Леонид ТАТАРИН. Если радость на всех одна…

Быль

 У меня разболелся зуб. Сначала немного ныл от холодного и горячего, а через день уже непрерывная боль. Пошёл к судовому врачу, но Ираида Сергеевна только руками развела:

 - Ничем помочь не могу. Терпи, пока пойдём к плавбазе.

Тогда я работал вторым штурманом на большом морозильном траулере в районе Патагонского шельфа у берегов Аргентины. Иногда переходили к югу, в сторону Антарктиды. Рыба ловилась очень хорошо и через два дня мы планировали идти на выгрузку к плавбазе "Черноморская слава". Там был хороший госпиталь и, конечно, стоматолог. Когда я обратился к нашему капитану с просьбой отправить меня туда на шлюпке, то получил ответ, не допускающий никаких возражений:

 - Ничего с тобой не случится. Потерпишь два дня.

Эти дни для меня прошли, как сплошной кошмар. Наконец ошвартовались к "Черноморской славе". Как только меня переправили на борт плавбазы, я сразу побежал в кабинет стоматолога. Врач, женщина лет сорока, записала в журнал мои фамилию, имя, возраст, с какого судна, должность. Посмотрев мой зуб, сразу предложила укол новокаина. Раньше я никогда ничем не болел, зубы тоже не болели, и я даже не знал что такое новокаин. Поэтому я не возражал, когда она сделала мне укол в десну. Сразу же после укола я почувствовал, что меня затрясло, как в лихорадке и сознание моё поплыло. Очнулся с таким ощущением, что вроде бы меня ласкает моя жена. Открыл глаза - у самого лица увидел красивую женскую грудь, но явно не моей жены. И красивое женское лицо, но совершенно не знакомое мне. Женщина отстранилась от меня и, продолжая гладить одной рукой мне шею и грудь, другой рукой медленно застегнула белый халат на своей груди. Только тут я вспомнил, что нахожусь у стоматолога на плавбазе "Черноморская слава", что мне был сделан укол новокаина.

 - Ну, что, мальчик, очухался? Не бойся, ничего страшного нет. Просто ты должен знать, что тебе нельзя делать инъекции новокаина. Попробуем лечить твой зуб.

 Попытавшись сверлить, убедились, что зуб болит, как и прежде - укол новокаина не подействовал. Других обезболивающих у врача не было. Предложила мне положить мышьяк, но для него нужно сутки времени, а у меня такой возможности не было, чтобы через сутки снова прибыть сюда. Немного подумав и внимательно, с улыбкой посмотрев мне в глаза, доктор сказала мне:

 - У меня есть свой, секретный метод лечения. Но для этого нужно, чтобы ты был достаточно мужественным, чтобы умел переносить боль, чтобы был настоящим мужчиной.

 Выхода у меня не было и я, вспомнив мучения прошедших дней, согласился. Отдохнув с полчаса, доктор закрыла дверь кабинета на защёлку - чтобы никто не мешал, не отвлекал, приготовила какие-то дополнительные инструменты, между зубов воткнула мне в здоровый угол рта кусок твёрдой резины, голову привязала каким-то жгутом к спинке кресла и приступила к работе. Пока вскрывала бором сам больной зуб, я ещё терпел, уцепившись руками за подлокотники. Доктор, работая инструментами, ласково приговаривала:

 - Потерпи, мой миленький, потерпи! Можешь даже обнять меня... только за руки не хватай... так можем поранить тебе рот... язык... Вот и нерв показался... теперь - самое главное...

Когда она убрала бор и сунула мне в рот какой-то другой инструмент, - меня как пружиной подбросило, и я заревел от дикой боли. Но вдруг увидел, что доктор в расстёгнутом халате, голая до пояса, медленно, с улыбкой кругами водит своей грудью по моей груди. Левой рукой она гладила мне шею, а в правой держала странный прибор, типа авторучки, от которого шёл провод.

 - Всё, мой красавчик, всё... успокойся... всё окончено... убит твой нерв...

Но, как только я действительно успокоился и, наверное, появилось какое-то другое выражение в моих глазах, доктор быстро отодвинулась от меня, опять сунула мне в рот свой инструмент и ещё один удар, страшнее первого. И опять она легла на меня, отложив в сторону орудие пытки, обняла меня обеими руками, ласково успокаивая, пока у меня голова не пошла кругом уже от других эмоций. И тут она в третий раз шарахнула мне по нерву. Приведя меня в сознание своим "секретным" методом, доктор спокойно объяснила мне:

 - Теперь нерв полностью убит. - Пошуровав в канале зуба какой-то шершавой проволочкой, вытащила и показала мне маленького красного червячка.

Действительно, теперь никакой боли от её манипуляции в зубе я уже не чувствовал. Доктор спокойно продолжила свою работу, а я старательно отводил взгляд от её прелестей. Она непрерывно рассказывала мне о своей работе, какие-то весёлые анекдоты, а у меня в голове вертелось только одно: "Ведь у меня жена и маленький сын, а я ..." Кроме своей жены я за всю свою жизнь даже не коснулся ни одной другой женщины, а тут...

 Закончив работу, врач отвязала мою голову от спинки кресла, вытащила из моего рта резину и спокойно сказала:

 - Теперь два часа ничего не кушать, но другими делами заниматься можно - пошли на кушетку.

 Хотя она была и очень красивая и соблазнительная, с тонкой талией и просто шикарной грудью, но для моих двадцати четырёх лет казалась мне старухой. Встав с зубоврачебного кресла, я начал застёгивать рубашку.

 - Нет-нет, раздевайся... - с ласковой улыбкой она попыталась обнять меня.

Тут я с пылающим от стыда лицом промямлил:

 - Спасибо... что вы!.. не надо... - рванулся к двери, открыл защёлку и бегом на палубу. В это время как раз менялись рабочие бригады на наших судах и меня переправили на наш траулер. О том, какими методами лечат зубы на "Черноморской славе" я никому не рассказывал. Но к вечеру ещё один наш моряк, постарше меня, попросился на плавбазу полечить зубы. Вернулся он через четыре часа и видно поделился с друзьями своими впечатлениями. Сразу несколько человек из молодёжи попросились у нашего капитана лечить зубы. Наша стоянка у борта плавбазы затянулась на три дня. Капитан и наш судовой врач удивлялись - никогда столько людей не жаловались на зубы!

 Через несколько дней после отхода от "Черноморской славы" среди моряков пошёл слушок: "Ребята, зубы-то мы вылечили, но... как в известной песне - "если радость на всех одна - на всех и беда одна...". Наша врачиха начала вызывать по одному всех, кто лечил зубы. Только у меня не оказалось общей беды.

Моряки с удивлением спрашивали:

 - А ты разве не..? Ну, ты парень, даёшь! Разве можно устоять перед такой бабой!

 Больше восьмидесяти человек на промысловых судах разделили общую радость-беду. А красавицу-Мессалину потом посадили на три года. Доказали, что она всё знала и сознательно дарила «радость»…