Татьяна НИКОЛЬСКАЯ. «Мы Родину защищали»
Илл.: Коллаж. Кадры из фильмов С. Ростоцкого и Р. Давлетьярова
Об экранизациях повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие...»
Дискуссии по вопросам истории – научные и общественные – могут существенно различаться. Актуальные для науки темы не всегда интересны обществу – и наоборот. Кроме того, в обоих случаях может по-разному направляться фокус внимания: если учёный сперва выявляет факты, а потом делает выводы, определяет закономерности, то в общественной жизни исторические концепции могут меняться просто потому, что само общество изменилось.
В российской науке, литературе, искусстве изучение и осмысление истории Великой Отечественной войны никогда не прекращалось. В наши дни продолжают появляться диссертации, статьи, книги, документальные и художественные фильмы, спектакли на эту трагическую и героическую тему, музейные экспозиции, основанные на неизвестных ранее документах и материалах... Например, в 2005 г., к 60-летию Победы, в краеведческом музее г. Ржев Тверской области была устроена уникальная экспозиция, посвящённая Ржевской битве 1942–1943 гг. А в Пскове в 2022 г. открылся Музей истории оккупации и геноцида Псковской области 1941–1944 гг.
В то же время история Великой Отечественной или, говоря шире, Второй Мировой войны слишком связана с современностью, с исторической памятью отдельных людей и целых народов, с политическими интересами государств, чтобы рассматривать её только как «дела давно минувших дней». В последние годы в мире особенно активизировались попытки глобального пересмотра концепций истории ХХ века. Согласно такому своеобразному ревизионизму, Советский Союз – страна-победитель – признаётся главным виновником Второй Мировой войны, а советский народ, кроме коллаборантов, поддержавших Гитлера, – коллективным военным преступником. И напротив – военные преступники объявляются героями, борцами за свободу и демократию (достаточно вспомнить скандал в парламенте Канады, когда депутаты, стоя, чествовали почётного гостя – украинского эсэсовца).
На этом фоне, безусловно, востребованы не только объективные научные исследования, но и яркие, талантливые литературные произведения и художественные фильмы о Великой Отечественной войне. Поэтому я заинтересовалась, узнав о новой экранизации повести «А зори здесь тихие...» советского писателя-фронтовика Бориса Львовича Васильева (1924–2013).
Первый фильм с одноимённым названием был снят в 1972 г. режиссёром Станиславом Ростоцким на Центральной киностудии детских и юношеских фильмов им. М. Горького. Картина заслуженно признана классикой не только советского, но и мирового кино.
Напомню, что основное действие происходит в Карелии в мае–июне 1942 г. В северной деревне, возле железнодорожного разъезда, где командует комендант старшина Федот Васков, несёт службу взвод девушек-зенитчиц. Однажды ночью в небе появляются вражеские самолеты. А вскоре младший сержант Рита Осянина случайно обнаруживает в лесу двух немцев-диверсантов. Васков решает организовать поиск и взять фашистов в плен. Получив одобрение командования, он, вместе с отрядом из пяти девушек, отправляется в карельские леса. Однако, немцев, хорошо вооружённых и подготовленных, оказывается не двое, а шестнадцать. Чтобы не пропустить их к Кировской железной дороге и Беломорско-Балтийскому каналу, отряд Васкова вступает в неравный бой. А дальше на фоне удивительно прекрасной карельской природы одна за другой погибают удивительно прекрасные юные девушки… И всё же большинство диверсантов уничтожено, а остальные взяты Васковым в плен. Какой ценой?
Трагичность истории усиливается тем, что перед зрителями предстаёт неповторимый образ каждой девушки. Каждая из них до войны мечтала о долгой счастливой жизни. Рита Осянина выходит замуж за офицера-пограничника, становится матерью. Студентка Соня Гурвич учится в Москве, встречает там свою первую любовь. А дочь лесника Лиза Бричкина ещё только ждёт своей судьбы...
Война перечеркивает их надежды. У Риты муж погиб 24 июня 1941 года. У Жени Камельковой, дочери офицера, немцы расстреляли всю семью. У Сони родители-евреи, не успев эвакуироваться, остались в оккупированном Минске, а любимый человек ушёл добровольцем в ополчение. Из этих скупых упоминаний складывается трагическая картина первых дней войны: стремительное наступление фашистов, неравные силы, растерянность... И одновременно – мужество и жертвенность советских людей – от погибших пограничников до соседки-эстонки, спрятавшей Женю от расстрела. Все девушки пошли на войну добровольно, ни у одной нет сомнений в правильности такого выбора. А в конце фильма умирающая Рита словно отвечает будущим критикам СССР и Красной Армии: «Мы Родину защищали».
Фильм Станислава Ростоцкого до сих пор остаётся одной из лучших картин о войне. Понятно, что перед режиссёром Ренатом Давлетьяровым, вновь обратившимся к повести «А зори здесь тихие...», стояла нелёгкая задача: его одноимённый фильм (Интерфест, Реал-Дакота, Star Media, 2015) был обречён на сравнение с картиной С.И. Ростоцкого и, конечно, с произведением Б.Л. Васильева. Вместе с тем, жертвенность, любовь к Родине, противоречие между жестокостью войны и женским предназначением к любви и счастью являются вечными темами, интересными для любого поколения кинематографистов и зрителей. К тому же за прошедшие десятилетия изменились технические возможности кино, да и вкусы публики. Многие уже не воспринимают чёрно-белую «картинку» и старые киноприёмы.
Честно говоря, премьера новой экранизации прошла мимо меня. Я не знала, что такой фильм вышел на экраны, не помню, чтобы о нём отозвался кто-то из друзей или знакомых, среди которых немало любителей исторического кино. Лишь через 6–7 лет после выхода картины я увидела её по телевизору в праздничные майские дни. К тому времени фильм уже не был киноновинкой, но и не стал признанной «классикой». И всё же вторую экранизацию нельзя не заметить, слишком значимы для всех нас «первоисточники».
В новом фильме, состоящем из 4-х серий, акценты повествования существенно изменены. В частности, здесь зрителю больше известно о действиях фашистов, чем Васкову и его бойцам. В последнем эпизоде 1-й серии авторы раскрывают «все карты»: в ночном небе летит немецкий самолёт, откуда на парашютах выбрасываются диверсанты. Зритель сразу видит их точное число и узнаёт, что эти представители элитных войск СС получили задание устроить диверсии на Беломорско-Балтийском канале и Кировской железной дороге. Напомню, что в первой экранизации ни персонажам, ни зрителям поначалу не открыто, что в группе 16 диверсантов, а о вражеской цели Васков (и зритель) могут только догадываться. Во второй экранизации авторы, сделав «линию» диверсантов более подробной, подчёркивают заведомое неравенство сил. В фильме присутствуют эпизоды, которых нет ни в книге, ни в первой постановке: например, гибель случайного свидетеля – жителя деревни, молчаливое передвижение диверсантов по лесу, убийство раненого товарища (в картине Ростоцкого присутствует лишь эпизод, где Васков находит тайник с трупами)...
Удачей нового фильма можно назвать операторские съёмки: карельская природа здесь столь же прекрасна, что и в начале 1970-х гг.: леса, скалы, озёра, скупые холодные краски Севера... Хорошо сняты и деревенские эпизоды.
На этом, пожалуй, можно закончить перечисление достоинств сериала. А вот образы главных героинь, к сожалению, оказались блёклыми. Если в первой экранизации все девушки отличаются друг от друга внешностью, манерами, стилем поведения, не говоря уже о характерах, то здесь типажи героинь довольно схожи – худые, скуластые, угловатые... Лишь пухлощёкая Соня Гурвич выглядит более упитанно. Правда, в этом случае непонятно, почему Васков недоволен её «конституцией» и призывает девушку больше есть. Игра актрис тоже недостаточно выразительна. То ли им не хватило опыта, профессионализма, сопереживания своим героиням, то ли это было режиссёрской задумкой – показать девушек-бойцов почти одинаковыми, этакими киборгами. Даже Женя Камелькова, чьим пением якобы восхищаются другие девушки, не имеет ни слуха, ни голоса.
Однако, главная странность даже не в этом. Почему-то почти во всех судьбах девушек, кроме Сони Гурвич, так или иначе обыгрывается тема политических репрессий. В повести и первой постановке взяли «в оборот» лишь полковника Лужина – возлюбленного Жени (да и то не за политику). Здесь же Лиза Бричкина оказывается из семьи раскулаченных крестьян, Галя Четвертак попадает в детдом после ареста матери. Рита Осянина сообщает, что её муж-пограничник пропал без вести; то есть, в определённом смысле, она тоже находится под подозрением (хотя в начале фильма муж гибнет на глазах у Риты). Не многовато ли на пятерых девушек-добровольцев из одного взвода?
Конечно, речь не о том, что в произведениях о Великой Отечественной войне нельзя касаться темы политических репрессий. Например, в романе советского писателя Анатолия Иванова «Вечный зов» присутствуют бойцы и офицеры штафбата. Но это должно быть как-то связано с основным сюжетом или с раскрытием характеров персонажей, мотивацией их поступков. Здесь же упоминания о репрессиях скорее путают, чем проясняют образы героинь.
Например, история Лизы Бричкиной начинается с тех же слов, что и в повести. О том, что всю свою жизнь девушка прожила в ожидании завтрашнего дня, в предвкушении счастья. Но далее оказывается, что семью Бричкиных назвали врагами советской власти, отняли дом, хозяйство и отправили в Сибирь. На экране нескончаемая вереница телег с раскулаченными крестьянами движется по дороге под насмешки и издевательства чекистов. Впереди – суровое выживание в холодных, незнакомых краях. Вот на скромном погосте семья Бричкиных хоронит ребёнка... Чего же, по мнению авторов, ждала Лиза – конца советской власти, что ли?
Безусловно, дочь раскулаченных крестьян тоже могла пойти добровольцем на фронт, но тогда надо яснее показать её побуждения. Как она относилась к участи своей семьи, к своему будущему, к родной стране? Надуманно выглядит и чересчур откровенный политический разговор отца Лизы с приезжим охотником.
Аналогичным образом Галя Четвертак тоже зачем-то сделана дочерью репрессированных родителей (можно подумать, в 1920-е – 1930-е гг. дети становились сиротами исключительно по этой причине). В одном эпизоде показан арест матери девочки. От дома отъезжает «чёрный ворон», а возле двери немолодая женщина держит за руку маленькую Галю. Кто она? Если соседка или родственница, почему решила открыто поглазеть на арест (да и кто бы позволил)? Если воспитательница детдома, то откуда она взялась посреди ночи? Или, по мнению современных кинематографистов, чекисты именно так и ездили на аресты, прихватив с собой воспитательниц? А ведь в книге и в первой экранизации Галя ничего не знает о своих родителях. Об этом её постоянная боль, отсюда её отчаянное желание придумать себе родных и несуществующего жениха. В разговоре с Васковым Галя с горечью восклицает: «Но ведь были же у меня родители!». В новом фильме такая фраза не имеет смысла, раз девушка потеряла семью в сознательном возрасте. Правда, в другом эпизоде Галю называют подкидышем, причём, ссылаясь на документы. Так кто же она на самом деле?
Возможно, авторы фильма «всунули» тему репрессий в надежде получить приз на каком-нибудь международном фестивале, но из этой попытки ничего путного не вышло. Ломается вся суть произведения, ломаются образы героинь. На переднем плане оказывается не подвиг девушек, не их чистота, любовь, верность, даже не жестокость войны, а «разоблачение режима» в стиле конца 1980-х гг. У кого-то из непросвещённых жертв ЕГЭ может даже возникнуть вопрос: зачем девушки сражались и погибали за такую нехорошую страну? Может, лучше бы помогли немецким диверсантам (вспоминается чья-то знаменитая фраза о баварском пиве, которое русские пили бы, если б сдались Германии)?
Я не думаю, что создатели фильма «А зори здесь тихие...» 2015 г. сознательно подводили зрителей к таким выводам. И всё же примитивная политизация сюжета изменила картину не в лучшую сторону. Чего не заслуживают ни талантливое произведение Бориса Васильева, ни герои Великой Отечественной войны, отдавшие жизни за Родину.
