Павел АКИНИН. Скажи жизни: Да!

Выступление по случаю обсуждения книги Виктора Франкла «Сказать жизни «Да!»

О чём эта книга, которую я сейчас держу в руках? Известно, что основой художественности любых произведений искусств являются две категории: форма и содержание. Вот в этой книге формой является как раз то, что я держу в руках. То, что доступно моему чувственному восприятию. Это бумага, краски, буквенные знаки, которые напечатали в типографии, это и текст, ну и, конечно, язык произведения. Форма – это инструмент, с помощью которого мы можем получить информацию о содержании. И что же здесь такого содержится? А содержится страшная история. История, которой лучше бы никогда не было. Но она, к большому сожалению, была. История касается событий, которые произошли в XX веке прошлого столетия. Фашизм – основная причина второй мировой войны. От этого явления пострадали миллионы людей по всему миру. Одни оказались втянутыми в военные действия, другие участвовали в различных формах сопротивления. А кто-то, как автор этой книги, попал в концентрационный лагерь.

Но эта книга не о фашизме. И даже не о концентрационном лагере. А о чём тогда?

Виктор Франкл попал в Терезиенштадт в 1942 году. Это был большой концлагерь, гетто. К тому времени Виктор Франкл был уже состоявшемся психотерапевтом и достаточно известным человеком. За 108 лет до этих событий, еще один человек, с не менее интересной судьбой так же оказался в подобных условиях. И тоже написал книгу о своём опыте заключения. Эта книга нам всем хорошо известна, как и автор. Книга называется «Записки из мертвого дома», а автор – Федор Михайлович Достоевский. Виктор Франкл, как человек просвещенный и имевший хорошее образование был знаком с этой книгой. Он цитирует Достоевского в самом начале своего повествования. Он соглашается с автором записок. «Да, – говорит Виктор Франкл, – прав был Достоевский, определив человека как существо, которое ко всему привыкает. Если бы нас спросили, насколько это верно, мы бы ответили: «Да, это так. Человек ко всему привыкает. Но не спрашивайте нас как».

Вот это наречие «как», на мой взгляд, и является основным нарративом этой книги, её главным содержанием.

Как? Как, оказавшись в ужасных условиях, совершенно бесчеловечных, остаться человеком? Не просто выжить. А выжить, или даже умереть, но с осознанием смысла жизни. Эта книга, скорее, о том, как не умереть еще до своей физической смерти. По свидетельству многих авторов подобных воспоминаний, многим заключенным удавалось выжить. Но при этом цена, которую они платили за свою жизнь, не оставляла в них ничего человеческого. Они становились соучастниками этого дьявольского процесса. Виктор Франкл пишет, что так называемые капо, привилегированные заключенные, сотрудничающие с лагерной администрацией, нередко причиняли больше страданий, чем сами охранники лагеря.

Чтобы лучше понять этот процесс сохранения в себе человеческого достоинства в таких немыслимых условиях, а вместе с тем и эту книгу, позволю себе обратиться к опыту философии постмодернизма. А именно к одному из его понятий – деконструкции. Простыми словами: деконструкция – разбор на составные части чего-то целого. При этом цели этого разбора могут быть разными. Вплоть до полного отсутствия цели. Разбор ради разбора, так сказать. Деконструированию могут подвергаться, например, традиционные ценности, религиозные правила и обряды, устоявшиеся понятия и т. д. Всё, что угодно. У одного религиозного мыслителя я прочитал, что и Христос, в какой-то степени был постмодернистом. Так как деконструировал застоявшиеся заветы израильских учителей, извративших учение о духовной жизни.

Смыслом нашей жизни являются многие вещи. Это и образование, и положение в обществе, и взаимоотношения с людьми, и здоровье. А еще в этот набор входит много материальных вещей. Место нашего проживания – дом, квартира, средство передвижения и много всего еще. И вот давайте представим, что всего этого человек может лишиться.

Сам Виктор Франкл и те люди, которые стали героями его книги, лишились не только вещей, но и почти самой жизни. Вся эта конструкция из смыслов, которую они возводили всю свою жизнь, и не в одном поколении, разрушилась. У них не стало родины,  родных, домов. Их образование, положение в обществе, их навыки в ремесле потеряли всякий смысл. Теперь их разделяли только на две категории: готовых умереть сейчас и чуть позже. Произошло почти полное деконструирование их жизни. Оставалась только душа, слегка прикрытая плотью. И вот этот срез человеческой жизни, как весенний побег, вдруг начал источать смысл. Смысл жизни оказался намного глубже этой конструкции. По мнению Виктора Франкла, сама жизнь оказалась смыслом. И не только жизнь самого носителя этой жизни. Но жизнь и других людей. Помогая выжить другим, заключенные выживали сами. Весь набор чувств, которые они раньше испытывали от приобретенных вещей, от нужных связей и отношений, вдруг стал возвращаться к ним.

Примечателен один эпизод, описанный Виктором Франклом. Когда их этапировали в Дахау из Аушвица, они простояли на плацу почти всю ночь. Охранники не могли найти одного из заключенных. И вот они стоят, окруженные людьми, которые не просто не доброжелательны к ним, а готовы их убить за любой проступок. Но они счастливы. Их переполняет это чувство. В чем причина? В Дахау нет труб крематориев. Там нет печей и газовых камер. А значит, они будут еще жить. Этот, по большому счету драматический эпизод, высвечивает всю условность человеческого счастья. Смысл жизни совершенно не равен приобретенному богатству. Он находится вне материального поля. И это опыт так же является одной из главных мыслей этой книги.

Подобный опыт мы можем встретить и в других подобных повествованиях. Это и «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, и «Погружение во тьму» Олега Волкова и многие другие книги. Двадцатый век оказался щедрым на страдания. Но мне хотелось бы рассказать одну историю, которая происходит прямо сейчас. И опыт, который переживают герои моей истории, очень близок к тому, который переживал Виктор Франкл.

В августе этого года в мои руки попал один документ. Это был фрагмент дневника заключенного, отбывающего наказание в колонии. Я не знаю ни имени этого заключенного, ни места, где находится лагерь, как не знаю и причин, по которым он туда попал. Знаю только, что это еще сравнительно молодой человек и что он отбыл десять лет из своего пятнадцатилетнего срока.

Что же заставило меня говорить об этом документе? Во-первых, сам характер его повествования. Из небольших отрывков сразу стало понятно, что человек преисполнен благих намерений. Его все радует. Он занимается самообразованием, увлекается йогой, изучает языки. Что же является причиной его энергии? Неужели он смирился и со своим преступлением, и со своим сроком? Стал самым настоящим циником? Нет! Он нашел смысл жизни в помощи другим, таким же, как и он, арестантам.

Вот фрагмент этого дневника.

«Очередная драма разыгрывается на моих глазах. Один мой знакомый столкнулся с неразделенной любовью.

Пара, конечно, странная. Он спортсмен. Она наркоманка. Два раза сидела. Завязались отношения. У нее маленькая дочка. Всё шло хорошо, дочка стала называть его папой. Он работал и хорошо зарабатывал, но ему часто приходилась ездить в командировки по соседним городам. Ей хотелось независимости, она стала снова раскидывать закладки, употребляя при этом легкие наркотики.

Уговоры перестать ни к чему не приводили.

И вот ее «приняли». Он в другом городе. Летит к ней. В отделении называют сумму – один миллион рублей в течение часа. Или – решайте, кто поедет. Им все равно, кого «грузить». Деньги большие. Его решение – грузиться самому. Берет все на себя. Чистосердечное. Итог – семь с половиной.

Через год ее снова «принимают». Дают три года.

Он только приехал в зону. Места себе не находит.

Дочка осталась с матерью её первого мужа, у своей бабушки.

И вот он узнает, что его невеста подает документы на УДО. И, скорее всего, выйдет на свободу. Я помню, как он ждал это день суда. И вот она – на воле.

Мы искренне радовались за него, были разговоры о длительном свидании. О том, что будет легче.

Но вот прошел месяц, и она явно остыла. Берет трубку, но все время говорит, что занята. А потом и вовсе сбрасывает.

Он начинает думать о самоубийстве.

Нужно было что-то делать. Спасать парня. Я не знаю, как бы это вынес я. Думаю, такого тяжелого состояния я не испытывал.

Я завел его к себе. Попытался мягко разговорить его. И с него – «пошло». Он долго орал.

После он спокойно сказал:

– Ну всё, я выговорился.

– Иди, я обниму тебя.

Я обнял его крепко.

– Спасибо, стало легче.

Он заметно повеселел, и я пообещал ему познакомить его с одной женщиной. Мы посмеялись».

Разве не является этот отрывок иллюстрацией той самой логотерапии, о который пишет Виктор Франкл? Иногда говорят: «Страдания очищают». В страданиях действительно есть смысл. Но ровно настолько, насколько они позволяют увидеть более глубокий смысл, подлинно настоящий. А можно ли без них?

Словосочетание «смысл жизни» очень близко по значению к такому понятию как истина. А истина, по замечанию одного мудрого человека, не нуждается в представлении. Ее не нужно специально во что-то одевать, украшать. Сердце узнает истину и без всего этого. Мы же её узнаем, когда встречаем человека, в которого влюбляемся с первого взгляда. Еще минуту назад этот человек не представлял никакого значения для нас. Это, возможно, был просто прохожий. Но вот что-то происходит, и мы вдруг немеем перед его красотой. Мы понимаем, что это то, что мы искали всю жизнь. И для этого не нужно концлагерей и войн, не нужно ужасных режимов и многомиллионных жертв. Нужно всего-то наше открытое сердце, вот и всё.

Но с этим как раз и выходит проблема. Может быть, и не было бы никогда этих страшных историй, о которых говорится в этой книге, если бы наше сердце вовремя ловило эти призывы смысла жизни и следовало им. Ведь по замечанию Достоевского все трагедии и драмы как раз и случаются на срезе человеческого сердца.

Давайте внимательней прислушиваться к таким авторам, как Виктор Франкл и к таким свидетельствам. Чтобы смысл жизни нам открылся не из-за темных деконструкторов, таких, как Гитлер, и не в каком-то Аушвице. А здесь, в нашем городе, среди родных и близких. В случайном прохожем, которому вдруг понадобилась наша помощь. И чтобы на сердце стало теплее. Тогда этот мир точно станет лучше.

Спасибо.