Жанна АСТЕР. Тайна времени.

...Время легкий бисер нижет:
Час за часом, день ко дню...

В.Ходасевич

1

Прикосновение крыла
Дождем распластанного неба
И полночь, что луной - бела,
Горячий, сладкий запах хлеба,

Струящийся сквозь штрих окна,
Откуда-то из улиц дальних,
Где тайна снов и волокна
Всё ткется в звездной повивальне.

Стоять и слушать вечер - сад,
В котором шумно цвет плодится,
Войти в объятия прохлад
И в песнь свободной, дикой птицы.

Почувствовать овал скалы
И полукруг секунд в минуте,
И осознать, как мы малы
В моменты ощущенья сути.

Слов пустота слетает с губ,
Но остаются лишь детали -
Горячий хлеб, дымок из труб
И в сердце зов небес и дали.

И истину, как пулю в лоб,
Вдруг получить за стих и странность -
Нам Время выдумано чтоб -
Ценить отмеренную данность.
 

2

А там далеко, где покоятся росы,
Всё тихо стоит, как дневная слеза.
Там сладко висят над пионами осы,
И плавно скользит с облаков бирюза.

Там медленным сном оплывают оливы
И соки фиалок уходят под грунт.
Там ходят безмолвны, горды, молчаливы
Животные ночи, не ведая бунт.
Там тихо раскрыты небесные арки
И нет ни законов, ни мер, ни табу,
Там три непохожие женщины - Парки -
Сидят и прядут нам слепую судьбу.

Рассевшись веками у белого грота,
Пришли они пряхами - ткать бытиё -
Нить жизни прядет молчаливая Клото,
Лахесис затем сохраняет её.

Созвучием неба спускается опус
И музыке этой в веках не остыть,
Лишь тихая женщина тайны - Антропос -
В конце обрезает нам тонкую нить.

И, видимо, это - земная основа -
На свадьбу надеть похоронный венец,
Ведь после - опять начинается снова:
Нить жизни, сохранность её и конец.

Так что ж укрывают запретные выси
И как же нам истину эту найти?
Наверное, всё-таки в чем-то зависит
От нас продолжительность жизни пути.

Наверное, смотрят жестокие Девы
На то, как мы тратим отмеренный срок,
На каждом из нас - от Адама и Евы
Испробован смерти тяжелый урок.

И каждому, выдав нелегкое бремя,
Они и не знают над прялкой скорбя,
Что нам подарили понятие - Время,
В котором пространство меняет себя.

А там далеко дышит звездная млечность,
Там нет ни часов, ни сует, ни крови,
Там только - живая живёт - Бесконечность -
И только гармония вечной Любви.
 

3

Чтобы изменить пространство -
Надо завести часы,
Выйти - в зимнее убранство
И в созвездие Весы.
Нужно газ включить и выждать
Чайника упрямый свист,
Помолиться сердцем трижды
И сорвать терновый лист,
Загадав желание - внутрь,
Как игру - в наоборот -
Оживить на кухне утварь
Тихим действием - вперед.
А затем, поняв движенье,
Проследить его закон,
В час - минуты и - скольженья
Покреститься у икон.
Что изменится? А, может,
Это - странная игра -
Я - Прохожий, ты - Прохожий,
Память - черная дыра,
С ней утрачено сближенье,
Если нет ни слов, ни нот,
Если нет игры движенья,
Значит, Время зря течет.
Для чего включать минуты,
Если жизнь подобна - тле,
Лучше в коже ведьмы лютой
Прокатиться на метле.
Лучше сразу лечь на камни
И предать судьбу - векам,
Всё когда-нибудь да канет:
Люди, крики, гомон, гам.
А секунды точат стрелку
И смеются нам в лицо,
Сняв небесную побелку,
Сжарив лунное яйцо,
Кинув нам его, как точку,
В мир, где истина глупа,
Посмотрите - оболочка,
Тонкий пламень, скорлупа.
Догадайтесь - Человеки,
Как всё просто - пульс и в нём -
Кто-то замер - в ночь навеки,
Кто-то жизни - принял днём.
Как же так - нам смысл не дался -
Мы ушли - игры объём –
Но при этом пульс остался -
Общий Логос - данных Дом.
Жизней - нам пунктир ложится -
Через - смерти пустоту -
И души свободной - птица
Набирает высоту.
Всё летит она и семя
Вниз роняет и поёт,
Чтобы заработать Время
Ей на следующий полёт.
Чтоб войти ей в многогранник
Времени - и сбить весы -
Нужно просто ставить чайник
Или - завести часы.

4

Мне кажется, что я уже была -
И не однажды - на земле летящей,
Я помню золотые купола
Акрополя - и голубые чащи
Вокруг него - раскинутого вдоль -
Тугого моря - жадного волнами -
Где на губах морская гасла соль,
И трескались ракушки под ногами.

Я шла уже по белому песку
В момент теченья дня - сродни изгою,
Когда копьё приставили к виску
И повели куда-то за собою.
И жег песочный, неживой ковёр
В том месте, где купалась Афродита.
Я умирала между трех озёр -
И между двух морей - копьём пробита.

И вновь потом - я помню неба свет,
Холщевый саван, заменявший платье,
Средневековой странницы обет -
Сменить своё опасное занятие -
Слагать слова в рифмованную речь
И притчами с другими объясняться,
Я помню, как огонь коснулся плеч
И снова мне пришлось с собой расстаться...

Но не надолго я ушла в миры,
Распахнутые залами - веками,
Где правила предложенной игры
Не обсуждаются их игроками.
Мне снова свет забил в глаза - и сон
Сошел с лица, как тень дневного сада,
Хотя не помню я, где длился он -
В чертогах рая или в склепах ада.

Но главное, что снова я жила
И пламя Бога принесла с собою,
А вместе с ним - под тяжестью вола,
И жизнь моя вошла, зовясь судьбою.
Какие дыры в памяти моей
Опять явили привкус помещений
И сколько было песен и людей,
И сколько было этих воплощений?

Не помню всё - но все же кое-что
Запомнила душа сквозь заточенья -
То неземное, горное плато,
Залитое божественным свеченьем,

И голос с высоты - могучий бас,
И речь, способная не ведать Время,
Про то, что Бог - един и любит нас,
И вновь готов спасти людское племя.

Быть может, сон был это - сна вуаль -
Поток воды застыл над градом бледным,
И я сказала Богу - Ах, как жаль -
Вновь умирать... - и он свой жест замедлил.
Затем сказал мне - Пал великий люд...
А я в ответ ему сказала - Знаю...
И молча он вершил свой тайный суд -
Убрал поток воды к земному краю.

И стало всё опять на те места,
Которые легли пространством яви,
Всё сдуло Время с белого листа,
Лишь память сердца в суете оставив.
А я, не понимая сей урок,
Проснулась горячо и осторожно -
Как мог меня послушать ночью - Бог,
Ведь для него и в сон войти не сложно...

И кто я есть - небесному Отцу,
Чтоб он совет со мной держал - на милость,
Проснулась я, а слезы по лицу
Так и текли - и сердце часто билось.
И прояснились яви зеркала -
И очертились в вазе три ириса,
Лучом легла - из памяти угла -
Любви моей слепая биссектриса.

Быть может я - песчинкою в песках,
Навеки кану, пустоту глотая,
И сединою на моих висках
Очнется вечность, уровни слагая.
И если я - ни ангел, ни пророк
И вечностью любовно не согрета,
То почему во сне со мною - Бог
Как с равным говорит и ждет ответа?

И почему сквозь призму бытия
Я слышу звук космической сонаты,
На грани смерти, в коме забытья
Спокойна я - навязанностью даты
Уйти совсем. Все умирая - спят,
А после вновь выходят на дорогу,
Мы часть единого - где каждый свят -
И может диалог направить Богу.

 

И потому блажен иконостас
В моменты жизни или сновидения,
Частицы движутся внутри и будят нас
Вершить дела добра и провиденья.
А после - коридор зеркал - как путь
Из памяти земной - к снегам Эльбруса,
Мы тайну Времени поймем когда-нибудь,
Когда-нибудь - на уровне Иисуса.
 

5

Чего-то не хватает между тем -
Какого-то звена в цепи логичной,
Небесных не постигнуть теорем
Когда в руках один лишь ключ скрипичный.

Идти туда, где Время вышло в мох
И вновь осело в кафедральном замке,
Где слышен каждый всхлип и каждый вздох
И Матерь Божья в золоченой рамке.

Идти туда, где тает воск свечи
И опадает липкими слезами
На тот огарок ледяной ночи,
Который встал во тьме под образами,

Разбуженностью крыл уставших птиц
Войти во мрак и сесть фигурой белой,
Под инеем опущенных ресниц
Смотреть на танец тени охладелой

В той глубине собора, где печаль
Извечная стоит туманом бледным,
Где лица ускользают под вуаль,
И мига нить кончается бесследно,

Где гаснет сон и кажется живым
Пространство наготы и акварели,
Где шаг приближен к тайнам вековым
Полночных фей и птичьих, странных трелей.

Где долог миг отсутствием минут
И сердце в состоянии Сомати,
Где боли нет, и никого не ждут
В шелках тугих - космической кровати.

Лишь шелестенье воздуха и тьмы,
И ощущение ласковых присутствий
Как много жили в разных жизнях мы,
Не слыша и не чтя любви напутствий.

Мы шли вслепую, злили палача
И накликали мрачные ненастья,
И столько боли приняли в ночах,
Что умереть нам выпало за счастье.

Не взяв урок, оброненный с небес,
Мы каждый раз несли себя по кругу
В горячем теле гасли - как и без
Него - вне озарения друг друга.

На камне - камень, под водой - вода
Под сердцем - сердце, над зарёй - зарница
А, может, мы уходим навсегда
Чтоб никогда потом не возвратиться?

Но если нам не слышен неба звон
И всё иллюзия - и жизнь и лира,
Тогда зачем сочится из икон
Слеза вселенной под названием - Миро?

 

21.01.06 Кан