Владимир ПРОНСКИЙ. Какой есть. Слово об авторе романа «Олег Рязанский» Алексее Хлуденёве.
В первый же день по приезде в рязанское село с лешачьим названием Сысои, родное для моего товарища, пригласившего погостить на родине, мы, едва обустроившись в его пустующем родительском доме, отправились на реку. Идти до Пары километра два, но спешить-то нам было некуда. Сперва миновали одну улицу, потом вторую, третью. Шли не спеша, часто останавливаясь, когда мой товарищ начинал разговоры с односельчанами — всех он знал и все знали его. Лишь потом вышли на широкую луговину, за которой возвышался песчаный противоположный берег, казавшийся издали лысым. Это впечатление усиливала стена зеленого сосняка, возвышавшаяся по краям горы. На луговине же было просторно и так тихо, что увлеченные разговором, мы, тем не менее, остановились, невольно вслушались в пространство, окружавшее нас, и Алексей Петрович вздохнул:
— Вот она моя, сторонушка родимая! Хоть час тут стой, хоть два, а все равно не насмотришься и не надышишься!
А мне подумалось, что именно в таком привольном и неторопливом месте и мог вырасти писатель Алексей Хлуденев. Он действительно нетороплив в жизни, обстоятелен, даже медлителен. Такой же и в произведениях своих. Видимо, чувствуя это, однажды взял да написал повесть и назвал ее так, словно ответил на возможные упреки: «Какие есть». Повесть, понятно, не о себе самом, но кое-кто мог и обмануться, поспешив переадресовать название: мол, какой он есть, Алексей Хлуденев, таким и принимайте его, уважаемые друзья-товарищи!
А о чем повесть «Какие есть»? О поздней любви главных ее героев (хотя может ли любовь быть поздней?), о человеческом достоинстве. Герои повести сталкиваются с необходимостью отстоять свое взаимное чувство и свое счастье, и автор об этом написал с большим тактом. Название повести, как признался автор, носит оттенок некоего принципиального спора с кем-то. Повесть была написана в 70-х годах, когда в рязанской литературе утверждался творческий метод реализма, постепенно потеснивший метод соцреализма, отдельные принципы которого (например, принцип партийности) сковывают творческую свободу писателя. Однако метод реализма, тот самый, что утвердился в русской литературе еще в XIX веке и дал великие художественные образцы, отвоевывал свои позиции спустя сто лет в нашей же отечественной литературе весьма непросто, в острой борьбе творческих методов. Приверженцы соцреализма крепко держались за фалды принципа партийности. Алексей Хлуденев уже одним названием своей повести определил собственную творческую позицию — писать в русле истинного реализма, «по старинке», как писали великие русские сто лет тому назад. Он и одну из книг своих, в которую включил, кроме повести, еще полтора десятка рассказов (вышедшую в издательстве «Современник») назвал так же — «Какие есть».
С другим человеком бываешь знаком с рождения, но так и не познаешь его по-настоящему, дожив до седин. Я же был знаком с Хлуденевым всего-то пяток лет, а уж более надёжного и «правильного» человека и припомнить не мог на своей достаточно долгой памяти. Иногда задавался вопросом: отчего во мне эта уверенность, неужели всё так прекрасно и хорошо в наших сложившихся отношениях, начавшихся после случайной встречи? Ведь известна же поговорка про пуд соли. Но здесь не тот случай. Может, и познакомился-то с ним не случайно, а по воле провидения, когда в декабре 2001 года встретился на собрании Рязанского землячества в Москве. В тот день мы обменялись книгами. В обмен на свой роман «Провинция слёз» я получил его роман «Олег Рязанский».
Взаимным дарением собственных книг писателей не удивишь, иногда это происходит всуе, и тогда подарки часто пылятся на полках не прочитанными. Хлуденевского же «Олега», помнится, сразу взял в оборот. Не мог не взять, потому что, являясь уроженцем рязанской земли, всегда интересовался и интересуюсь всем, что с нею связано. А тут роман, исторический! Да еще о таком персонаже, о котором с давних времен сложены легенды, и все более в мрачных тонах. Думал сперва, что и эта книга из того же ряда. И тем приятнее было ошибиться, когда страница за страницей углублялся в исторические события, предшествующие Куликовской битве, в ход самой битвы и дальнейшее житие Олега Ивановича — великого князя Рязанского — личности выдающейся. Это погружение было вдвойне приятно мне, уроженцу Пронска, интересно оттого, что в романе широко показаны и пронские князья. В общем, книга захватила. Прочитал за несколько дней и не утерпел, написал автору письмо. Ждал ответа, ждал, а письмо вернулось назад, не найдя адресата, сменившего местожительство. Пришлось заново организовывать поиски — на этот раз успешно. Вскоре получил от Хлуденева ответное письмо. Так наше знакомство вышло на иной уровень. Начались взаимные встречи: и в Москве, где он частенько бывал по издательским делам, и в Рязани, и на моей родине — в Пронске, сразу полюбившимся Алексею Петровичу. В общем, нашли точки соприкосновения взаимных интересов.
У Хлуденева трудно что-то выпытать даже любопытному человеку, я же, не отличаясь этим качеством, при встречах лишь потихоньку впитывал и запоминал его биографию, те или иные моменты вхождения в литературный мир. У него, как и у многих выходцев из провинции, творческая биография началась с публикации в «районке». Правда, не родного Сараевского района, а издававшейся в Скопине, где Алексей оказался, поступив в профессионально-техническое училище. Там однажды и принес написанный от руки рассказ в газету, показал редактору. Рассказ понравился, его напечатали, правда, под другим названием. Но это не беда. Главное — появилась первая публикация, а еще главнее то, что молодой автор с той публикации заболел литературой, завороженный магией печатного слова. Поэтому вольно или невольно хотелось расширить кругозор, захотелось попасть в ту среду, где научат, подскажут и по-настоящему оценят первые литературные опыты. И тогда Алексей после окончания училища буквально сбегает из Скопина и поступает в Рязанский педагогический институт на историко-филологический факультет. Изучая историю, русский язык и литературу, он продолжал заниматься литературным творчеством, ходил на занятия литературного кружка при газете «Рязанский комсомолец», публиковал свои рассказы и очерки в областных и районных газетах. Так прошли годы учебы.
Затем — журналистская работа в Вологде, в молодежной газете. Два года отдал журналистике и… вернулся в родные Сысои, чтобы, как он пояснил, заново прикоснуться к корням. Начал преподавать в десятилетке, еще на два года увеличил жизненный опыт. За это время написал с десяток рассказов, которые позднее вошли в книги. А затем — случай подвернулся, помог переехать в Рязань. Хотя и небольшая многотиражка радиотехнического института, но — газета! Живя в Рязани, он вновь наполняется литературной жизнью, входит в актив молодых литераторов, печатается в местных и центральных изданиях, участвует в зональном семинаре молодых писателей в Костроме, где его творчество получает добрую оценку руководителей. Опыт работы в газетах помог вскоре стать редактором Рязанского отделения издательства «Московский рабочий», а позже и возглавить его. И все вроде хорошо складывалось, но пришедшая перестройка поломала и перечеркнула планы члена Союза писателей СССР Алексея Хлуденева, успевшего выпустить к этому времени несколько книг в центральных издательствах. В годы перестройки Рязанское отделение издательства «Московский рабочий» упразднено, и опять помог приобретенный опыт: Алексей Петрович становится главным редактором вновь созданного издательства «Русское слово», на долгие годы превращается в отца родного для многих литераторов Рязанщины, издавая их книги и тем самым помогая дойти свежему слову к читателям.
В начале 90-х годов писатель принялся за роман о Великом князе Рязанском Олеге Ивановиче, несколько столетий носившего клеймо чуть ли не предателя. Начало этому было положено еще в средние века, когда княжества на Руси вели между собой беспощадную борьбу за первенство. Поэтому и происходили междоусобные войны, поэтому и лилась православная кровь. Этой междоусобицей сполна воспользовались Батыевы полчища, начавшие полонение русской земли именно с Рязанских и Пронских пределов. Рязанские князья взывали к помощи, но не нашли поддержки у соседних князей. Все тогдашние князья надеялись отсидеться за дубовыми частоколами и просчитались. Монгольские тумены перещелкали их по одному и, в конце концов, уморясь, не дойдя до Новгородской Руси, повернули на юг. Это всё известные моменты истории. А у рязанцев в памяти от Батыева нашествия надолго осталась обида на соседей, тем более усиливавшаяся, когда и в дальнейшем отношения складывались не лучшим образом. Быть может, поэтому Рязанское княжество всегда держалось на особицу, всегда первым принимало набеги степняков, к тому же удостаивалось за свою гордость тогдашними пиарщиками всяческой хулы. Особенно это усилилось в годы княжения Олега, отстаивающего интересы своего княжества и не желавшего терять независимость, даже находясь меж двух «наковален» — Московского княжества и Орды. Тем не менее, сближение шло, неспроста русское войско в составе полков Дмитрия Московского, будущего Донского, и пронского князя Даниила, объединившись, впервые нанесли поражение войску Мамая, возглавляемому темником Бегичем, в битве на реке Воже в 1378 году. И это стало одним из крупных толчков к настоящему объединению Руси. А после Куликовской битвы Князь Дмитрий Донской и Олег Рязанский и вовсе породнились, поженив своих детей. Случилось бы это, если бы Олег в глазах свата был предателем? Никогда!
Историческое движение тех лет и показал Алексей Хлуденев в своем романе, в котором ярко выписаны образы многих крупных исторических деятелей — Олега Рязанского, Дмитрия Донского, Сергия Радонежского, Мамая, Ягайло и других. Автор сделал то, что до него не смог никто — поднял этот исторический материал и в художественном виде донес до читателей. На примере тогдашней действительности автор показал всю опасность реального разъединения. Эта тема по-особому звучит и в наши дни, когда кое-кто становится на путь разъединения России, и делает либо по глупости, либо ведомый чужим коварством с далеко идущими планами. Так что роман «Олег Рязанский» важен, помимо своей познавательности, еще и воспитательным, объединяющим значением. И это многие поняли. Неспроста именно после выхода в свет романа об Олеге Рязанском на Соборной площади древней Рязани появился памятник этому мудрому государственному человеку, радевшему до последних своих дней за отчую землю.
Сам же автор романа, по обычаю, остается в тени, не выпячивает себя, хотя и литературными наградами не обделен, являясь лауреатом Международного литературного конкурса имени Андрея Платонова «Умное сердце». А его роман «Олег Рязанский» удостоен премии Рязанской области имени С. А. Есенина в области литературы и искусства. Но дело даже не в наградах, а в отношении читателей, когда, едва появившись на прилавках книжных магазинов, его роман, не единожды изданный в Рязани и Москве, моментально раскупается. Это и радует автора: значит, не зря трудился, не зря вкладывал душу в произведение, забывая о времени, не следя за юбилеями. Вот и очередной подошел — 70-летие! Солидный возраст, многое за эти годы сделано, а нашему юбиляру кажется, что только вчера переступил порог «районки», чтобы показать свой первый рассказ.
…Накупавшись с Алексеем Петровичем в Паре — реке его детства, понежившись на теплом песке, мы так же неспешно возвращались. Я слушал его рассказ о Сысоях и невольно проникался любовью к этой раздольной местности и ее людям. Когда дошли до дому, то на крыльце нас встречала соседка Хлуденева — Мария Ильинична, или просто баба Маня, одиноко живущая с тех пор, как разъехались дети и внуки, и радующаяся каждому новому человеку. Она указала на ведерко и сказала:
— Вот, ребята, картошечки молодой вам накопала…
Чуть позже подошли и другие сельчане Алексея Петровича — его давнишние ученики. И у каждого было доброе слово к своему учителю.
Ведь учителя, как и писатели, никогда не бывают бывшими.
