Олег АШИХМИН. Теория финта

Рассказ / Илл.: Художник Татьяна Дейнеги

И раньше, и сейчас, всегда было много споров среди специалистов, тренеров и игроков, что в хоккее важнее: скорость или сила, техника или выносливость, умение хорошо кататься или сильно бросать, видеть поле или отдать точный пас, «читать» игру или иметь спортивный неуступчивый характер?

– Всё важно, – примирительно говорил Андрей Степанович Сомсиков, в прошлом добротный защитник по кличке Сом или Сомик, а ныне прекрасный детский тренер. Когда его молодые коллеги в споре уже начинали доказывать свою точку зрения на повышенных тонах, он старался остудить и примирить молодых тренеров.

 Сом немало видел в хоккее, по молодости очень здорово играл, его любили болельщики за скорость, дерзость, задиристость, авантюрную бесшабашность на грани фола, но, повзрослев и поумнев, когда наступила хоккейная зрелость, он успокоился, и стал играть прагматично и надёжно. А это для защитника поважнее будет, нежели бросить свою зону и убежать с нападающими в атаку, а там будь что будет. К двадцати пяти годам атакующий защитник Андрей Сомсиков стал «домоседом», поэтому и задержался в хоккее. Любой тренер всегда отдаст предпочтение сермяжной надёжности, нежели сомнительной остроте и пусть даже оправданному риску. Да, любой тренер всегда за атаку, быструю, шуструю, острую, чтобы из-под коньков искры летели. Но – не в ущерб обороне. Потому и берут в свои команды умные тренеры умных, спокойных и рассудительных защитников, как правило, взрослых и сложившихся игроков. А за атаку пусть отвечают нападающие – хищные, молодые, юркие, жадные до голов, но, желательно, чтобы тоже – умные и рассудительные.

Хоккей вообще умная игра. На льду всё происходит и меняется слишком быстро, и надо обладать незаурядными мозгами, чтобы не просто играть по ситуации, а прогнозировать и просчитывать её на два-три хода вперёд. Иначе играть в хоккей не получится. Вот Сом и просчитывал каждый день, каждую тренировку, игру и смену. У него и тренером-то получилось стать потому, что привык всё анализировать и обдумывать.

 Андрей Степанович Сомсиков запросто мог бы работать и с молодёжными командами, и с мастерами, но он предпочёл учить детей. Он обладал огромным опытом классного защитника. На льду и тогда, и сейчас он многое умел. До сих пор ребятишкам многое мог сам показать, несмотря на то, что ему уверенно шёл шестой десяток.

Его авторитет был непререкаем – трудно устоять перед обаянием и мастерством классного игрока. Андрей Степанович ладил с детьми, радовался тому, как они растут. Из нескладных жеребят у него на глазах и при его самом прямом участии они превращались в породистых скакунов.

Взрослый хоккей его с его постоянными стрессами, вечной погоней за очками, с нескончаемыми переездами и перелётами его никогда не привлекал. Кочевой образ жизни ему надоел, поэтому, когда он только начинал как тренер и стал работать с детьми, он был просто счастлив, что все поездки на игры были только на автобусе – по родному городу и ближайшим окрестностям. Он был рад каждое утро уходить на стадион, и в этот же вечер возвращаться домой. Исключения составляли летние сборы или нечастые выездные турниры, когда приходилось уехать из дома на неделю или две, но это было даже полезно, иногда было неплохо проветриться.

Приняв первую детскую команду, начинающий молодой тренер Андрей Степанович Сомсиков был в шоке от того, что семилетних детей, которые ему достались, надо было всему учить. Абсолютно всему! Всё нужно было начинать с нуля, многие пацаны даже не умели правильно держать клюшку, с трудом катались и не могли друг другу точно в клюшку отдать пас с расстояния в два метра… Поначалу он даже растерялся, не знал, за что хвататься и с чего начать. Но собрался, успокоился, и, как истинный спортсмен, принял вызов: что-то взял из книжек, что-то пришлось вспомнить из своего детства, что-то подсказали коллеги и санки потихоньку покатились. Воспитывая свою первую команду от малышей, до юношей, он понял, что в хоккее важно всё. Когда он рос, ему казалось, что всё его мастерство появилось как-то само собой, что он практически с ним родился. На деле же, чтобы научить детей хотя бы азам хоккея, не говоря уж о вершинах мастерства, нужно ежедневно с ними работать и методично развивать абсолютно все хоккейные навыки. Причём развивать не что-то одно, методично и спокойно, а всё и сразу. Именно поэтому в хоккее тренировки такие интересные и разнообразные. Невозможно стать классным хоккеистом, если ты чего-то не умеешь. Только постоянные грамотные и разноплановые тренировки могут сделать из обычного, но одарённого и усердного паренька классного игрока. Тренировки, тренировки и ещё раз тренировки, на все группы мышц, на все хоккейные качества, начиная от скорости и быстроты, заканчивая физикой и выносливостью, ежедневные кропотливые занятия на технику, да и ещё много на что. Хоккей такой вид спорта, что уметь надо очень много.

В хоккее всё важно. Нужно уметь быстро и хорошо кататься, надо уметь без потери скорости менять направление, мгновенно переходить с катания лицом на катание спиной, желательно тоже без потери скорости – хоккей динамичная игра и ситуация на поле меняется молниеносно. Нужно не только быстро и хорошо кататься, а просчитывать и «читать» игру, предвидеть, по какому сценарию та или иная ситуация будет развиваться и где лучше оказаться в том или ином моменте. Кто быстро думает, тот меньше бегает, меньше тратит сил и всегда на месте, как бы ситуация или игровой момент не развивались. Поэтому катание и грамотное перемещение на льду – это очень важно, это основа.

Не менее важно виртуозно владеть клюшкой, уметь обыграть, или, как говорят в хоккее, «зашнуровать» игроков соперника, «вытряхнуть» вратаря из трусов, когда вылез на ворота. Надо уметь бросать по воротам с разных точек, уметь бросать с кистей, с ходу, в касание, с «бегущих» ног, правильно подстроиться и бросить, когда ты стоячий, надо уметь щёлкать с большого замаха «из-за уха», когда до ворот далеко, с короткого и быстрого «тычка», когда ты перед воротами и нет времени размахнуться, так как на тебя уже бегут двое, или рядом с тобой стоят двое. Надо уметь «подковырнуть» под перекладину или попасть по шайбе с лёту, словно по мячу ракеткой, как в большом теннисе. Ко всему прочему, нужно еще уметь бросать по воротам не глядя, когда ты делаешь вид, что отдаёшь пас и смотришь на партнера, а сам засаживаешь вратарю в «домик» между щитков, под блин, или над «ловушкой», или не глядя, бросаешь в пустой угол, и шайба трепыхнется, словно птица в сетке, а трибуны вскакивают от восторга!

Мало уметь бросать, надо уметь попадать и забивать. Уметь забить – большой талант. И уметь стянуть на себя нескольких соперников и привлечь внимание вратаря, а самому не бросить, а взять и отдать тонкий и умный пас, после которого твой партнёр забьет с «закрытыми глазами» – это тоже большой талант. Иногда отдать хитрый пас намного сложнее, ценнее и зрелищней, чем забить гол. Во все времена ценились ребята, которые могли не только забить, но и отдать, организовать гол, подумать за всех и отдать хитрый пас, после которого не забить ну просто невозможно.

А еще есть такие светлые головы, кто одним пасом направляют игру, то есть из нескольких возможных вариантов они выбирают самый сложный и неудобный для соперника, и ситуация на поле обостряется мгновенно. Вроде только что всё было у соперника под контролем, а тут резкая и острая передача, и у их ворот уже пожар. Надо всё бросать и тушить! Быть «диспетчером» – это тоже мастерство и большой талант.

Есть ребята, которые здорово играют с шайбой, тащат её от ворот до ворот, обыгрывают, шнуруют, наворачивают всю пятёрку соперника, честь им и хвала, но бывает, пока один тащит, еще трое рядом с ним «исполняют»: делают вид, что открываются, подкатываются под него, ждут паса, демонстративно всем видом показывают, что открыты и готовы принять шайбу, их, конечно, тут же прихватывают, к ним бегут, начинают опекать, а им только этого и надо, они только этого и ждут, чтобы игроки соперника начали на них отвлекаться, а тем временем тот, кто «тащит», доезжает до ворот и забивает. Вроде как он забил, но не радоваться ему голу, если бы его партнёры не сыграли грамотно без шайбы. Получается, уметь играть без шайбы не менее важно, чем уметь играть с шайбой, быть заправским технарём и забивалой.

А еще важно быть выносливым, чтобы все три периода, а порой и овер-тайм играть на огромных скоростях. Важно быть сильным, чтобы не проигрывать стыки и единоборства у бортов, на пятаке, выигрывать все «стейки» и держать удар от таких же сильных и злых ребят, которые делают всё, чтобы помешать тебе грамотно сыграть. А для этого нужны мощь и сила, недюжинный рост, вес под сотку с горой мышц, мощное от природы сердце, которое всю эту мощь будет прокачивать кровью и напитывать кислородом, и переваривать нечеловеческие физические нагрузки во время игр и тренировок. Выходит, что без богатырского здоровья, без мощного телосложения в хоккей тоже играть не получится. Игра жёсткая, контактная, кости трещат и ломаются по-настоящему… Хотя бывают и исключения. Бывает, что небольшие ребята за счёт ума и скорости очень даже достойно выглядят на фоне великанов, но это скорее исключения, которые подчёркивают правила. В профессиональном хоккее и великаны быстро думают и решения принимают мгновенно.

В хоккей играют только те, кто каждую секунду игру просчитывает на несколько ходов вперёд и, что бы не произошло на поле, всегда имеют план «Б». Получается, что в хоккее всё важно! Разве можно играть без скорости? Когда тебя везде догоняют и накрывают, любая атака на тебе рвётся и захлебывается. Хоккей – это спорт, а спорт – это скорость, поэтому каким бы техничным и одарённым не был бы игрок, но если нет скорости, нет и игрока.

Или, представим, что игрок всё умеет, но не имеет выносливости. Игра идёт шестьдесят минут, а сил хватает только на двадцать, разве такой хоккеист кому-нибудь будет нужен? Или разве нужен будет кому-нибудь сильный и выносливый игрок, который не умеет кататься на коньках, или не умеет бросать, не владеет пасом? Или, того хуже, разве сможет играть в хоккей сильный, выносливый игрок, который всё умеет, но не понимает игру? В каждом эпизоде он не там, не с теми, не на своём месте. Сильный, обученный, тренированный, но глупый хоккеист тоже никому не нужен.

Хороший хоккеист – это, как говорят математики, многофакторная модель. В хоккее, чтобы играть, нужно уметь всё и обладать целой россыпью игровых и человеческих качеств. Здесь и ум, и сила, и выносливость, и техника, и характер, и воля, и трудолюбие и еще много всего. Из всех игровых видов спорта хоккей самый сложный. Только игроки без слабых мест могут играть в хоккей. А настоящими звёздами становятся лишь те, у кого все необходимые качества на твёрдую пятёрку и выше.

 Но даже обладая всем этим, можно так и не стать Великим. Для блестящей карьеры нужны игровитость и фарт, но их не натренировать и никакими оценками не измерить. С ними надо родиться! Вот и давал Андрей Степанович Сомсиков, главный тренер детской спортшколы, выговориться своим молодым коллегам, чтобы в конце всех примирить и подвести итог. Потому что при всех усилиях тренеров, родителей и самих мальчишек за десять лет обучения в спортшколе в целом возрасте всего один-два пацана могут продолжить играть на молодежном уровне, а до команды мастеров может не дойти ни одного.

По понедельникам тренеры спортшколы собирались на совет, подводили итоги. Затем шли на лёд, час играли в хоккей, а потом в прекрасном настроении, набегавшись, шли в баню. Вот там-то и начинались все разговоры и споры, которые были очень полезны. Можно было обсудить элементы игры, ситуации, которые произошли в воскресных матчах, тренировочный процесс или просто поделиться опытом. В школе хватало и молодых тренеров, и тех, кто уже от малышей до молодёжки довёл пару выпусков, у кого среди воспитанников были профессиональные игроки и даже игроки сборной.

Сом, как главный тренер спортшколы, собственноручно написал распоряжение, что по понедельникам, когда команды отдыхали после очередного игрового тура, все тренеры в обязательном порядке должны были выходить на лёд, а после хотя бы на пару часов ходить в баню. Баня укрепляла коллектив, делала его дружней и сплоченней, давала возможность расслабиться, восстановиться.

Игры на льду, когда тренеры школы выходили «продышаться» и в охотку побегать перед баней, давали возможность быть в тонусе, не «расхолаживать» свою физическую форму. И всегда была возможность сверкнуть мастерством под одобрение и шутки коллектива, где все «в теме» и в состоянии оценить тот или иной финт. В этих играх не было бешенных скоростей, силовой борьбы, зато сколько было мастерства и мысли на льду! Пиршество для хоккейных гурманов. Сом строго следил, чтобы никто не отлынивал от программы понедельника.

В этот раз, уже под конец бани, возник спор о причастности тренеров к успехам своих воспитанников. Одни, в основном, молодые, считали, что именно тренеры причастны к профессиональному и личностному росту игроков. Наставники постарше, кто поработал с детьми уже по десять лет и больше, считали иначе. Они говорили, что роль тренеров, безусловно, важна, но и роль родителей, которые помогают ребенку «опериться», воспитывают его, поддерживают и переживают из-за всех его промахов, неудач, растяжений, переломов, шишек и сотрясов, тоже важна. И команда, где талантливый пацан играет, цементирует в нём многие важные навыки. И общеобразовательная школа, которая учит, развивает мозги и формирует мировоззрение, тоже очень важна.

Но больше всего к своему успеху причастен сам игрок. Он каждый день приходит на стадион, слушает тренеров, мотает на ус, анализирует и учится. Он, не жалея себя, пашет в играх и на тренировках, пашет, пашет и пашет!.. В детстве, в молодёжке, в профессиональной и взрослой команде. Тренироваться, пахать и работать над собой приходится каждый день. В спорте на былом багаже и прошлых заслугах далеко не уедешь. Новый день – это новый бой, новый вызов… Да, тренер чему-то научил, подсказал, где-то взбодрил и даже наказал, с тренировки выгнал, или на игру не поставил, но это – детали. Каждый день, каждую тренировку пацан, который после стал профессионалом или даже звездой, каждый день он пахал, каждую минуту он мечтал, стремился стать лучшим, заставлял и перебарывал себя, лень, обстоятельства…

– Одним словом, он хотел. Хотел стать игроком, и шел к этой цели, а тренер – это важно, не спорю, – вмешался в разговор Андрей Степанович Сомсиков, когда молодежь, с присущей ей импульсивностью и напористостостью, вновь начала взвинчивать градус беседы. – У меня тоже много тренеров было, и когда я рос, и потом, когда уже играл. Только за одних я был готов умереть, а других в упор не видел и мог сделать даже что-то назло, – продолжил Сом, у которого уже было два выпуска и в обоих были по игроку молодёжной сборной, а несколько человек заиграли в хоккей профессионально в главной лиге страны. – Образование процесс двухсторонний, мало правильно дать «материал», надо, чтобы ребёнок был в состоянии его воспринять. Нет смысла учить или тренировать пустышку. Ты выкладываешься, всё делаешь правильно, а результата нет. Другое дело работать с теми, кто въезжает и врубается. А высший пилотаж работать с теми, кто въезжает и врубается быстро. Расскажу вам одну историю, – неожиданно завёлся Сом, и сел поудобней:

– Это был мой первый набор, моя первая команда. Они уже были немаленькие, им лет по двенадцать было. Кое-что они уже умели. Разучивали мы с ними один финт, точнее, «вариацию» на тему обыгрыша. Это в наше время любой мог игрока соперника «зашнуровать», обыграть, а сейчас-то дети совсем другие пошли, во дворах не гуляют, в футбол и баскетбол летом на каникулах на улице не играют, на валенках зимой в хоккей тоже во дворе не играют, откуда ей взяться-то, этой технике, как им обыгрывать, если они даже не представляют как это?

Это мы с катков и с улицы не уходили, гуляли, пока домой не загонят. А нынешние-то дети, совсем другие, – Анатолий Степанович даже рукой махнул с досады, – Сейчас, если мальчишка один в один может обыграть, так это игрок, с ним тут же все возиться и нянчится начинают, чтобы талант не проглядеть…

Баня оживилась, кто-то даже засмеялся, оценив грустную шутку главного тренера. Все хотели работать с талантливыми и играющими детьми, да где же их столько взять, звенящих и сияющих, вот и приходилось работать с теми, кто есть.

– В моё время, – продолжил Степаныч, – если ты не мог обыграть один в один, ты просто заканчивал с хоккеем. Шёл и сдавал завхозу клюшки и форму. Уметь обыгрывать, «финтить», или, как в моём детстве говорили, «водиться», сейчас это называется дриблинг, умели все. Да, кто-то лучше, кто-то хуже, но «пройти» игрока соперника могли многие, техничные и интересные «руки» были у многих, а теперь, если попадается такой мальчишка, всё, он почти мастер!

Баня снова оживилась.

– Ну, да ладно, – Сом махнул рукой с досады. Он, являясь, главным тренером детской спортивной школы, был в курсе, сколько толковых и талантливых игроков есть во всех возрастах. Цифра эта была неутешительна. – Многих из тех, кто сегодня тренируется в спортшколе, в советские времена и близко бы к хоккею не подпустили. Требования даже к маленьким игрокам были серьезные. Поэтому мы и громили всех в мире и на любом турнире, где играла сборная СССР, для неё всегда было только одно место – первое.

Я своих пацанов к двенадцати годам всем базовым вариантам уже научил и решил, что пора двигаться дальше. Решил показать более тонкие и сложные обыгрыши. Как положено, спланировал тренировку, размял их, под этот финт сделал несколько подводящих упражнений, потом два основных упражнения, в них тоже разложил всё на фазы, каждую потренировали. Потом фазы собрал в единое целое, затем попробовали с шайбой на маленькой скорости по чистому льду, без сопротивления, без помех, потом начали обыгрыш делать побыстрей, но всё так же, без помех. Потом попросил защитников перевернуть клюшки, чтобы нападающие не перо, а черенок клюшки обыгрывали, чтобы шайба никуда при обыгрыше не улетала, чтобы им полегче было. Затем, так же, с перевёрнутыми клюшками, но побыстрей. Наконец защитники взяли клюшки нормально, потом начали всё делать ещё быстрей и, когда я сказал, что всё, теперь «полный контакт» и всё делаем по «боевому», на большой скорости, как положено… И… Что тут началось…

Степаныч даже голову обхватил руками.

– Шайбы сходят, всё куда-то улетает, все бегут, а обыграть не могут, многие даже последовательность фаз в этом обыгрыше не запомнили… Короче, мрак. В спортивных учебниках пишут, что в хоккее, где всё решает скорость и техника, очень важно соблюдать последовательность фаз финта при обыгрыше. Например, если вы решили обыграть соперника и мимо него прошмыгнуть с шайбой на скорости вдоль борта, то надо всем своим видом и действиями показать, что вы собираетесь побежать в середину, подальше от борта, и на полном серьёзе начать это делать. Когда защитник поверит, включится и двинется вам наперерез, вы ныряете к борту и на скорости уходите от него вдоль борта.

На научном языке это выглядит так, – Сом окинул взглядом молодежь, чтобы убедиться, что его «лекция» интересна, – первая фаза – А1. Вам пришла шайба и вы поднимаете глаза на соперника, которого планируете обыграть, вы всем своим видом показываете, что вы не планируете отдать пас, скинуть шайбу, а потащите её сами. Когда вы его в этом убедили, первая фаза закончена. Теперь он пытается понять, пойдёте вы вдоль борта, или в середину? Фаза – А2. Вы смотрите «мимо» него в середину, куда планируете стартануть. Фаза – А3, вы стартуете в середину и начинаете ускорятся. Игрок соперника бежит от борта к вам наперерез. Здесь важно его не спугнуть и раньше времени не пойти к борту. Когда игрок соперника включится стопроцентно, пойдёт в середину от борта и будет ждать следующую фазу – А4, где вы, по его мнению, должны максимально ускориться, «закрыть» корпусом шайбу и постараться избежать с ним столкновения, в этот момент вы делаете фазу В1, то есть, совершенно неожиданное для него движение. Вы ныряете к борту и на противоходе от него убегаете…

– Теория финта, – молодые люди, – Степаныч улыбнулся, – Это когда вы делаете А1, А2, А3, А4 и все от вас ждут продолжения – А5, А6, А7, а вы вместо А5 делаете В1, В2, В3 и так далее. Все игровые виды спорта, хоккей, футбол или гандбол держатся на том, что показываем одно, а делаем совсем другое. К чему я так подробно углубился в теорию? На той тренировке обыгрыш я команде разложил по полочкам от и до, всё разжевал, всё разложил на фазы, соединил их потом вместе и дал попробовать. Несколько раз показал сам. Пару раз останавливал тренировку, чтобы лучше объяснить некоторые детали, все тонкости и нюансы… Итог: в конце тренировки правильно сделать обыгрыш смогли единицы.

– Ну так это нормально, – сказал Виктор Воронов, опытный детский тренер. У него уже тоже был один выпуск, с которым он прошел от малышей до юношей.

– Конечно, Витя, нормально. Не спорю, любой навык формируется на объеме. Если регулярно этот финт на тренировках «репетировать», то сначала его сделают двое, потом еще двое научатся, потом, глядишь, и полкоманды освоят и начнут в игре применять. Только я про ту тренировку и про теорию финта по другому поводу начал так подробно рассказывать.

То занятие я закончил в расстроенных чувствах. Финт усвоить смогли всего несколько пацанов, и для команды тренировка, считай, была потеряна. Я сказал, что тренировка окончена, всех отправил в раздевалку готовиться к «земле», мы тогда только-только начали осваивать железки.

Команда потянулась в раздевалку, а ко мне подъехал вратарь и говорит: «Анатолий Степанович, а давайте буллит на кувырок». Я думаю, ах ты, наглец, ну-ну. А сам ему говорю: «Давай, только если я не забиваю тебе, то я на льду кувыркнусь, а если забью, то ты прямо отсюда поползешь на пузе по льду, по резине в коридоре и так до своего места в раздевалке». Он подумал, подумал и говорит: «Давайте», – и встаёт в ворота.

Я про себя думаю: молодец пацан, не трус, хоть и дерзкий, зараза. А сам улыбаюсь, ну, как ребёнку не забить, конечно, я забью, поучу наглеца, но, думаю, забью так, что удивлю его. У меня есть один буллит потешный, любому вратарю в мире забью, но один раз, потому что он уже будет знать, что я могу так сделать и второй раз это не прокатит, – улыбнулся Сом. – В игре это сделать трудно, просто не дадут, а по чистому льду можно. Думаю, покажу пацану, пусть знает, что такое тоже в хоккее бывает. Ну и поучу его заодно, как со старшими себя надо вести. Кричу ему: готов? Он мне: готов. Оглядываюсь, чтобы убедиться, что команда вся ушла со льда, чтобы всяким глупостям от меня не учились. Смотрю, Караван, Вовка Караванов, последний со льда уходит, остановился, смотрит. Я ему кричу: «Караван, давай в раздевалку, зал через пятнадцать минут начнётся, поторопись».

Он вроде ушел, я, естественно, забиваю этот буллит. Вратарь начинает по льду ползти к выходу, а во вратарской форме, как все мы знаем, это очень неудобно, дополз до выхода, я ему еще дал метров пять по резине проползти. Потом говорю: ладно, достаточно, иди, переодевайся. Он, недовольный, ушел.

А дня через три у нас игра. И Караван вываливается на ворота соперника один в ноль, убегает от защитников и моим финтом, как на буллите, забивает. Довольный, едет вдоль борта, команде кулачки отбивает, ему все: «Караван красавец», «Караван молодчик», а я его на лавке приобнял и говорю: «Караван, ты у меня подсмотрел?» Он говорит: «Да». И сидит, улыбается. И никаких вам, мужики, фаз, никаких основных и подводящих упражнений, никто ему ничего не разжевывал, просто пацан один раз увидел, «срисовал», обдумал, наверное, на льду втихаря пару раз на тренировках попробовал, и в первой же игре взял и исполнил.

– Ну, ты, Степаныч, хватил. Караван – игрок сборной, у него, наверно, лет с десяти лучшие «руки» в школе были. И башка светлая, дай Бог каждому, – сказал Виктор Воронин. Он прекрасно помнил Каравана еще ребёнком и с удовольствием следил за его карьерой, когда тот вырос и стал ярко играть в главной лиге страны.

– Дак, он потому и Караван, его потому вся страна и знает, что он с детства был Богом поцелованный и при этом еще и не ленился, и как положено тренировался. Он бы и с другим тренером стал Караваном, потому что пацан такой. Он же с детства был и умненький, и трудяга. Я ему даже одно время запрещал с другими возрастами кататься. Он рос тогда активно, я ему говорил: «Вова, организму не хватит сил и ростом твоим заниматься, и нагрузки тренировочные переваривать. Остановись, а то всё травмами закончится».

– А он чего? – поинтересовался Воронин.

– Остановился, конечно. Я же строгий тренер, – улыбнулся Степаныч. – Поэтому, мужики, мне всегда смешно, когда тренеры говорят про кого-нибудь из звезд, что я его вырастил и всему научил. Да, ты был рядом, был причастен, безусловно, но этот пацан сам себя вырастил. Ты же не можешь выйти и за него забить две шайбы в каком-нибудь важном финале, или судьбоносном матче. Это делает он. Поэтому надо спокойно относиться к успехам своих подопечных и радоваться, что судьба дала тебе возможность поработать с такими талантливыми пацанами. Тренеры ведь тоже растут, когда работают с яркими ребятами. Тактику команде можно посложней предложить, где-то разрешить за счёт мастерства сыграть, а не только за счёт дисциплины, поэтому всё взаимно.

– Трудно спорить, – сказал кто-то из молодых тренеров.

Беседа еще недолго продолжилась, а затем все решили, что можно ещё пару раз зайти погреться, допить пиво и пора расходится по домам и делам. Понедельник, единственный тренерский выходной, пройдет быстро. А завтра с утра новые тренировки, новые упражнения, интересные моменты, задор и энергия ребят, от которых тренеры тоже, как от батарейки заряжаются.

Завтра всё пойдет своим чередом. И это – прекрасно.