Александр БОБРОВ. «Немыслимые высоты» длинного списка премии «Большая книга»-2022
Нынешняя политическая обстановка, сам культурно-информационный фронт проводит водораздел, расставляет всех и вся по местам. Стала до конца понятна сверхзадача премии Большая книга: заметить, пригреть и возвысить всех, не приемлющих сущность и действия России, лично президента Путина, очерняющих великое прошлое, чтоб не искали в нём героев для подражания и стойкости в настоящем.
Если говорить о методике отбора, то, конечно, надо прежде всего включить всех более или менее известных литераторов, подписавших письмо против военной операции на Украине. Отсюда в списке раскритикованный в пух и прах Дмитрий Глуховский с книгой «Пост» (продолжающий вещать по «Эху Москвы» на Украину), Дмитрий Быков с рваным повествованием о сталинских соколах «Истребитель» (в интервью украинской журналистке очень хвалил Зеленского: «великий актер гениально сыграл героя и сам стал героем»). Ещё какие-то назначенные либеральной тусовкой гении: «Под навесами рынка Чайковского» – это такая оригинальная короткая форма, Анатолия Гаврилова все знают, это легендарная фигура отечественной литературы. И впервые за долгие годы так сложилось, что его текст сумел попасть сюда», – сообщил председатель совета экспертов «Большой книги» Михаил Бутов.
Вот вам образчик «краткой формы», которой многие восторгаются: «Ночь, кухня, двое за столом. Давно не виделись. Один трезвенник, другой алкоголик. Спиртного нет и не будет. Трезвенник о чём-то говорит, но алкоголик его не слышит. Трезвенник идёт в туалет, алкоголик уходит в поисках спиртного. Больше они никогда не виделись».
«О, тут целый роман», – цокают языком свои на этот пустейший клочок текста…
Ясно, что в лонг-листе есть и Гузель Яхина, позаимствовавшая сюжет с эшелоном из 20-х годов у самарского краеведа, и упомянутый Дмитрий Быков с лётчиками 30-х, который считает, что сегодня Россия неизлечимо больна раком, и, конечно, Линор Горалик из Израиля, чьи перлы из книги 18+ были включены в задания олимпиады по литературе для старшеклассников Московской области, которым нет восемнадцати. И ценности там поэтической не было никакой. Об этом окололитеатурном демонстративном скандале подробно писали многие СМИ... И вот – в продолжение темы. Израильская гражданка Линор Горалик в ожидании очередной российской премии продолжает ездить по местам скопления «новой российской эмиграции» и описывает, как они там устроились. Первая часть была про Тбилиси, вторая – про Ереван. Ну, а Ригу с Зулейхой-Хаматовой и Тель-Авив с Пугачёвой-Галкиным она, видать, оставила на закуску. При этом Горалик замечает, что между Тбилиси и Ереваном – огромная разница. В Тбилиси каждый эмигрант любой разговор с местными начинает с фразы «Я ненавижу Путина», но все равно их там гнобят. Квартиры сдавать отказываются, разговаривать не хотят, работать не дают, просто посылают. Но эмигранты воспринимают это адекватно, каются, извиняются, переживают. А вот в Ереване к русским относятся слишком дружелюбно, что их напрягает: трудно понять, почему же конкретный армянин их поддерживает – из-за того, что он за Путина, или из-за того, что он тоже против Путина.
Пишут: «Да будет мир и братство между славянскими народами, вот пожелание армянского народа к Вам». Чего-то они не по адресу... Но вот главная цитата, приведённая Горалик: «Важно теперь, – говорит мне мой собеседник, – не то, что мы уже про***ли, – важно не про***ть то, что мы поняли сейчас. Ну вот загорелись у нас в головах лампочки, – на что их свет направить? А не на что». Сама Горалик – знает, на что направить свет своей лампочки: уже завела в интернете вестник Russian Oppositional Arts Review. Оппозиционный ресурс закроет сразу, как падёт «преступный режим». Понимает ли Минцифры, которое по недоразумению курирует издательский, а значит, и литературный процесс, что половина составленного лог-листа – мины под «преступный российский режим», от которого и получают деньги чиновники?!
Вернёмся к нынешнему обитателю США Дмитрию Быкову. Вот что пишет о новом романе своего автора приостановленная «Новая газета»: «Истребитель» — «увлекательный и динамичный роман о роковой любви, о внезапной гибели семи сталинских любимцев в конце тридцатых, о кровавом (подлинном) маньяке, не то убившем, не то воскресившем жену, и о тревожно-радостном воздухе больших высот, о стремлении к вершинам и полюсам, о подростковой романтике, которой сегодня нет и быть не может... Художественная проза Дмитрия Быкова — это литература больших идей. Метафизических, как предпочитает говорить сам автор, пообещавший во вступлении к своей новой книге «сделать производственному роману метафизическую прививку». Но это в самом тексте романа говорит не автор, а Маргарита Степанян (она же Мариэтта Шагинян), которая читает смешную лекцию о технологии написания романов… лётчику Канделю.
Откуда технологически взялся сам многословный роман Быкова? – из прочитанных дневников репортёра Бортмана, которые озадачили мещанина Быкова высокими порывами советских творян – героев 30-х.Он решил их опошлить, принизить и разбавить ходячими легендами. Так и признался в предисловии: «Желание написать “Истребитель” впервые появилось у меня при чтении дневников журналиста-правдиста Лазаря Бронтмана (1905–1953), заботливо собранных, оцифрованных и прокомментированных его сыном Ростиславом». Но и дух честных очерков правдиста надо было принизить и свести к никчемной жизни. В заключительной сцене романа действие переносится в памятные, ликующие дни после триумфального полета Юрия Гагарина. Беседуют и непримиримо спорят молодой «оттепельный» журналист и газетчик старой советской школы. Но оба вдруг волей Быкова сходятся на том, что сверхчеловеческие стремления и великие победы героев ничего не изменили в материально скудной, беспросветной жизни миллионов.
Заходится в восторге критик-рекламщик газетной тусовки Галина Юзефович: «Взяв четыре года назад какую-то недосягаемую, принципиально новую для самого себя, да и для всей современной отечественной словесности высоту в романе «Июнь», Дмитрий Быков, похоже, не планирует покидать единожды занятую вершину. Его новая книга «Истребитель»… похожа на «Июнь» как композиционно, так и по зашкаливающему, едва ли не избыточному уровню литературного совершенства».
Да уж – такая высота… Закрадывается сомнение, да читала ли Юзефович сам текст или нынешним критикам этого не обязательно? Ну, навскидку: «И вот за дачным забором на соседнем участке увидел девушку в гамаке, которая, по его описанию, лежала в этом гамаке так увлеченно, так сосредоточенно, так всю себя вкладывала в это занятие, что хотелось немедленно – нет, не лечь с нею в гамак, а просто лечь, пусть отдельно. Понятно было, что вся она полна отдыхом и ленью, что ей лень даже следить за муравьем, который полз рядом по одуванчику».
Скудный словарный запас, отсутствие всякой пластичности и чувственности, которая должна быть разлита в подобных описаниях – «муравей на одуванчике». Ещё, как справедливо заметил не названный критик журнала «Подъём», «проблема в том, что никакого романа в книге нет. Есть ряд эпизодов, которые внутренне никак не связаны… В предисловии Быков пишет: «Гриневицкий далеко не тождественен Леваневскому, Донников — Бронникову, да и Волчак сильно отличается от прототипа Чкалова». Но проблема в том, что в романе биографии реальных летчиков и «истребителей Быкова» слипаются вплоть до трогательных совпадений со статьями из Википедии. Желающие могут проверить это, открыв, например, страницу, посвященную Леваневскому. Поэтому переименование выглядит несколько нелепо и кокетливо. Есть чувство, что отказом от прямой документальности автор хотел прибавить «литературности» тексту, который иначе выглядел бы как череда рыхловатых, небрежно написанных полудокументальных очерков».
Это – фирменный стиль Быкова: взять чужую канву, документальную основу, ходячий сюжет и наболтать полу-художественно на целую главу. Это и есть «немыслимая высота», по Юзефович, отмеченная множеством премий, включая Большую книгу. Его премиальной литературой завалены все книжные магазины и стенды выставок! И вот – опять…
У вполне ожидаемого на фоне сплошной патриотической риторики лонг-листа Большой книги с фигами в карманах есть только один существенный недостаток: впервые в нём отсутствует Людмила Улицкая. Наверное, главная авторша и подписантка всех протестных писем за кляузами и протестами не успела издать (или написать) очередную книгу. Недоработочка!
На фото: Григорьев Владимир Викторович - Директор Департамента государственной поддержки периодической печати и книжной индустрии - Председатель Совета «Центра поддержки отечественной словесности», учредителя Национальная литературная премия «Большая книга».
