксировать устное требование в протоколе. Во втором случае требуй огласить запись, иначе секретарь её не внесёт.

Почему важен протокол? Судья, если гангстер ему подмигнёт, просто выбросит твоё ходатайство из материалов дела. Не сомневайся. У меня в ходе разбирательства ходатайства пропадали три раза. И только одно я смог вернуть на следующем заседании. Судья «вспомнил», что оно где-то лежит, и принёс его из своей комнаты. Остальные пришлось вносить повторно уже после проведения экспертизы.

На первом же заседании требуй начать рассмотрение дела «по существу». Если судья согласится, процесс пошёл – проси внести твои доказательства в дело и требуй от ответчиков предоставить полный пакет документов: все договоры и сведения о доходах, связанных с нарушением твоих прав.

На первых порах суд будет равнодушен к происходящему. Он проявит себя чуть позже и так, что схватишься за голову, а до поры он ни на чьей стороне. Ему ещё никто не подмигивал, и он просто приобщает доказательства.

Возьми в суд договор с издательством или письмо из журнала (газеты), где говорится, что исключительные права ты не передавал или истёк срок передачи. Зачем это нужно? Ответчики заявят, что не установлено, кому принадлежат исключительные права. Они потребуют направить запросы в издания, которые опубликовали произведение. Так они постараются выиграть время, чтобы правдоподобно соврать, или вынудить тебя переплачивать адвокату за представительство. Не позволяй этого. Сразу огорчай гангстеров, предъявляя договоры и письма.

Не бойся ходатайств ответчиков с требованием отказать в иске по каким-либо основаниям. Это пробные шары, чтобы остановить разбирательство. Даже не вдавайся в юридический бред. Просто проси отказать ответчикам в связи с нелепостью и незаконностью требований.

И сразу переходи в атаку. Задавай вопросы и требуй внесения ответов в протокол. Если ответчиков двое или трое, фиксируй их разногласия. Они только поначалу действуют сообща, а потом начинают топить друг друга. Их нелепые, противоречивые объяснения пригодятся в апелляционной инстанции, потому что первую они (процентов на девяносто) подкупят. Деньги на это есть (заработанные на твоём произведении). А районный судья чувствует запах денег, как акула – крови.

На первом же заседании требуй предоставить суду всю имеющуюся документацию. Гангстеры её, конечно, не предоставят. Мои, к примеру, заявили, что не могут найти текст инсценировки. Это был комичный момент, но адвокаты шутами выглядеть не боятся. Их цель – тянуть резину, изматывая истца и заметая следы преступления.

Поэтому излагай свои доказательства, заявляй, что никто их не опроверг, и на каждом заседании настаивай на вынесении решения по делу. Проси суд отклонить ходатайства о переносе, указывая на тактику затягивания и сокрытия документов.

Не отвечай адвокатам гангстеров, когда они станут хамить. Это способ вывести автора из себя как легко ранимого человека, сбить с мысли и превратить прения в бардак. Мои ответчики хамили вовсю, перебивая и не давая говорить. Поэтому заявляй протест и фиксируй в протоколе хамское поведение. Это введёт их в рамки.

Никогда не отвечай на вопросы, не относящиеся к делу. Они всегда содержат подвох – попытку прицепиться к какой-нибудь мелочи и извратить твой ответ. Заявляй, что вопрос не относится к делу, уводит прения в сторону и ты не обязан на него отвечать.

Не смягчай позицию из благородных соображений. Этого никто не оценит. Чтобы не позорить театр, я убрал требование публикации решения суда. Результат: театр усилил группу своих юристов ещё двумя черепашками-ниндзя.

Не огорчайся, если увидишь новых, «крутых» юристов противника. Эти «крутые», как правило, материалов дела не знают. Против меня работали двенадцать (!) юристов: шесть на передовой и столько же – в тылу. Если бы не коррупция в суде и предательство моего представителя, я бы их передавил, как клопов.

Не доверяй адвокату и готовься к сюрпризам

Если настроен победить, а не «побороться», не доверяй своему адвокату. Он мотивирован чисто материально, а стричь обеих овец – это сегодня обычная практика. Исключения есть, но редки (друг или человек чести из советской эпохи).

Не надейся на то, что адвокат проникся твоей проблемой и счастлив обеспечить торжество справедливости. Он зарабатывает, и ему что от тебя деньги получать, что от твоего врага – всё едино. Просто наблюдай за его работой и увольняй сразу, как только заподозришь неладное.

Я взял парня, только что окончившего юрфак. Причин было две: не так дорого берёт и (как показалось) не испорчен. В какой-то момент я доверился и поплатился. Перед решающим заседанием он вдруг уехал «на пару дней», а вернулся через неделю и подготовил ходатайство около полуночи накануне суда. Он сделал его огромным – 32 листа, включив в него всё, что возможно. Моё предложение сократить его и отправить ответчикам хотя бы за сутки до заседания адвокат проигнорировал. То есть он отработал на перенос слушаний.

В тот момент его надо было уволить, но я посчитал, что злого умысла нет. А на следующем заседании ясно понял, что парень подсуетился.

Решался вопрос о выборе экспертной организации. От этого зависело всё. Я предлагал известную организацию с большим опытом проведения автороведческих экспертиз. Ответчики – неизвестную организацию, обладающую нулевым опытом в этой области.

Адвокаты сторон разыграли спектакль. Мой представитель сообщил суду, что отправил экспертам вопросы истца и документы по делу. Он заявил, что эксперты уже провели предварительное изучение материала. Это грубейшее нарушение, и ответчики тут же заявили отвод. Так им удалось протащить свою организацию, да ещё и утаить при этом имя эксперта.

Тогда же стало ясно, что ответчики договорились с судьёй. Его как подменили. Судья выбросил из дела мои доказательства, где я объяснял значение украденного материала. А затем отклонил все мои вопросы и утвердил все вопросы гангстеров в их хитрой редакции.

Я понял, что сражение в первой инстанции можно считать проигранным. Таинственный эксперт отработает как надо ответчикам. Так и вышло.

Через три месяца была представлена «экспертиза» – сорок страниц разнузданной лжи, доказывающей, что нарушения «незначительны». Грабители переносили в постановку целые сцены произведения, использовали четыре моих персонажа и сам текст. А «эксперт» утверждал, что это всё ерунда, поскольку они «переделывали» ворованное. Закон запрещает переделывать чужие произведения без разрешения автора и использовать чужие персонажи. Но «эксперт» об этом умалчивал. Он не мог опровергнуть лишь дословные совпадения, но старательно занижал их количество.

«Эксперт» утверждал, что ответчики воровали не у истца и ссылался на публикации, вышедшие через год (!) после премьеры спектакля.

«Экспертиза» содержала утверждения, которые невозможно сделать, опираясь на материалы дела. В ней раскрывался «глубокий замысел» спектакля и даже сообщалось о «световом решении сцен», а указаний на это в деле не было. Это можно было написать только под диктовку ответчика.

«Лингвист» писал с ошибками (по 10-15 на каждой странице). Диплом «культуролога» был выдан частной организацией, сообщающей, что его владелец полтора месяца посещал некие курсы.

Я навёл справки о даме, чьё имя стояло под писаниной. Оказалось, что это мошенница, хорошо известная СМИ. Она помогала вывозить на Запад картины из Третьяковки: занижала их стоимость. В 2016 году дама была осуждена на три года условно за подделку экспертного заключения на вывоз редкой статуэтки Будды, и ей запретили заниматься экспертной деятельностью.

Я уведомил об этом суд и попросил вызвать эксперта. Суд отказал (!) и положил очевидную «липу» в основу решения.

Сумма компенсации за нарушение исключительных прав была уменьшена в двадцать раз. А в требовании компенсации морального ущерба – отказано. Судья нагло переврал иск. Он заявил, что истец требует моральную компенсацию за нарушение «исключительных» прав, чего закон не предусматривает. А я требовал – за нарушение «неисключительных» прав (права на имя и неприкосновенность произведения), что закон очень даже предусматривает.

Учти весь этот опыт, дружище. Сразу же заявляй отвод судье, как только увидишь сговор. И не опасайся, что он обидится и начнёт подличать. Он и без этого начнёт подличать.

Будь предельно внимателен к тому, что ловкачи заявляют в финале слушаний. Они применят весь свой инструментарий обмана. Понимая, что ты не юрист и не схватываешь на лету, они будут вносить устные ходатайства скороговоркой, перевирая твой иск. И пока ты будешь соображать, суд удалится для вынесения решения. Поэтому требуй пояснений, если чего-то не понимаешь. Так и заявляй: прошу пояснить суть последнего требования. А когда они повторятся, просто бери исковое и показывай судье. Зачитывай фрагмент и фиксируй свои слова в протоколе.

Победа, равная поражению

Не радуйся тому, что суд признал нарушения. Если требования удовлетворили «частично» – это не победа. Тебя разводят, назначая утешительную компенсацию.

В этом случае почти невозможно оспорить решение. Если бы суд не признал нарушений, было бы даже лучше. Ты бы указал на очевидное беззаконие и потребовал пересмотра. А так – извини.

Прохвосты знают, что делают: в районном суде присуждают копейки, а в апелляции заявляют, что требования «частично» удовлетворены, а значит, какие претензии? Дело «объективно и всесторонне» рассмотрено.

И это ещё не вся подлость. Утверждается принцип, которому будут следовать все суды: размер компенсации устанавливается в строгом соответствии с количеством прямых совпадений текста. Веер персонажей, «переделанные» фрагменты произведения, его драматургия и всё прочее, что привело к коммерческому успеху, – не в счёт. Насчитал «эксперт» страничку прямых совпадений – вот за эту страничку и будет назначена компенсация.

То есть речь идёт о прямом поощрении грабежа авторов.

Главный сюрприз

Готовься к главному сюрпризу – освобождению предпринимателя от ответственности. Судья без зазрения совести нарушит закон и разъяснения Верховного суда, где говорится, что коммерсант несёт ответственность за нарушение даже в отсутствии вины. (Так установлено, поскольку мошенники предъявляют «чистые» документы и говорят, что не виноваты.) Судья не страшится последствий. Он уверен: никаких последствий не будет, и его незаконное решение просто исчезнет в архиве.

Почему этот сюрприз «главный»? Да потому что ты уже не сможешь добиться от Следкома или полиции возбуждения уголовного дела. Тебе заявят, что суд не увидел состава преступления. Да, были совершены уголовные преступления: нарушены авторские права, изготовлены контрафактные костюмы и реквизит. Но суд «не увидел». В упор.

Вот именно за это гангстер и платит – чтобы «оборотни» не наведались (за гонораром).

На обжалование решения даётся полгода. Но это обманчивые полгода, предполагающие полный срок обжалования – во всех инстанциях. Поэтому не тяни – действуй сразу, получив решение на руки. Иначе обманут. В кассационных инстанциях сделают всё возможное, чтобы ты узнал об отказе с опозданием и как можно позже его получил.

Связать отказ с пропуском срока обращения – самый эффективный способ избавиться от твоих домогательств. Взятки даны и распределены (другого объяснения беззакония я просто не вижу). Ты лишний на этом празднике жизни.

Апелляция: спасти вора и обсчитать автора

В апелляции дела рассматривают за минуты и шлёпают отказы. Здесь нужны крайне веские причины для пересмотра решения. Поэтому указывай на явную ложь. На прямое и очевидное нарушение закона и твоих процессуальных прав. Сосредоточься на веских доводах. Возможно, тебе повезёт так, как мне. Я сразу заявил, что эксперт – махровая уголовница, о чём сообщалось суду, и она не имела права заниматься экспертной деятельностью.

Апелляция очень хотела отказать. Но против лома нет приёма. Она вынужденно отправила запрос и получила ответ: да, у эксперта непогашенная судимость. Заниматься экспертной деятельностью аферистке было запрещено.

Я потребовал удовлетворить иск в полном объёме, но это в планы суда не входило. Коллегия стала думать, как вывернуться, и придумала. По минимальным ставкам, автору инсценированного произведения полагается три процента от валового сбора. Я был одним из двух авторов, и мне причиталось полтора процента плюс штраф в том же объёме.

Гангстеры заработали около сорока миллионов. Поэтому, как ни крути, истцу следовала сумма за миллион. И апелляция изловчилась. По примеру районного суда, она занялась арифметикой – сложила украденный материал без учёта его значения для постановки.

Установив, что украденное составляет четвёртую часть спектакля, суд радостно вывел формулу компенсации. Он постановил заплатить ровно за то, что было похищено. Постановление правительства о минимальных ставках не предполагает подобных расчётов. В искусстве части могут играть решающее значения для успеха, что и было в моём случае. Моими сценами, героями и текстом гангстеры оживили провальный драматургический материал и добились успеха. Изъять мой материал из спектакля было невозможно – ломался весь замысел. Но суду было явно не до законов и авторских ставок.

Апелляция немного повысила размер компенсации, а в остальных требованиях отказала. Она подтвердила освобождение предпринимателя от ответственности. А чтобы не назначать компенсацию за моральный ущерб, повторила ложь районного судьи-напёрсточника.

Не опускай рук на этом этапе. В нашем суде как в сказке – чем дальше, тем страшнее и интереснее.

Кассация: любимый приём

Кассация, если не в курсе, состоит из двух этапов: обращение в Президиум регионального суда и в Верховный Суд.

Здесь хитрят, как могут: не сообщают о вынесенном решении, информацию выкладывают на сайт через несколько дней, а уведомление отправляют обычным письмом и гораздо позже объявленной тебе даты. В моём случае – письмо из Москвы в ближайшее Подмосковье шло месяц. Суд не отправляет отказное «ценным» или «заказным», чтобы ты не отследил его отправление и движение. То есть делается всё возможное, чтобы заявитель опоздал.

Ну а для тех, кто успел, приготовлен любимый приём – указание на второстепенный аргумент в жалобе и заявление, что подобные доводы не ставят под сомнение решения нижестоящих инстанций.

В моём случае судья скрыла все доводы, которые невозможно оспорить, и указала на последний, который был упомянут «до кучи». Поэтому запомни: никаких второстепенных доводов. Только главные, показывающие лживость и беззаконие нижестоящих судов, – чтобы судье не за что было зацепиться. Иначе он (или она) легко тебя кинет.

Далее тебя ждёт высшая инстанция – Верховный суд, где всё то же самое. Те же муть и обман. В моём случае судья просто повторил ложь районного суда, апелляции и кассации, а потом отказал, даже не упомянув моих указаний на беззаконие. И ясно, почему не упомянул. Их невозможно оспорить.

После этого ты имеешь право обратиться к председателю ВС – просить его не согласиться с решением судьи. Это самая смешная инстанция. Лучше оставить записочку в намоленном месте. Поэтому советую оторваться – писать нестандартно, живо. Здесь говори всё, что думаешь о судебном позорище.

Председатель пребывает на высоте, с которой происходящее ниже кажется гармоничным и подчинённым великой воле волхвов и цезарей. Поэтому постарайся вывести его из «нирваны» – чтобы он стряхнул с себя сон и вспомнил комсомольскую юность. Иначе писать ему вообще не имеет смысла.

Я написал, судя по всему, слабовато: указал на вопиющие нарушения и сообщил, что закон об авторском праве перешёл в разряд юмористических текстов. Это башенную броню не пробило. Надо было круче существо излагать. А так – пришёл ответ даже не от председателя, а от зама. В нём – строчка об отсутствии «оснований» и никаких объяснений.

Даже забавно: «нет оснований» для пересмотра решения, игнорирующего «разъяснения» самого ВС и ломающего всю систему защиты авторских прав в России.

Не отчаивайся, братишка. Времена пришли ещё те: классовое правосудие, беспредел богачей, все прелести полицейского государства. Но это ещё не самая жесть. Самая будет тогда, когда мы с тобой потеряем надежду. Вот тогда за этот мир уже будет некому заступиться.