Сергей ЛУЦЕНКО. Заветный листок

Сказка / Илл.: Художник Елена Зарубина

Мальчик с Дедушкой весь день ходили по древнему, дремучему лесу, между бездонных болот. Они нашли много хороших грибов, и корзины их были наполнены доверху. «На всю зиму теперь хватит! – от души радовался Мальчик. – И солёные будут у нас грибочки, и сушёные…». И Дедушка ласково улыбался ему в ответ.

И день был улыбчивый, тёплый, и красивые разноцветные листья так и смеялись под лучами весёлого солнышка. Мальчик любовался листьями и, налюбовавшись, бережно прятал приглянувшиеся в карман своей курточки. И ему казалось, что они греют его, эти чудесные листочки. Наверное, оттого Мальчику всё время хотелось петь…

В ещё не опавшей листве возились и щебетали весёлые птахи; у корней сновали юркие мыши; изумрудные ящерицы, разомлев, блаженствовали на полянах… Все от души радовались милому солнышку, а за ними зорко следила белоснежная Ласка, казавшаяся такой ласковой, такой безобидной. Но… кушать хочется каждому, и Ласке тоже, и никто не любит, когда у него бурчит в животе.

Меж тем, смущённо зарумянившись, солнышко тихонько попрощалось со всеми, положило под щёку ладонь, укрылось тучкой и заснуло за синими реками. И Мальчик с Дедушкой пришли домой.

Заждавшаяся Бабушка скоро приготовила вкусный ужин. Прихлёбывая душистый чай, приправленный ложечкой земляничного варенья, они неспеша рассказывали друг другу обо всём, что случилось за день… Ах, как хорошо, как уютно было в домике на опушке дремучего леса! В лесу, конечно, тоже было не плохо. Особенно, если, как Дедушка-лесник, знаешь каждую тропинку, каждый овражек на много-много часов ходьбы в любую сторону… Но теперь там и темно и глухо, и из каждого куста, кажется, смотрят на тебя чьи-то светящиеся глаза… Бр-р-р! Даже из окошка смотреть не хочется!..

Вскоре у Мальчика начали слипаться глаза. Он разложил на подоконнике листья, по примеру солнышка укрылся поуютней и, положив под щёку ладонь, только собирался уснуть, как вдруг в окошко кто-то тихонько постучал: «Тук-тук-тук».

«Кто бы это мог быть? Наверное, вечерний Ветер, пролетая мимо домика, попрощался и пожелал мне доброй ночи», – подумал Мальчик. «Спасибо, милый Ветер», – прошептал он, засыпая. Но снова, теперь настойчивей, раздалось: «Тук, тук, тук!»

«Нет, это не Ветер!» – и Мальчик поднялся с кровати и потихоньку выглянул из-за занавески. На окне сидела маленькая Синичка.

«Здравствуй, Синичка, – удивлённо прошептал Мальчик. – Почему ты не спишь?» – «Здравствуй! – прощебетала Синичка. – Я не сплю потому, что ты унёс мой самый любимый листочек, и теперь мне нечем укрыться. Верни мне его, добрый Мальчик!» Не смог отказать ей Мальчик: приоткрылось окно – и Синичка унесла в клювике берёзовый листок.

Только он улёгся поудобней, как в окошко снова постучали. То была Горлинка, которой нечего было положить под голову. И она унесла с собой листок ольхи. Теперь Мальчик, ожидая лесных гостей, уже не отходил от окна. Чуть не перебудившему весь дом Дятлу понадобилась его шапочка, чтобы не так зябко было спать. И Мальчик отдал ему осиновый листик. И снова «тук-тук-тук». Это Щеглу, чтобы записать ноты, понадобился кленовый листок. Буквально через минуту Поползню, чтобы укрыть свои запасы, понадобился листик лещины. А вслед и Куропатке захотелось получить назад свою любимую скатёрку – и Мальчик отдал ей ивовый листок с опушки леса. И ещё прилетали гости, и все остались довольны – даже Сойка-сплетница получила в подарок жёлудь. И хоть она его тут же выронила, но возвращаться не стала, посчитав всё это за надёжное вложение: когда тут вырастет дуб, желудей прибавится в тысячу раз, не меньше! И она сделала вид, что так и было задумано… Одному Воробью ничего не досталось, но он не обиделся, ведь он круглый год питался крошками с бабушкиного стола и сегодня подкрепился неплохо.

Тут бы нашей сказке конец, но Мальчику захотелось проверить, не осталось ли ещё что-нибудь в кармане его курточки. Он потихоньку, чтобы не потревожить стариков, пробрался к шкафу – и на его ладони очутился самый последний, самый чудесный листок! Пробила полночь, и он вдруг засветился нежно и таинственно, и руке стало тепло. Жаль Мальчику было расставаться с такой чудесной находкой, но он был добрый и честный, и потому положил листок на подоконник и принялся ждать. Прошли полчаса, и час, и половина второго часа. Никто не появился, никто не постучал клювиком в окошко. «А-ах… – зевнул Мальчик. – Спать очень хочется. Пусть, раз никого нет, этот листок пока погостит у меня… Нет, подожду на всякий случай ещё немножко…» И он прислонился щекой к прохладному подоконнику…

И вдруг откуда-то издалека, из самой глухой чащи донёсся плач. Страшно стало Мальчику. У-у! Как темно в лесу! У-у-у! Как гудит полночный ветер, пролетая над холодными вершинами старых деревьев! Но ещё больше Мальчику стало стыдно за то, что кому-то он причинил неприятность и что кто-то в ночной чаще мается без своего листочка.

Мальчик, не зажигая лампу, наскоро оделся и тихонько выскользнул за дверь. Ветер тут же взвыл и толкнул его в спину, а древний лес застонал, надвинулся и протянул свои чёрные корявые руки. Но Мальчик не поддался страху и направил свои шаги в самую чащу. Не выбирая тропинки, он шёл и шёл на тихий отчаянный плач. Да и не то что тропинку – даже пальцы своей руки нельзя было разглядеть. Ветви хватали маленького путника за плечи, корни ловили за ноги, и чьи-то большие красные глаза смотрели из кустов, и что-то огромное ухало, выло, клокотало.

Шаг… Ещё шаг… Трясина… И влево трясина, и вправо… «Всё, не могу больше. Прости меня, и не плачь. Мне не дойти. Может, ты прилетишь? – в отчаянии прошептал Мальчик, доставая заветный листок. – Появись, пожалуйста…»

И вдруг чащобы и топи расступились, и ветер стих, и даже как-то потеплело. Из-за свинцовых туч выглянула большая белая луна, и глазам Мальчика открылась уютная светлая поляна. Посреди поляны рос огромный Дуб. Далеко залетевший листик с этого чудесного Древа и посчастливилось вчера поймать Мальчику…

А на Дубе дремала сама луна, только теперь она переливалась всеми цветами радуги. «Так вот почему светло!» – сквозь слёзы улыбнулся Мальчик. И вдруг луна расправила разноцветные крылья, и из ветвей Дуба полилась несказанная песня. Наверное, так поют ангелы на небе…

«Ах, вовсе это не луна!» – опомнился Мальчик. И тут он догадался, что так радуется своему листику чудесная Жар-птица, и ему тоже стало хорошо.

«Здравствуй, прекрасная Жар-птица, – произнёс он. – Не плачь. Я принёс твой листок».

«Здравствуй и ты, смелый Мальчик! – молвила Жар-птица. – Ты не побоялся прийти в самое глухое время в самую страшную чащу. Спасибо тебе за доброе, отзывчивое сердце. Я отблагодарю тебя по-царски. – И Жар-птица достала из правого крыла самое красивое, самое жаркое перо. – Вот твоя награда, милый друг. Это перо приведёт тебя домой. Но это ещё не всё… А теперь ступай…» – и на прощание она погладила его по щеке и расчесала спутанные волосы.

Мальчик, от души поблагодарив Жар-птицу, с новыми силами отправился в обратный путь. И он ни разу не сбился, не оступился – он словно шёл не по лесной чащобе, а по самой ровной и светлой дороге, и дивная песня всё время сопровождала его…

Что же осталось ещё сказать?

На рассвете Мальчик благополучно вернулся домой и, прочитав «Отче наш», лёг в постель. А когда он проснулся, Бабушка и Дедушка ахнули и заулыбались: Мальчик превратился в Юношу, прекрасного, как сказочный принц. «Как повзрослел, как похорошел наш внук! – шептали старики. – А прошла, кажется, одна только ночь…». И Юноша смотрел на них и радовался, что у него есть такие чудесные Дедушка и Бабушка. Ведь они подняли его, поставили на ноги, и вот теперь он может утешить их старость…

У Юноши было доброе, чистое сердце, и стало оно ещё прекрасней, и прожил он долгую-долгую жизнь; и слава о нём разнеслась по всему свету. Разные люди – бедные и богатые, счастливые и измученные – шли и шли к его домику на опушке древнего леса, чтобы послушать самые прекрасные на земле песни. И каждый находил здесь то, к чему стремился многие годы…

Это был последний, самый главный дар вéщей Жар-птицы.