Юрий ГОРЮХИН. Верхнетуймазинская синекдоха.

Вся моя жизнь в Верхних Туймазах до сегодняшнего утра вмещалась в один небольшой абзац неплотно набранного текста. А сегодняшним утром, не успел глаза продрать, как началось: словно резвый шелкопер строку погнал. Ткнул я крепким кулаком Анжелку в мягкий бок и говорю:
- Принеси мне, Анжелка, из холодильника пива для размягчения чувств, а потом кофе завари покрепче для кристаллизации мысли!
А Анжелка голову свою кудрявую на локоток ставит и заявляет:
- А я вовсе не Анжелка!
Ну я конечно немного удивился, но в целом спокоен, потому что бригадирша Зойка-отсос, как новый сериал по телевизору начинает смотреть, так всегда имена своим профурсеткам меняет. Махнул, значит, рукой:
- Да знаю, что не Анжелка, а какая-нибудь Марфа из Потаповки ближнего Нечерноземья. Только не грузи про ферму, которую закрыли, про клуб заколоченный и про сожителя мамаши, пропившего последнюю несушку - сто раз слышал.
- Да нет, Домкрат, - (это я - Домкрат, раньше лежа жал 210, но как завязал с регулярными тренировками и спортивным режимом больше 150 - ну никак!), усмехается Анжелка, - я Альберт!
Я чуть с кровати не упал! Это же позору сколько! Это ж на улицу не выйти! А если Бизон узнает - это ж!.. Потом собрался, сконцентрировался и восстановил в гудящей голове череду вчерашних событий:
- Да погоди! Я же все помню! Все как обычно было!
- Да, внешне я пока Анжелка, но внутренне я уже Альберт. Вот поднакоплю денег, сделаю операцию по смене пола, и будем мы с тобой дружить как товарищи или даже любить друг друга, как братья.
Ну я расстроился:
- Порву, падла! Какой я тебе брат?! - хотел ударить брата, то есть эту суку, но пожалел (меня Бизон всегда за мою жалостливость ругает), брат весь сжался, то есть падла эта сжалась, и заверещала:
- Я пошутила! Я Марфа из Потаповки, у нас ферму закрыли, клуб заколотили, мать с сожителем последнюю несушку пропили, вот я и хочу в Альберты переделаться, чтобы потом как Михаил Сергеевич Горбачев на комбайнера выучиться.
Всю мою утреннюю негу будто ветром сдуло, спрыгнул я нервно на холодный пол и нервно затопал босиком на кухню. Хмуро схватился за ручку холодильника могучей дланью, а другой случайно на батарею парового отопления оперся. И прошли сквозь меня строем все 220 вольт, не считая амперов, словно первый отряд родной девятой колонии строго режима промаршировал - еле отлепился от проклятого железа. Посидел на табурете, примял вставшие дыбом волосы, кофе решил заварить. Сунул в банку любимую серебряную ложечку с золотой окантовочкой, а там до верху бычки вонючие напиханы - это мы вчера с братом, тьфу! - с Анжелкой после файвоклока как-то совсем расслабились. Плюнул еще раз в сердцах и пошел на улицу к своей «Альфе-ромео», сел в красавицу, завел родимую, Звездинского на всю мощь четырех колонок врубил, педаль газа в пол вдавил, взревела моя «Альфа», затряслась, а с места не двигается, я вторую, третью передачи - вибрирует всем кузовом, а не едет. Пешеходы на меня с ужасом смотрят и отбежать стараются. Почесал за ухом - ничего не понимаю! Выхожу, капот открываю. А чего, спрашивается, открываю? Потрогал трубу какую-то - горячая зараза! Хотел еще чего-нибудь потрогать, да про холодильник вспомнил и засомневался. А тут Бизон как раз подъезжает:
- Ты чего, Домкрат? - спрашивает. Я все как есть объясняю, растолковываю, предположения различные делаю об особенностях конструкторской мысли итальянских товарищей. Бизона с ребятами, вдруг, на ха-ха пробило, ну понятно, когда у друга «корова сдохла» - завсегда весело. А Бизон, отхохотавшись, так нехорошо на меня посмотрел и пальцем поманил:
- Домкрат, ты с утра обкурился или кокса обнюхался? - и тут только я замечаю, что моя «Альфа» стоит не на новеньких колесах фирмы «Бриджстоун», а на бетонных столбиках верхнетуймазинского завода ЖБЗ номер 2! В моем районе, во дворе моего дома, у меня, которому сержант Ибатуллин честь отдает, сняли колеса! Вот беспредел! Вот отсутствие правопорядка! Вот развал страны! Вот распродажа Родины мировому капиталу!
Но Бизон не позволил мне избить какого-нибудь случайного прохожего до полусмерти, он кивком огромного лысого черепа приказал садиться на заднее сиденье своего джипа рядом с Гитлером и как-то мрачно процедил:
- Ты, Домкрат, не тужи, колеса твои - не беда, беда впереди будет.
Ну я от колес сразу отвлекся - нервничать опять стал, потому что как тронулись, Гитлер правую руку за пазуху сунул и держит там многозначительно, а улыбается сладко-сладко. А потом смотрю: у Бизона в салоне чехлы совсем новые, бархатные, все в пальмах, жирафах, мулатках, опять же, и успокоился немного:
- Какая беда, Бизон?
- Инспекция к нам едет, Домкрат, - очень строгая и неподкупная. Будет моральный облик проверять, трудовые показатели снимать и высокие экономические задачи ставить. Может быть нового «смотрящего» привезет, - всхлипнул Бизон.
- Зачем нам новый, нам кроме тебя никого не надо, Бизон! - дружно запротестовали мы с Гитлером и шофером Генкой, но, сознаюсь, с чуть меньшим, чем обычно, подобострастием.
Тут мы как раз приехали на нашу точку. Спустились к пацанам в подвал, расположились между штанг и тренажеров, Бизон речь стал держать:
- Завтра в гостиницу «Космос» большие люди приедут. Большие люди пьянства и хулиганства не любят, поэтому в тамошнем кабаке не показываться. Зойкиных шмар в «Космос» не пускать - разврата большие люди тоже не терпят! А казино на санитарном часе пару дней придется подержать, потому что карты и всякие азартные игры совсем уж неприятны большим людям.
- Как же теперь культурно отдыхать долгими осенними вечерами? - уронил гантель Кирпич, да и другие пацаны в недоумении захлопали ресницами.
Но Бизон всегда знал, что ответить. Приподнял он двухпудовую гирю и расплющил ею поющего в музыкальном центре Сашу Северного:
- Это кто тут вякает?! Гитлер, кто тут у нас вякает?!
Гитлер, конечно, сразу заулыбался сладко-сладко и руку за пазуху сунул. А пацаны тоже сразу перестали недоуменно хлопать ресницами:
- Да ты что, Кирпич? Я вот книжки, например, про шпионов читать буду.
- А я, Кирпич, буду рыбок разводить, хомячков размножать и даже попугайчиков хорошим словам учить.
- А я двор, в котором живу, буду благоустраивать, и, может быть, Кирпич, соседей перестану обижать!
Уронил вторую гантель Кирпич:
- Ребята! Да я и сам возьму и организую добровольную народную дружину из юных тимуровцев, чтобы пресекать всяких личностей, нарушающих общественный порядок!
Но пацанов снова прервал Бизон:
- Это не все! Большим людям нужен человек разговоры разговаривать, чтобы потом секретные поручения поручать. Добровольцы есть?
Добровольца решили выбрать честным путем - кто вырвет штангу с наименьшим весом, тот и доброволец. Ну я и попал, потому что пацаны со страху все на рекорды пошли, а я после вчерашнего отдыха, ночной работы и утреннего стресса начальный вес даже от пола не смог оторвать.

+ + +

- Значит так тому и быть! - напутствовал меня Бизон, подвезший на своем джипе до самого крыльца гостиницы, - это хорошо, что ты надел красный пиджак, синюю рубашку, желтый галстук и надушился одеколоном «Милый скунс», потому что в твоих руках судьба ребят и нашего общего дела!
Взбодренный боссом, стукнул я кулаком в стеклянную дверь «Космоса»: задрожало стекло, и Мишка-портье за ним задрожал:
- Это ты, Домкрат? Или это не ты? Что-то у меня в глазах рябь цветная, не иначе как от вчерашнего посещения в Доме пионеров выставки самодеятельных экспрессио-импрессивных передвижников зиячуринской базы райпотребсоюза.
- Это я! Веди к большим людям, педик! - рявкнул я интеллигентно, но с достоинством.
Больших людей искали с Мишкой долго, только по книге недавно заселившихся нашли высоких гостей из столичного Черниковска. Большие люди почему-то выбрали номер экономкласса на первом этаже без телевизора, без ванной, одним завтраком до 10-00 и двумя сотнями тараканов.
- Может это они не спроста? Может так изуродованные трупы посетителей после многочасовых пыток легче выносить? - шепотом спросил у Мишки. Мишка падла, от волнения сознание потерял и упал на мою грудь. Я его машинально на дверь больших людей отбросил, а из-за двери, словно постоянно замыкающая сирена сержанта Ибатуллина, раздался голос больших людей:
- Я же просила не шуметь! Тут люди работают, между прочим!
«Большие люди являются бабой?!» - зашумели мысли в голове, тут же превращаясь во вредный для организма адреналин.
И точно! Щелкнул замок, и в коридор высунулась маленькая голова в бигудях, большими очками на носу-пипочке и прокисшей сметаной на дряблых щеках.
Маленькая голова посмотрела вверх, то есть на меня, и строго так зырк:
- Домкрат?! Почему опоздал на пять минут?!
Закружилась на этот раз моя буйная головушка, хорошо, что Мишка плечом мне подмышку подпер, и произнес я звук:
- Э-ээ…
Дверь раскрылась шире, и на ногах, подгибающихся во всех шарнирах, переместился я в номер. Маленькая голова больших людей оказалась на маленьком тельце в мешковатом спортивном китайском костюме, сшитом на вырост. Большие люди стерли сметану вафельным полотенцем и ткнули мне указательным пальцем в солнечное сплетение:
- Давайте, господин Домкрат, сразу договоримся: никаких опозданий! Строгая, беспрекословная дисциплина как в армии! Вы служили в армии?!
- Я болел, - задергался мой левый глаз, - в санатории «Козленок», а потом меня перевели за хорошее поведение во взрослый дом отдыха.
- Хорошо. Так вот, когда я еще только работала завучем в начальных классах, у меня все, даже самые отпетые хулиганы и двоечники ходили по струнке!
Тут я совсем побледнел:
- Нет, я на тройки учился! С плюсом.
Большие люди сели за стол, включили настольную лампу, развязали тесемочки на картонной папке и достали из нее исписанные крупным каллиграфическим почерком листы бумаги.
- Я тут кое-чего набросала, планы кое-какие наметила и решила, что, во-первых, мы поменяем вам кличку. Надо добавить сексуальности в ваш образ.
- Так я и так без продыху, - хотел вступить в полемику, но большие люди очками сверк, и заткнулся сразу.
- Я думаю, кличка Лингам вам подойдет, немного прямолинейно, но наш народ любит ясность.
- А она имеет приличный смысл? Ребята не засмеют? - жалобно поинтересовался.
- Книжки образовательные, молодой человек, надо читать! Для вас смысл наиприличнейший, потому что в этом слове вся ваша так называемая мужская гордость!
Я сначала хотел плечи расправить, но в нерешительности призадумался, а большие люди дальше бумажками шуршат, да ручкой шариковой скрипят.
- Мы будем разрабатывать несколько линий. Вам необходима вдруг нагрянувшая чистая бескорыстная любовь – раз. Вы должны захватить власть в группировке – два. Вы обязаны стать приличным, уважаемым человеком и порядочным семьянином - три. То есть наша история должна закончиться классическим хэппи-эндом.
Я не успел сказать: «мама».
- Задача будет непростая, но я придумала гениальный ход: у вас будет мозговой центр!
- Кто?!
- Резонный вопрос! Кандидатура одна - им станет многоопытная, все повидавшая в жизни женщина нелегкой судьбы, несправедливо пострадавшая от вашего брата, Зоя Артамоновна, которую вы по-мужски подло зовете кличкой Отсос. Сегодня же вечером она выработает стратегию и тактику и изложит в доступной для вас форме. Пока все, завтра в 9-00 чтобы были у меня как штык!
- А?.. - попытался я подискутировать, но большие люди показали мне пальчиком на заварившийся ромашковый чай, а потом этим же пальчиком указали на дверь.
- Ну как, Домкрат? - спросил Мишка-портье, после того как я, добравшись до бара «Космоса», опрокинул в себя третий фужер французского коньяка, который Мишка гнал в подвале своей тещи на помете кур, разводимых второй мамой тут же на подворье.
- Вилы, Мишка! - честно признался я и утер проступивший на лбу пот почетной грамотой городского общепита, - я теперь не Домкрат, а Лингам, мне дадут групповую власть, чистую любовь, а за это заберут мозг и отдадут Зойке-отсос.
- Как же так?!! – налил себе полный граненый стакан собственного коньяка никогда до этого не употреблявший алкоголь Мишка.

+ + +

На вечерней зорьке подъехал я на своей «Альфе-ромео» к Зойке. Растрепанная Зойка сидела перед телевизором, тянула из стакана портвейн и курила папиросу, присланную в наш городок с далекого Беломорского канала. Застиранный халатик почти полностью прикрывал ее тело, безжалостно пораженное неизлечимым целлюлитом, на босой ноге болтался шлепанец, а в бесцветных ее глазах на выкате плясал огонек неутомимой мысли.
- Присаживайся, чего встал как столб? – пустила Зойка сизый бублик в сторону продавленного кресла, - сейчас, Лингам, досмотрю очень важную в сюжетном построении сто пятнадцатую серию «Настоящей любви в маленьком городке» и потолкуем о твоей жизни.
Раньше я бы ее, конечно, давно ударил за пренебрежение, а тут, задавленный авторитетом больших людей, как-то засмущался, присел на краешек кресла, блокнотик с ручкой достал.
- Это хорошо, что блокнот раскрыл, записывай! – в телевизоре пошли титры на фоне ритмично двигающейся парочки, Зойка затушила папиросу и тут же закурила новую, - я тут поразмышляла над заданием, Лингамчик, и решила: тебе надо спровоцировать конфликт между Бизоном и остальной братвой.
Я чуть не взорвался, за кого меня держит эта старая грымза, но про больших людей подумал и сдержался благоразумно:
- А по другому нельзя?
Зойка пустила мне сразу три бублика, один другого ароматнее:
- Ты, Лингам, записывай, записывай! Для того, чтобы конфликт разгорелся, ты должен распустить слух, что любовница Бизона Нинка-«пять баксов», которую я вытащила из вокзального туалета и вывела эту тварь неблагодарную в люди, покупает свои тряпки и ездит за границу отдыхать с неграми и арабами на деньги, которые не доплачивают остальным, честным и простым пацанам. А Бизону намекни, что Нинка наставила ему рога с Генкой-шофером или, еще лучше, с Гитлером, а другим ребятам скажи, что Нинка рассказывает про них смешные анекдоты об их сексуальных возможностях. И обязательно передай, что у нее тачка во сто раз круче, чем все их консервные банки на колесах вместе взятые. А деньги, которые они могли бы потратить на улучшение своего автопарка, истрачены ею на многочисленные операции по вкачиванию силикона в грудь и ягодицы.
Я сначала записывал, как большие люди велели, в блокнот всю эту стратегию с тактикой, а потом почувствовал, что пурга пошла:
- Это и есть твой план коварный? Ты же, Зоя Артамоновна, все стрелки на свою заклятую подругу Нинку сводишь?!
Зойка ротик буквой «о» сделала и пустила мне пять никотиновых бубликов:
- Не твой уровень, Лингам! Пиши и помалкивай! Кстати, о тачках: когда я говорила о хламе, на котором ездят пацаны Бизона, я твою трахому тоже имела в виду.
Тут и пришел конец всей моей политкорректности, взял я правой рукой за шкварник Зойку, выдернул из кресла, словно репку, а левой стукнул блокнотом, наполненным диспозициями, по ее покатому лбу. Зойка, конечно, завизжала сразу:
- Я твой мозг, по нему бить нельзя, я все расскажу большим людям! – а когда я ее тряхнул еще разок, сникла, и уже Зойкой-отсос залепетала: - Домкратик, я же понарошку, у меня и мыслей никаких никогда не было, это все большие люди мне роль ставили.

+ + +

С 8-00 стояли мы с Мишкой около дверей больших людей, а как пропикали сигналы точного времени 9-00, я робко постучал:
- Это я - Лингам Домкратович.
- Сейчас, - сказали за дверью большие люди, а еще минут через пятнадцать впустили меня в номер, окутанный плотным туманом сиреневого освежителя воздуха.
- Понимаете, тут вот, как-то того… - начал я свою искрометную оправдательную речь.
- Да знаю все! – тут же прервали ее большие люди, - забудем наш первый неудачный опыт, будем развивать в тебе романтическую составляющую.
«Чистая любовь!» - догадался я и тут же от волнения присел без спросу на стульчик.
- Есть у меня на примете одна, падшая телом, но с родниковой душой женщина легкого поведения.
Застучало мое сердце.
- Давай-ка, брат Лингам, начинай ухаживать за Анжелой, - поправили очки на носу-пипочке большие люди.
Успокоился мой пульс:
- Так я же уже целый месяц в ночь через две за ней ухаживаю! Могу, конечно, и чаще, если прикажете, но мне, честно говоря, и с косой Зулькой тоже бывает интересно.
- Никаких ночей! – большие люди взвизгнули, а пульс мой пропал совсем, - Будете ходить в кино, в музеи, в театры, а когда Кирпич ее подло заманит в казино, и она там проиграет деньги, собранные на учебу, или нет – на хирургическую операцию, ты, Лингам, должен будешь их во чтобы то ни стало раздобыть и так передать ей, чтобы она подумала, что сама их заработала, а ты тут ну совсем не причем!
Я похолодел:
- Мне предстоит собирать капусту на переделку Анжелки в Альберта?
Задумались большие люди:
- В Альберта, говоришь?.. Интересный ход, не затертый… Но все же, хоть Элтон Джон и женился недавно на своем лучшем друге, наверное, это еще слишком смело для нашего народа. Я думаю, Анжела будет восстанавливать с помощью лазерной хирургии испорченные утомительным чтением глаза.
- Анжелка чтением?! – тут уж я, ко всему уже почти привыкший, удивился: - неужели программа телепередач так опасна для зрения?
Но большие люди уже не слушали меня, они ушли в свои глубокие мысли:
- Анжелу мы тоже переименуем, и назовем ее для вашей обоюдной гармонии Йони.

+ + +

- Пойдем, Анжелка, то есть брат Альберт, в смысле сестра Йони, в Дом пионеров, там, Мишка-портье говорит, картины привезли передвижные, многоцветные? – нежно шепнул я в перпендикулярное ушко Анжелки.
- Не хочу, - надула из жевачки большой белый шарик Анжелка.
- Тогда пойдем в кинотеатр «Аврора» на фильм про любовь и ненависть, благородство и предательство, бескорыстие и жажду наживы, «Кинг-конг» называется?
- Не хочу, - забулькала из бутылки крепленое пиво Йони.
- Тогда в студию-театр «Золотой ключик» при Дворце культуры ЖБЗ-2 на спектакль итальянца Пиранделлы, там, Мишка-портье говорил, шесть московских актеров всю пьесу этого Пиранделлу и ищут?
- Не хочу, - высморкался в кулак Альберт.
- Куда же ты хочешь, овца непрооперированная? – вскипел я в негодовании.
- В казино хочу. Кирпич обещал мне сказать заветную цифру на рулетке, которая может сорвать весь банк.
- Так ее и так все знают - зеро называется, только она весь банк в рулетке срывает, - удивленно возразил я, но разве «чистую любовь» переубедишь? Сели мы в мою «Альфу» и покатили в «Космос». Не успели в казино зайти, как Анжелка из бюстгальтера достала пресс баксов тысяч на тридцать и бегом к сияющему Кирпичу:
- Привет, Кирпич!
- Привет, Йони!
- На какую мне цифру ставить, Кирпич, чтобы весь банк сорвать?
- Только тебе, Йони, да и то шепотом скажу эту заветную цифру – это зеро, ноль по-нашему.
- Ты такой благородный, Кирпич!
- Ты такая красивая, Йони! Ставь же скорее все свои сбережения на заветный ноль!
- Конечно-конечно, Кирпич! Крупье! Ставлю все на ноль!
- Принято. Выигрыло 666, красное!
- Йони! Это ужасно, как же ты теперь будешь жить, ведь ты же поставила на кон все свои деньги, а тебе срочно надо делать операцию!
- Ах, Кирпич! Ничего страшного, думаю, судьба будет ко мне благосклонна, - говорит Кирпичу Анжелка, поворачивается ко мне, надувает губки и выразительно опускает ресницы, - собирай, мол, капусту, Ромео.
Ну такой дешевой разводки я, конечно, не потерпел: Анжелку в сторону отбросил, Кирпича за лацканы схватил. А Кирпич кабан тоже здоровый – книжку «Преступление и наказание» на спор пополам за тридцать секунд разрывает, в общем, накидали мы друг другу оплеух, фонарей наставили, носы разбили, манишки разодрали и зарезать пообещали, как только время свободное выдастся.

+ + +

Стоял я с разбитой рожей, кое-как подретушированной, перед большими людьми и следил одними глазами, как они маятникообразно двигались и алюминиевой ложечкой ромашковый чай в стакане с подстаканником помешивали:
- На роль криминального лидера ты не подошел, на героя-любовника не потянул.
- У меня есть еще потенциал, - шмыгнул я разбитым носом.
- Есть? Что ж, последний шанс даю - попробуй серым кардиналом стать.
- Как Ришелье? – показал я свою образованность.
- Нет, как Рома Абрамович. Возьми в напарники Мишку-портье и Генку-шофера, с помощью этой инициативной группы разработаешь бизнес-план и выйдешь с предложением к Бизону по захвату верхнетуймазинского железобетонного завода номер 2, путем скупки контрольного пакета акций. А потом подучитесь, белые воротнички целлулоидные наденете, редеющие волосы бриллиантином напомажете и станете топ-менеджерами, а далее по нарастающей прямым ходом в народные олигархи.

***
Встал я перед Бизоном, как лист перед травой, остальные два богатыря за моей спиной спрятались, и начал разговор без обиняков:
- Бизон, надо купить контрольный пакет акций железобетонного завода номер 2.
Бизон хлопнул меня по плечу и сказал:
- Добре, Лингам, не зря с большими людьми общаешься! Гитлер, доставай из сейфа общак, пусть Лингам приумножает наши капиталы. Деньги должны не в чулках и матрацах лежать, они работать должны! Молодец, Лингам – умная голова – серый кардинал!
Выдал нам Гитлер общак и поехали мы с Генкой и Мишкой на ЖБЗ-2 контрольный пакет покупать. На охрану тщедушную и слабохарактерную цыкнули и сразу в бухгалтерию - замыслы свои растолковывать. Бухгалтера поглядели на наш общак, вываленный на их длинные столы, и говорят:
- Да за такие деньги мы вам свой личный контрольный пакет продадим. Леночка, Светочка, Вадик, напечатайте нам срочно контрольный пакет с акциями, - бухгалтера подчиненным подмигивают, - а славным ребятам с рабочих окраин по стакану виски с содовой, льдом, лимоном и еще какой-нибудь фигней принесите.
Не успели мы виски выпить, лед с лимоном и фигней разжевать, несут Леночка, Светочка и Вадик пачку свежих акций и крепкий пакет нервущийся и непромокаемый, на котором большими буквами написано, что он контрольный. Акции бухгалтера тщательно пересчитали, в пакет сложили и скотчем заклеили. Дело сделано, самый лысый и самый очкастый нам уже ладошку подрагивающую протягивает для прощального рукопожатия, но я его руку в сторонку отодвигаю и говорю:
- Не порядок!
- Что такое? – испугались бухгалтера, Леночка со Светочкой и с Вадиком.
- Печати гербовой на пакете нет! – заявляю строго и бескомпромиссно, потому что на мякине меня не проведешь.
- Ну как же так, Леночка, Светочка, Вадик, - пальчики стали заламывать бухгалтера, - про печать забыли! Дайте нам скорее печать, мы ее собственноручно поставим, - и сдержали твердое слово бухгалтерское, поставили на середину пакета печать лиловую, как и обещали.
Вернулись мы в свой офис, спустились в подвал с тренажерами и штангами, достал я из-за пазухи контрольный пакет и вверх поднял, словно факел Олимпийский. Пацаны все обрадовались, каждый контрольный пакет подержал в руках и помял слегка, а Бизон даже понюхал несколько раз.

+ + +

Утром всей бригадой пошли к большим людям, я, как именинник, впереди, за мной Бизон с Гитлером, дальше Генка-шофер с пацанами и замыкали шествие Мишка-портье с Зойкой-отсос, Кирпича только не взяли, решили, что не достоин он разделить наш успех.
Большие люди дверь открыли, удивились такой представительной делегации, а мы стали рассказывать, как все было, размахивая руками и весело перебивая друг друга. Потом я контрольный пакет большим людям протягиваю и похвалы жду, но не только для себя – для всей братвы, конечно. А большие люди берут контрольный пакет пальчиками, чернилами испачканными, вертят, смотрят на меня так грустно-прегрустно и говорят:
- Да, Домкрат…
Я перебиваю в возбуждении:
- Да нет, Лингам я теперь!
Но большие люди продолжают грустно:
- Да, Домкрат, ничего у нас не получилось, столько времени и сил зря ушло, надо было мне, дуре, сразу Кирпича разрабатывать. А тебя, Домкрат, придется штрихом замазать, - откручивает эта мымра облезлая, училка, молью побитая, колпачок маленького пузырька и закрашивает белой краской все эпизоды с моим участием.