Светлана ГОЛУБЕВА. Три улицы

Кружевнице

Нежны волшебных птиц крыла

С их арифметикой и тайной.

Где мастерица их взяла –

В кристальной наледи стекла

С игрою отблесков случайной?

В ажурах липовых ветвей,

Где луч таинственен и вкрадчив?

Среди морских незлых зыбей,

Их в волны крыл переиначив?

Как рукодельница сочла

Число прямых и гибких линий,

Чтоб нить однажды обрела

Знакомый облик журавлиный?..

Быть может, с кружевом, в ночи

Она всю душу истерзала,

Пока сплела, пока связала

Пластичность пламени свечи

С гранёной точностью кристалла.

Покинутая деревня

Три улицы вдоль трёх глухих просёлков –

Белёсых, пыльных, глинистых колей.

Как долго прожила деревня, сколько

Истории колёс прошлось по ней –

Поди, узнай.

                        Меж пожнями полого

Одна в сосновый бор ведёт дорога,

Другие две струятся меж полей

Люпинов синих, жёлтых ячменей

В даль, в горизонт, как будто в небо прямо.

Деревня на три улицы – она

Крестом часовни ль, маленького храма,

Похоже, не была освящена,

Лишь зримой странной связью с чем-то высшим

Горелый сруб в крапиве и без крыши

Окошками зияет у пруда,

В котором мутноватая вода,

И дряхлая над ним кренится ива.

Деревня та… Была ль она красива,

В свой срок и зелена, и непроезжа,

По окна индевелые в снегу

И с трескотнёй июльской на лугу?

Вспомянет кто о ней печально, нежно

Теперь, когда безлюдна и светла?

Она ведь чьей-то родиной была…

***

Я ушла в листопад

И брела в листопаде

Как во сне, ни назад,

Ни под ноги не глядя.

Шумно падали листья,

Словно хлопали крылья;

Было что-то жар-птичье

В их последнем бессилье;

Словно жить больше нечем

И напрасна краса,

И какой-то насмешник

Развенчал чудеса.

Приникая к земле и

Продолжая светиться,

Устилали аллеи

Красно-жёлтые птицы…

Илл.: Художник Михаил Бровкин