Валерий СУХОВ. Ушёл отец за облака

Старое фото

В кожанке комсомольской

Душой по-русски открыт, 

С корчагинскою причёской

Отец, улыбаясь, сидит.

Моложе меня в три раза

На фотографии он.

Я вспомнил его рассказы,

В прошлое погружён.

Доверчиво, безрасчётно

В окна струится свет.

Март пятьдесят четвёртого.

Отцу всего двадцать лет.

Оттепель – за окошком.

Оседают снега.

Ночью бывает тошно –

С детства болит нога.

Но о жизни хорошей

Поёт приёмник «Октябрь».

Верит Сухов Алёша:

Жизнь проживёт не зря!

Мартовская окрошка.

Идти нелегко по ней.

Но в клубе его гармошка

Играет – всех веселей!

Неуёмное племя.

Крепкое, как гранит!

На будильнике время

Тикает, не стоит…

Книгочей

Библиотеки сельской холод.

Неутолимый книжный голод.

Знакомый запах старых книг.

Закапывался жадно в них.

Отец мне книжки выдавал.

С улыбкой  головой кивал:

«Ну, ты сынок, и книгочей».

Он длинных не любил речей.

И, как поленья на растопку,

От живота до носа стопку

Я книжек в избу заносил.

Голландки открывая топку,

Читал, пока хватало сил.

И оживали вдруг страницы

И не хотелось мне синицы –

В тепле при отблесках огня.

Хотелось – в небе журавля!

И не к чему копить добро:

Дороже злата – серебро!

Дед и баба

Эта сказка живёт и во мне:

Дед и баба сидят на бревне.

В огороде желтеет сурепка.

– Что же делать? – задумались крепко.

Уж совсем старый дом обветшал —

Дождь в заросшем саду прошуршал.

Вижу я: наяву иль во сне?

Дед и баба сидят на бревне.

Пожелтело на стенке их фото...

Слышу: кто-то окликнул кого-то

На закате сгоревшего дня –

Может, прошлое ищет меня?..

Корни

Здесь мои родовые корни.

Рядом сын мой, отец и брат!

Ну, а кто из родни похоронен,

Те из окон незримо глядят.

Мы – наследники тех поколений

Хлебопашцев, фронтовиков,

Кто был Родине малой верен,

Кровь пролил за родимый кров.

Кто вернулся, а кто – не вернулся.

И в чужой похоронен земле...

Самокруткой дед затянулся –

Горьким дым показался мне.

Бабка утром опять молилась,

Чтобы Бог от войны нас спас.

И зари благодать пролилась

На семейный иконостас.

Не стареют на снимках лица.

Помнит их старуха-ветла.

Я, как в детстве хочу хвалиться:

«Здесь нас – Суховых –  полсела!»

Ушёл отец

Издалека ещё видна

В поту отцовская спина.

Стремительна его походка!

Хоть и качается, как лодка,

Он при ходьбе от хромоты...

Остался след – от доброты.

Она – в его душевной сути

Всегда вела на помочь людям.

Мальчишкой я бежал за ним –

Отцовским именем храним...

При жизни всё хотел успеть.

Остановила сердце смерть.

Ушёл отец за облака.

Я не догнал его – пока...