Николай ПЕРНАЙ. Сопричастность
Коллективная синергия и единодействие
Горе учит доброте.
Виктор Астафьев
После похорон жены жизнь вроде бы понемногу стала возвращаться в обычные берега. Так казалось поначалу.
Сыновья Миша и Алексей улетели в свою Москву: их отпустили с работы ненадолго. Дочь Ира оставалась пока со мной. С мужем Сергеем у неё давно не ладилось: жили они в Канске на два дома, вроде бы не в разводе, но и не вместе. «Не могу я с ним», – коротко говорила она без каких-либо комментариев, а в чем беда, не объясняла; об этом знала только мама, с которой дочь делилась своими секретами. Но мамы больше не было. Иринины дети, два сына, после окончания вузов, остались в Красноярске. Женились и только-только начали устраивать свою жизнь. «Пускай радуются тому, чего сами добьются, не буду им мешать», – считала дочь. Я был с ней согласен.
Да и в помощи я теперь сильно нуждался. После ухода Любы, жены, стало совсем пусто в доме. И очень тоскливо. Одиночество ещё не ощущалось, потому что рядом пока была дочь. Но пустота была. И было ощущение, что чем дальше, тем больше будет прибавляться этой пустоты.
Начиналась другая жизнь. Совсем другая. Без Любы …
***
Работа держала пока в напряжении, не позволяла расслабляться. Поэтому, несмотря на пережитое, я старался отгонять дурные мысли, быть на людях, больше двигался, допоздна задерживался в техникуме. Особенно бодрили обычные учебные занятия, встречи и возня с учениками.
Неожиданно я почувствовал новые волны поддержки, которые исходили от многих сотрудников. Большое несчастье, оказывается, может сплачивать людей. В коллективе установилось необычное спокойствие. Коллеги стали более внимательны ко мне, друг к другу, более предупредительны. Раньше, бывало, мне, директору, неделями приходилось добиваться исполнения какого-нибудь поручения, сейчас достаточно было намекнуть: неплохо, мол, сделать бы так-то и так-то, и всё делалось без лишних слов. Не нужно было приказывать, напрягаться: люди перешли на язык полутонов и бессловесного общения. Оказалось, что такое чувствительное внимание каждого к каждому рождает особую близость и хорошее взаимное понимание.
Синергия! Я и раньше встречался с этим феноменом. Это похоже на то, как если бы члены сообщества настраивались на единую волну или работали в едином магнитном поле взаимного притяжения. В таком поле могут рождаться слова общей молитвы, возносящие молящихся в горние миры. Может родиться общий подъем, и тогда происходит что-то вроде группового единодействия. Влюбленные друг в друга мужчины и женщины какое-то время тоже пребывают в таком едином поле. Большое счастье любить и быть любимым, находиться в едином поле с чувствующими тебя людьми, понимать и быть понятым, радоваться тому, что ты способен давать, давать, давать, не ожидая отдачи.
Но рано или поздно это благополучие может кончиться. И тогда единство нарушается. Имевшиеся раньше противоречия, как ржавые пружины старого дивана, начинают снова обнажаться, торчать в ненужных местах и колоть бока. Старые товарищи из-за пустяковых разногласий снова сталкиваются лбами друг с другом, единомыслие порицается и отвергается, а инакомыслие рождается само собой. Общие дела и общее движение постепенно становятся не всеобщими. Начинают разрушительно действовать центробежные силы. И вот тогда, чтобы сохранить жизне- и дееспособность, приходиться всё начинать сначала. Иногда – применять дипломатию, хитрость, иногда силу. Важно не пропустить критический момент, когда противоречия настолько обострены, что могут вдребезги разнести сложившуюся общность людей.
***
Только пережив несколько раз взлеты и падения вместе со своим коллективом, вы можете со временем понять, что противоречия необходимы – без них не может быть развития, – но еще нужнее единство всех коллег в движении к общим целям. Время от времени – нечасто – нужно, чтоб единство было абсолютным. Синергетическим.
***
На основе общего притяжения случаются и необычные прозрения.
Летом, в июле, произошло несчастье – умер ученик третьего курса по фамилии Балкин с редким именем Модест. Да не просто умер, а был убит. Жестоко. С применением пыток. С изощренными издевательствами.
За – что? Никто не знал. Говорили, что за свою порядочность. Среди однокурсников юноша был известен своей общительностью, простодушием, верностью данному слову и светлой добротой.
Не знаю, кто это придумал, но в ученических группах вдруг появились ходоки, которые стали собирать подписи за ужесточение наказания убийцам Балкина.
Дальше – больше. Среди студентов родилась идея провести вечер памяти Модеста. Самопроизвольно появилась группа девушек и парней, которые попросили педагогов помочь им подготовить такой вечер. Выбрали девиз: «Для того чтобы жить в этой жизни, нужно научиться выражать свое мнение и пытаться что-то изменить».
Так неожиданно их бывший товарищ, обыкновенный парнишка, зверски замученный подонками, стал героем. Именно таким, каким должен быть тот, кто достоин, по мнению ребят, «жить в этой жизни».
С каждым днем число желающих участвовать в подготовке памятного вечера росло. И тогда в низах родилась ещё одна идея: преподаватели Екатерина Валентиновна, Наталья Александровна и Надежда Александровна предложили параллельно подготовить спектакль о Добре и Зле, Любви и Ответственности. Решено было избрать сценарий по мотивам мало известной современным детям сказки Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц».
Начались репетиции. Было преодолено немало трудностей, ведь постановщиками были не профессионалы, а преподаватели юриспруденции, психологии, информатики. Нужны были художники для оформления сцены, специалисты по видеоэффектам, звукооператоры – и тут же нашлись мастера и студенты, которые предложили свои услуги.
Не было никаких зазывных реклам, но в день спектакля актовый зал оказался заполненным до отказа.
Это был день, который можно назвать днем Памяти. А можно и – днем Раздумий о Главном. Потому что то, что было показано, ошеломило и заставило зрителей – и студентов, и нас, их наставников – приостановить дыхание и открыть свои глаза, умы и сердца для восприятия того, о чем со сцены говорили юные артисты. И для понимания того, как надо жить на собственной планете. Как жить в том мире, где хозяин ты сам.
Перед спектаклем было показан литературно-художественный монтаж. Под музыку Бетховена, Шопена и Чайковского читались стихи и тексты о совести, чести, долге, равнодушии. В конце – были кадры о Модесте Балкине. Своеобразный реквием. Монтаж был как бы прологом спектакля.
Но вот без всякого перехода появился Маленький принц, хозяин маленькой Планеты. Он разговаривает с беззащитной Розой, потом встречается с Летчиком, самолет которого сломался и упал в пустыне, с умным Лисом, Змеёй, другими персонажами. И их разговоры и действия почему-то завораживают, хотя они негромко и ненастойчиво говорят об одном и том же: как жить, как не умереть от жажды, как не быть съеденным кем попало, как любить, как дружить?
Время от времени на экране вспыхивали слова, которые были правилами Маленького принца и его друзей:
- встал поутру, умылся, привел себя в порядок – и сразу же приведи в порядок свою Планету;
- ты навсегда в ответе за тех, кого приручил;
- родник надо искать не в Африке, а в себе.
О том, что дети восприимчивы к сказкам, мы знали не понаслышке и, конечно, пользовались этим в своей работе. Но то, как наши дети – подростки, юноши и девушки – восприняли сложные поэтические аллегории и непростые откровения сказки Экзюпери, потрясло. Это был единый порыв, одна волна, которая накрыла всех.
В зале в течение 75 минут стояла мертвая тишина. Многие плакали.
И снова было это чудо – сродство участников некоего Единства, когда каждый может почувствовать свою сопричастность с чем-то светлым, чистым, мудрым. И большим.
Было ещё несколько стрессовых ситуаций. В начале октября на базе нашего техникума проходил областной конкурс профессионального мастерства учащихся и мастеров училищ и техникумов по профессии автомеханик. Мы были устроителями конкурса. Готовились с осени прошлого года и потратили много сил. Подготовка нас сильно вымотала, но конкурс удался. Успех был выше наших ожиданий.
По признанию участников, областного министерства, местных газет и телеканала наши действия были безупречными, сотрудники техникума работали блистательно. Наш техникум сверкал чистотой и красотой, его хозяева, то есть мы, были хорошо организованы, безмерно щедры и хлебосольны.
Я наблюдал в работе коллектива редкостное явление – синергетический эффект. Все действовали слаженно с невероятной, удивительно высокой отдачей, не свойственной обычной совместной работе.
Были и особо отличившиеся. Педагог Елена Басалаева, ответственная за организацию производственной практики студентов, целыми днями пропадала на предприятиях города в поисках каких-то редких, но одинаковых редукторов, поскольку все конкурсанты должны быть поставлены в равные условия. И редукторы были поставлены. Василий Галицкий, старший мастер, в сотый раз проверял с мастерами испытательные стенды.
Суровый, не знающий сомнений, как еврейский бог, наш преподаватель автодисциплин С.В. Кудряшов, дополнительную солидность и осанку которому придавала окладистая сивая борода, безраздельно царствовал на нашем автодроме в роли главного судьи соревнований водителей грузовиков. В результате к судейской бригаде не было ни претензий, ни замечаний. Судейство Сергея Владимировича было признано образцовым не только всеми членами команд, но и присутствующим на соревнованиях представителем нашего министерства Митрохиным.
Легкая на подъем Наталия Проклова, мой заместитель по воспитательной работе, со своей командой каким-то чудесным образом сумела организовать для гостей экскурсию в машинный зал Братской ГЭС – который давно и наглухо был закрыт для посторонних, – а потом ещё и дискотеку под живую музыку с танцами до упаду. Радостям не было конца.
Общие радости мало-помалу вытесняли тоску и печаль.
Илл.: Художник Ника Гольц (из иллюстраций к "Маленькому принцу" Экзюпери)
