Наталья ЛЯСКОВСКАЯ. «Много раз погибать, но не погибнуть»
Ирина Ордынская. Монахини. Исторический роман. – Вольный странник, 2020. – 352 с. – 4000 экз.
Рукопись романа «Монахини» стала лауреатом конкурса «Новомученики и исповедники Церкви Русской» Издательского Совета РПЦ в 2020 году.
Исторический роман «Монахини» рассказывает о судьбах духовенства и монашества, точнее – женщин-монахинь в годы большевицких гонений на Церковь.
Женская обитель – одна из, можно сказать, главных героинь романа Ирины Ордынской «Монахини». «Для мира монастырь уже восемь лет, с 1919 года, как перестал существовать. Новые власти постановили, что нужно обитель заменить сельхозартелью. Внешнее переименование ничего не изменило в жизни сестёр, обитель продолжала жить по своему обычному уставу. Черницы работали, как и раньше, исполняя послушания, и отдавая основное время своей жизни молитве». Всё вроде тихо-мирно. Пусть даже « мир давил, бился о монастырские стены, отрывая от них и уничтожая недавно ещё такой преданный Христу народ. И через десять лет брани с новой властью осталось в артели-обители чуть больше тридцати сестёр из бывших до революции ста шестидесяти. К монахиням жались в своих неустроенности и голоде окрестные жители, в артели работали вместе с насельницами ещё шестьдесят крестьян».
Но проходит совсем немного времени – и начинается крестный путь для кротких монахинь: «Когда в Пасхальную ночь люди потянулись к монастырю, не только вокруг него, но и на прилегающих деревенских улицах вдруг появились отряды комсомольцев с яркими красными повязками на рукавах. Они останавливали подходящих к обители людей и требовали назвать имена. Те в испуге и панике разбегались. Мужиков и баб, стариков и старушек, детей, которые пытались убежать, ловили, тащили на площадь у монастыря. Там их ждали милиционеры».
А вскоре явились и люди с оружием: «16 мая перед рассветом, в полутьме, когда сёстры ещё не проснулись к полунощнице, в монастырь ворвались красноармейцы. Они вбегали в сестринские корпуса, громкими окриками будили насельниц:
– Подъём! Быстро! Пошли! На выход!
Громче всех кричал молодой командир:
– Монастырь закрывается! Все на выход! Приказ – монастырь закрыть! Очистить помещение!
Заспанные сёстры не могли понять, что случилось, не соображали, как реагировать на присутствие в своих кельях красноармейцев, которые вели себя, будто хозяева, командовали:
– Все на улицу! Вещи не брать! – вырывали из рук то, что пытались взять с собой растерянные сёстры, и, подгоняя их прикладами, выталкивали на улицу».
Какое сопротивление могли оказать монахини вооружённым людям, крепким мужчинам, ослеплённым коммунистической идеологией, озлобленным, науськанным против служителей Церкви?! Они повиновались, и несли свой Крест.
В воззвании от 19 января 1918 г. Патриарх Тихон писал: «Тяжкое время переживает ныне Святая Православная Церковь Христова в Русской земле: гонения воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины и стремятся к тому, чтобы погубить дело Христово…
Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним: ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях ни в чём не повинных и даже на одре болезни лежащих людей («– Подождите, у нас есть старые больные сестры, некоторые парализованы…. Как быть с ними?» вопрошает игуменья Олимпиада у чекистов. «– Советская власть о старухах позаботится и без вас!» Не позаботилась – все умерли без сестринского догляда), виновных только в том, что честно исполняли свой долг перед Родиной, что все свои силы полагали на служение благу народному. И всё это совершается не только под покровом ночной темноты; но въявь, при дневном свете, с неслыханной доселе дерзостью и беспощадной жестокостью, без всякого суда и с попранием всякого права и законности – совершается в наши дни во всех почти городах и весях нашей Отчизны: и в столицах, и на отдалённых окраинах (в Петрограде, Москве, Иркутске, Севастополе и др.)
Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы!
Властию, данною нам от Бога, запрещаем Вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы ещё носите имена христианские и хотя бы по рождению своему принадлежите к Церкви Православной!»
Но не опомнились – и главная героиня романа Ирины Ордынской игуменья Олимпиада, как и сёстры – Татьяна, Васса, Пелагея, Мария, Ксения, мать Анатолия, и множество других по всей России, пустилась в горестные скитания по ссылкам, тюрьмам и лагерям. Муки и испытания автор описывает, как может показаться кому-то, довольно спокойно, ровным тоном, без особо драматических, порою жутких, внечеловеческих реалий бытования заключённых, которые мы привыкли находить в произведениях других авторов, особенно тех, кто на своей судьбе познал всё это.
Поначалу мне показалось, что можно было бы и пожёстче насытить этими реалиями текст, живописать тяготы и бедствия героев более хлёстко, выпукло – пусть ударит читателя по нервам, по воображению, чтобы он сильнее проникся реалиями той тяжкой эпохи, чтобы хлебнул горюшка с героями романа, прочувствовал до озноба их тягости и горести. Но вскоре я поняла – Ирина Ордынская исключительно верно подобрала тон повествования: этот стиль изложения присущ житиям святых и иконописным изображениям, тоже относящимся к агиографическому жанру. Ведь жития являются словесными иконами святых, их подвигов и чудесных явлений благодати Божией. Не в полном соответствии с каноном, конечно (на то он и роман!), но всё это в книге Ирины Ордынской имеет место. В агиографии святого или святой могут присутствовать описания жестоких мучений и пыток, подробности мученической смерти.
Ирина Ордынская, почти сразу нащупав верный тон, рассказывает читателям о довольно страшных событиях, о предательствах, об истязаниях, тифе, вшах, шевелящихся в ране червях и расстрелах. Но у читателя не возникает физиологического отторжения, а только христианское соучастие и жалость, восхищение подвигом и любовь к новым страстотерпцам, новым святым.
Они ничего не боялись – ведь с ними Бог!
– Мама! Не волнуйся! Мне десять лет дали! Меня не расстреляют! – кричит матери Дунечка, одна из самых трогательных героинь романа.
«На всё Твоя Воля, Господи! Твоя! А мой только Крест...» – думает сестра Екатерина, которую сейчас поведут на расстрел. «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешную!» Быстро закончилась скрипучая на морозе узкая снежная дорожка между деревьев, сапоги сестры утонули в свежей земле на краю рва, который она в темноте не могла толком рассмотреть. Человек сзади скомандовал: «Стой!» В тишине её обострённый слух вычленил звук взведённого курка. После чего она покрыла голову платком.
«Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешную! Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешную! Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешную…»
Успела ли? Закончила ли последнюю молитву полностью?
Выстрел!
На лежавшие во рву ещё тёплые мёртвые тела упало ещё одно – преподобномученицы Екатерины».
Почти одинаково описывает Ирина Ордынская кончину трёх своих героинь-монахинь: «Прерванное крестное знамение... Пуля в затылок – и падение вниз, на груду тел… последний полёт преподобномученицы Александры». Для меня образ монахини всегда был вот такой – постоянное пребывание на высоком старте в полёт к небесам. «И полетела к Богу…»
Как и легендарному герою великого Лескова – черноризцу Ивану Северьянычу Флягину, главной героине романа Ирины Ордынской «Монахини», игуменье Олимпиаде, суждено было «много раз погибать, но не погибнуть». Но всегда спасало одно: «Матушка из последних сил молилась Господу, чтобы принял Он её душу и души её спутников». Молилась – и спасалась от смерти сама, и спасала других снова, и снова!
И не только чудо личного спасения от гибели и спасения близких имеет место в романе. Главное чудо – возвращение к сёстрам монастыря, к матушке Олимпиаде, дара Афонского – чудотворной иконы Скоропослушница, «главной настоятельницы» женской обители. В страшный час разорения монастыря она была похищена и долгое время инокини не ведали, что случилось с их святыней.
Но слухом земля полнится – и вдруг сёстры узнают, что их Скоропослушница находится у некоего селянина, который участвовал в разграблении обители. Он сделал из неё столешницу и на ней рубят мясо, а может, и пищу свиньям! Собрав все свои нехитрые ценности, игуменья Олимпиада отправляет в путь посланницу – инокиню Марфу, которой удаётся вернуть икону! Такова сила христианской молитвы.
Поскольку это всё же роман – роман о русском народе, о христианской сути его души, в отличие от агиографической литературы в нём народ не неизменный и безличный фон, на котором с наибольшей яркостью выступает фигура святого, а живые люди и характеры во всём их разнообразии. Сёстры-монахини, случайные попутчики, люди в тюрьме, поселенцы и колхозники, даже охранники, чекисты и конвоиры – все суть грани человеческого естества, и дурные и хорошие…
Роман Ирины Ордынской «Монахини» – ещё один камень в основание нашей Церкви, ибо главная его идея: вера в Господа нашего Иисуса Христа преодолевает всё! Святая Пасха непременно наступит!
См. книги Ирины Ордынской в интернет-магазине «Лабиринт»
