Федор ТОННЕЕВ. Книжная полка Федора Тоннеева. Выпуск первый (+ 4). (2002)
Выпуск первый (+ 4).
1. Вильгельм Гауф. Еврей Зюс. Перевод Елены Дорошенко.
Москва, «Российский писатель», 2002.
Вильгельм Гауф известен в России главным образом как автор сказок. Такие его произведения как «Мемуары сатаны», исторический роман «Лихтенштейн», «Последние рыцари Мариенбурга» остаются «в тени». Гауф прожил 25 лет, но сделал удивительно много. Среди малознакомых российскому читателю произведений немецкого классика - повесть «Еврей Зюс». В России она прежде не издавалась. Кроме «Еврея Зюса» в книгу включена сказка «Еврей Абнер, который ничего не видел».
«Еврей Зюс» - повесть о чести. О любви. О долге. Властный министр Зюс фактически правит страной, выжимая из народа все соки. Его ненавидят. Но эта ненависть равна бездействию. Нет иного способа спасти страну, как убить министра. Созревает заговор. Один из его участников, юный дворянин Ламбек влюблен в сестру еврея Леа. Он готов отдать за нее жизнь, но не честь…
Власть чужой нации посылается Богом в наказание. И, наверное, чтобы избежать этого наказания, народ обязан помнить свое национальное достоинство, свою честь. Человек должен уметь ставить честь своего народа выше эгоистических побуждений. Не думайте, однако, что министр Зюс напрочь лишен чести, нет… Но честь чести рознь.
Гауф, которого мы знаем по неповторимым сказкам, узнаваем в своей повести. Тут мистика переплетена с житейской обыденностью, потустороннее с посюсторонним, а рыцарство и искренняя любовь - равноправные герои книги, не покидающие ее до последних страниц.
Следует напомнить, что 29 ноября этого года исполняется 200 лет со дня рождения немецкого классика - истинно национального писателя Германии, к сожалению, известного у нас только благодаря небольшой части своих произведений.
2. Виктор Астафьев. Пролетный гусь. 2-е издание.
«Эфлакс», Иркутск, 2002.
Эта посмертная книга Виктора Астафьева примечательна тем, что в нее вошли произведения, которых нет в 15-томном собрании его сочинений. В основном это проза, написанная уже после выхода итогового собрания. Рассказы (в том числе «Пролетный гусь», за который «Новый мир» наградил писателя премией имени Юрия Казакова), короткие зарисовки, этюды («Затеси»), воспоминания о Николае Рубцове. Книга вышла в Сибири, и это еще одно свидетельство того, что полиграфическая культура страны живет не только в Москве и Петербурге, но и в провинции.
«Пролетный гусь» был издан в прошлом году, но его тираж разошелся по библиотекам Урала и Зауралья - Красноярска, Иркутска, Перми, Челябинска, Хабаровска, Читы... Центральная Россия книгу практически не видела. Второе издание - дополненное. Первое Виктор Астафьев успел увидеть незадолго до своей смерти.
Астафьев говорил, что во всякий час право и обязанность русского художника одна - сидеть за столом, ибо это его самое коренное служение, в котором он сделает свое дело лучше, чем другие, и поэтому продолжал работать несмотря ни на что. Он переставал быть художником мгновенно, когда писал зло. Выхватывал словесную «дубину» и начинал его крушить словами пламенными, гневными, страшными, иногда отвратительными. Он не церемонился, словно бы спеша отомстить всем злодеям мира. Это тяготение к публицистике заметно в его последней книге. Но все же основной пафос книги можно определить так - «будем ждать и надеяться». В этюде с одноименным названием Виктор Астафьев пишет: «Будем ждать и надеяться, что человечество и в частности население России поумнеет и будет творить разумные дела, а не разбойничать в собственном жилище».
В новое издание «Пролетного гуся» вошли 12 новых «Затесей». Некоторые из них были опубликованы лишь в местной печати, другие были написаны «в стол». Две вещи, может быть, и не замысливались как «Затеси», но поскольку были совершенно законченными текстами, издатель позволил себе поставить их в этот цикл.
«Пролетный гусь» дополнен послесловием критика Валентина Курбатова, которое он написал в первые же дни после смерти писателя. В будущем Валентин Курбатов планирует издать свою переписку с Виктором Астафьевым, которая велась с 1974 года.
3. Лидия Сычева. «Тайна поэта». Документальная повесть-размышление о жизни и творчестве. Челябинск, «Танкоград», 2002.
«Тайна поэта» Лидии Сычевой - больше чем просто книга о поэте. В данном случае - о поэте Валентине Сорокине. Конечно, в ней выдержана биографическая линейность: детство - юность, которую известный поэт провел около мартена - творческое становление и т.д. Но это биография не только главного героя, но... и самого автора, которому очень созвучны мысли и чаяния поэта. Отступая от основного сюжета, Лидия Сычева доверительно делится собственными жизненными наблюдения, которые позволяют ярче показать мировосприятие ее героя, передать дух современного «смутного времени». Автор и герой - люди разных поколений, объединенные общей болью, общим чувством ответственности за происходящее. В «Тайне поэта» все субъективно, и факты носят субъективную оценку, и имена - все пропущено через призму авторского мировоззрения, авторскую (достаточно высокую) шкалу ценностей. Отсюда особая эмоциональность книги. Она имеет подзаголовок «Документальная повесть-размышление о жизни и творчестве», но эта документальность не усложняет повествования, поскольку звучит в унисон с общим эмоциональным настроем книги. Она пронизана чувствами - то боли, то радости, то ненависти и негодования, то лиричной влюбленность в дорогие сердцу места... Еще бы, ведь нельзя размышлять «о жизни и творчестве» сухо, отстраненно.
«Тайна поэта» - публицистическая биография. В предисловии Лидия Сычева предупреждает: «Эта книга - протест. Книга о «фоне» времени, из которого изгоняли и изгоняют русских. Книга - гвоздь в лакированном ботинке демлитератора, упорный такой, несгибаемый гвоздь, не дающий ему в полную силу приплясывать - интернациональные соотечественники у власти... Эта книга о праве на призвание. Книга - утверждение...» Жанровые особенности (памфлетность, публицистичность) оговорены уже здесь.
«Тайна поэта» содержит библиографию Валентина Сорокина - список его основных книг и публикаций о нем.
4. Виктор Боченков. В тюремный замок до востребования. Очерки.
«Палея-Мишин», Москва, 2002.
В книге под этим интригующим названием собраны очерки, в которых речь идет о так называемом «бегствующем священстве» - явлении, слабо изученном доселе. «Беглыми попами» презрительно называли священников, перешедших к старообрядцам, их бывшие одноверцы. Что это были за люди? Как складывались их судьбы? Заслуживали ли они презрения? Виктор Боченков, исследователь старообрядчества и автор книги собрал сведения о старообрядческих священниках первой половины ХХ века - выходцах из среды синодского православия, живших в Калужской губернии. Книга написана на материалах Государственного архива Калужской области. Опираясь на эти документы и редкие издания, автор воссоздает биографии своих героев - реальных лиц, исследует причины, заставившие оставить приходы и присоединиться к старообрядцам.
Если не присматриваться к отдельным людям, коих движет единый исторический вихрь, то не понять ни его природы, ни смысла, ни причин. Чем меньше отдельных личностей, тем общее движение истории тускней. Как будто не на земле все происходит, нас не касается. Все видится сплошным серым облаком человеческой пыли, бессмысленно несущемся в пространстве. Вот и Виктор Боченков собрал по архивам несколько таких человеческих «пылинок».
Эти люди были обыкновенными священниками. Бежали из-за несправедливого наказания, разладившихся отношений с причетниками, из-за бедности, «никомуненужности», невозможности обеспечить семью при полном безразличии вышестоящих... Причин, которые вынудили их круто изменить жизнь, много. И можно было бы закрыть глаза, ведь российская церковь вступила в совершенно новый этап, и к прошлом нет возврата. Но сколько раз мы уже убеждались в том, что игнорирование уроков прошлого становится источником новых бед. Книга Виктора Боченкова будет интересна для всех, кто интересуется историей религии, краеведением, культурой.
