Тима КОВАЛЬСКИХ. Расписка

Рассказ

Мы остались одни – я и Костя. Остальные ушли встречать рассвет на берег Каменки. Большой костер обещали разжечь там, спеть под гитару гимн нашей школы. Вова, из параллельного класса, специально купил новые струны: прощальная песня должна звучать по-новому.

…Над головой проглядывались звёзды, но свет от ещё не показавшегося на горизонте солнца уже долетал до нас. Пахло свежестью. Дул лёгкий ветерок. Он был тёплый, ласкал мою юбку и воротник белой блузы.

Костя сидел рядом на скамейке. Он был нетрезв (где-то с Жоркой выпили пива, пока учителя танцевали), но активно рассказывал мне о своей будущей жизни.

– Катюх, всё просто: армия, а потом училище, – говорил мне. – Сначала мужик, а потом мозги, – он был неубедителен, но что ответить ему, если у него такие мысли?

– В городе будешь учиться? – я взглянула ему в глаза. Карие.

– Конечно, тут в шараге нет никакого смысла. Там автомехаников учат знаешь как?!

– Не знаю. Я в этом не разбираюсь.

– Ну, там всё предоставляют. Новые машины, умные учителя. Всё как положено, а не как тут.

– А потом вернёшься сюда?

– Как жизнь покажет. Конечно, хотелось бы там остаться. Но квартиру снимать, отдавать ползарплаты… – он встал со скамьи и начал ходить туда-сюда, продолжая «загибать пальцы на минусах жизни в городе».

Я не вытерпела и тихо произнесла:

– У меня уже голова болит, перестань ходить.

Он нахмурил брови и кинул на меня лёгкое презрение. Остановился около меня и присел на корточки.

– А ты куда? Смотри, коты дерутся, – он подскочил и уставился на школьный забор. Засмеялся. – Интересно, кто кого? Рыжий или чёрный? Твои ставки…

– Я хочу научиться шить. Ателье хочу своё.

– Так ему! Так ему! Боже, тупые животные, – Костя стал боксировать. Но, прыгнув на месте пару раз, остановился. – Чё говоришь?

– Говорю, хочу научиться шить. Ателье хочу своё.

– Ааааааа, – размашисто. – Типа штаны шить, платья?

– Да, мне очень нравится. У меня несколько альбомов эскизов уже. Сама рисовала.

Эти слова я произнесла с гордостью. Даже Вера Павловна, учительница труда, похвалила меня на сцене Дома культуры, когда вручали аттестаты. Сказала, что из меня выйдет хорошая швея, что я ещё прославлю нашу школу.

– В город, что ли, не поедешь? – Костя высматривал, какой из котов оказался победителем. – Там же лучше… Там, это… Ну там научат лучше. Рыжий! Я так и знал, что рыжий победит, – улыбался он.

– Не знаю, я там не была ни разу.

– Какие твои годы?!

– А ты когда женишься? – я украдкой посмотрела на Костю, даже не ожидая ответа.

– Ну… как схожу в армию, потом отучусь, потом найду работу и потом уже женитьба. А ты? Когда.

– А меня никто не возьмёт, – печально выдохнула я.

– Как это не возьмёт?

Он приподнял брови и слегка повернул голову вправо.

– Мне никто не нравится, – я не могла смотреть ему в глаза.

– Ой, нашла переживания! Не нравится, не нравится… Ты вон видела Светку? Нашу. За ней, – он подсел рядом и тихо заговорил, – за ней Владик ухаживает. Ага. А ты видела, какой он крутой? У него новый мотоцикл… Ты только не говори никому. Лады?

Я ничего не ответила, лишь спросила:

– А вдруг я не выйду замуж?

– Выйдешь. А если не выйдешь, с тобой сыграем свадьбу!

– Правда? – я даже улыбнулась в тот момент.

Костя был хорошим парнем, его уважали. В школе учился на четыре, иногда были тройки, но не из-за того, что он не знал предмет. Нет. Просто иногда он был ленивым, мог несколько дней не ходить на уроки.

– Чесслово! Зуб даю.

– Что-то мне не верится, – я начала кокетничать.

– Хочешь, я напишу расписку? – он пододвинулся ко мне ближе, и я почувствовала тепло от его ноги. Он заметил это, сразу отодвинулся, и продолжил. – Что такого-то года, такого-то числа мы сыграем свадьбу. Тебе будет столько-то лет, мне столько-то!

– Давай, записывай. Мне будет двадцать семь, а тебе двадцать восемь.

– Куда записывать? – щупая карманы.

– На листочек.

– Так у меня его нет.

– Ладно. Найдем! Давай тогда обговорим нашу расписку, – я сделала серьёзный тон лица и задала глупый вопрос. – А ты мне изменять будешь?

– Я? – Костя даже удивился. – Нет, конечно. Я буду тебя любить, дарить цветы. Какие ты там…

– Ромашки.

– Ромашки дарить буду.

– А дом у нас будет большой?

– Большой. В три комнаты. Будет пристройка ещё к дому, там гараж и большой загон для коровы и поросят.

– Ух ты! – улыбалась я и хлопала в ладоши. – Ещё хочу сад, где будут вишни расти и яблоки. Ранетки. А когда нам будет… Эх, – тут я начала перебирать на пальцах, – тридцать шесть мне и тридцать семь тебе, то этот урожай пойдет на базар, будем бизнес делать с тобой сезонный.

– А ещё куплю машину. Ладу. Белую, – Костя подскочил и опять начал ходить туда-сюда. – И спутниковую тарелку поставлю на наш дом. Будем смотреть иностранные каналы.

– На китайском что ли?

– Каком китайском? Не говори ерунды! На немецком будем лялёкать и английском.

– Ты будешь переводить, я с языками не дружу.

– Договорились. Так, о чем мы ещё не договорились?

– Раз в год в отпуск будем летать в Узбекистан.

– Куда? Уз… что?

– …бекистан. Страна такая. Ты ж вроде бы с географией дружишь.

– Дружу. С Африкой дружу. Европой. Еще Австралией. А по твоим Убзекистанам не мотаюсь. Не солидно!

– Деловая колбаса, придумаем, – оглядевшись по сторонам. Послышались голоса взрослых. – А обои какого цвета у нас будут в кухне?

– Обоооооои? Чё? – он даже заикнулся.

– На кухне. Какого цвета обои будут? Ну на стенах… – я не знала, как объяснить ещё.

– Ааа. Ну ты это, сама там будешь разбираться. Возьмешь Олю и пойдете.

– И за грибами будем ездить.

– И за ними тоже.

…и вдруг пауза. И вдруг тишина. Страшная тишина для рассвета. Ни птицы, ни*/ звери, ни люди. Я даже испугалась, но где-то вдалеке залаяли собаки.

– А это… детей-то будем делать? – спросил Костя.

– Сначала женись, а потом про детей говори, – я по-детски надула губы и скрестила руки.

– Ой, недотрога, недослушка. Не знаю, как ты, но я хочу двух пацанов. Кирилла и Диму. Если ты захочешь девочку, может сама рожать. Ирой назовем.

Я засмеялась.

– Костя, какую ерунду ты несёшь!

Он отошел на несколько метров от меня, сгорбился, выставил руки вперед и будто что-то тяжёлое представил перед собой. Пошёл в мою сторону.

– Ты что делаешь?

– Несу.

– Что?

– Ерунду.

И как давай заливаться смехом. А я вместе с ним.

Успокоившись, я спросила:

– А разве так бывает?

– Как – так?

– Ну, что я и ты… После школы разлетимся по разным городам или деревням… А/ потом встретимся, поженимся?

– Мне кажется, бывает, – он задумчиво посмотрел на меня. – Жизнь по-разному складывается. Так почему такого не может быть?

– А вдруг? – выдавила я.

<…>

Костя ушёл в армию. После года службы поступил в училище на автомеханика. Даже участвовал в конкурсе «Лучший по профессии». Третье место занял, что весьма неплохо.

По окончании получил диплом, вернулся в деревню, устроился в колхоз. Без него ни одна посевная не обходилась.

Мы виделись с ним редко.

Я переехала в город, открыла ателье. Мне было двадцать шесть, а с мужчинами мне никак не везло. То ли я сама себе напророчила? О расписке я помнила всегда, и почти каждый раз, когда моя подруга Людмила приезжала в город, я спрашивала о Косте.

– Как он? Чем занимается? Не женился ли?

 Она в шутку говорила:

– Тебя ждёт. Когда тебе будет двадцать семь.

А я чувствовала, что буду его женой. И всё так же будет, как мы планировали.

…но в один из дней мне сказали, что Костя разбился. Напился, сел на мотоцикл и улетел в кювет.

Иногда я думаю, а напиши он ту расписку на бумаге, пожил бы ещё.

Илл.: Художник Дария Захарова