Алексей МИХЕЕВ. Пироги по субботам

Рассказ

В субботу родители ждали к себе детей. Еще в пят­ницу вечером отец прокручивал на мясорубке мясо для фарша, а мать заводила тесто и потом ночью несколько раз вставала, чтобы посмотреть, не убежало ли оно. Тес­то замешивалось двух сортов: кислое для пирогов с мя­сом и луком-яйцами и сдобное для булок.

Стряпать мать начинала на другой день утром.

Гремела посуда, хлопала дверка электродуховки, ши­пело па сковородке масло, и кухню и коридор наполнял голубой едкий дым. Отец, нахмурившись, поднимался с тахты, открывал форточку и плотнее притягивал комнат­ную дверь. Затем вновь ложился и принимался за жур­нал. Отцу уже было около семидесяти, он был худой и нервный. Пенсионер, в прошлом учитель и потомственный интеллигент. Поэтому он лежал на тахте и читал. Читал он много, всегда быстро и всегда лежа, высоко подложив под голову подушку.

Мать суетилась в кухне. Она быстро уставала и начи­нала через дверь ворчать на отца, заставляя делать его какие-нибудь ненужные мелочи. Громко бренчала чашка­ми, роняла на пол то нож, то вилку, наступала на хвост кошке, замахивалась и сердито кричала на нее за это.

Готовые пироги она складывала на блюдо и, чтобы они «доходили», накрывала их полотенцем.

Когда она кончала с пирогами, начиналась уборка в квартире. Отец брал швабру и молча и угрюмо начинал мыть пол, потом, одевшись и захватив с собой полиэти­леновый бидон, шел в пивной киоск за пивом. Киоск был недалеко, но в субботу очередь была большая, приходи­лось стоять долго. Он мучился, но достаивал до конца.

К вечеру приходили дети. Сын Сергей, тридцати лет, инженер и автолюбитель, его жена Татьяна и трехлет­ний внук Костя. Дети жили в деревянном доме в боль­шой трехкомнатной квартире, но без горячей воды и бел ванной. Поэтому ванна родителей к их приходу была вымыта матерью до блеска.

— Здравствуйте, родственники! — говорила Татьяна встречающим их в прихожей родителям.— Гостей прини­маете?

— Принимаем!

— Горячая вода есть?

— Есть! — глупо и радостно отвечали родители разом и потом, улыбаясь, долго стояли в дверях комнаты, гля­дя, как дети раздеваются и расшнуровывают ботинки.

Сергей спрашивал про пиво. Мать, встрепенувшись, семенила впереди сына на кухню, и оттуда Сергей появ­лялся довольный и уже со стаканом.

Пока Татьяна и Костя мылись в ванной, сын, подо­брав под себя ноги, сидел со стаканом на тахте и разго­варивал с отцом о летней рыбалке. Это была их обычная тема, здесь они друг друга понимали. Мать была тут же, она слушала и ждала, когда вымоется Костя. Костя вры­вался розовый и с шумом, начинал гонять по комнате кошку и ронять бутылочки из-под лекарств. Бабушка уво­дила его на кухню и кормила пирогами, заботливо нама­зывая их сверху маслом. Потом она кормила Татьяну, тоже розовую и с гладко зачесанными волосами.

Последним после ванной ел Сергей. Он допивал пиво, выкуривал сигарету, и еще через час-полтора родители уже провожали детей, снова стоя с ними в прихожей.

— Ну, чао! — говорил Сергей и открывал дверь на лестничную площадку.

— Чао, чао,— старательно выговаривали родители и, спеша, еще раз повторяли «чао», а мать высовывалась еще в притвор двери крикнуть, чтобы дети непременно приходили в следующую субботу.

Когда дверь захлопывалась, родители некоторое вре­мя стояли в прихожей, потом молча расходились и еще некоторое время бесцельно бродили по квартире, пока наконец не оседали на своих местах: отец — на тахте, а мать — в кухне. И каждый принимался за свое дело.

Первой умерла мать. Она умерла осенью, проболев всего три недели. Отец теперь сам убирал квартиру, сам ходил за пивом, мыл ванну и даже сам стряпал пироги к субботе, покупая тесто и фарш в магазине. Детям он говорил, что стряпать — это даже интересно: никогда не знаешь наперед, что получится. Старился он быстро, сде­лался неряшливым и носил затасканный пиджак, протер­тый на бортах до подкладки.

Умер отец, пережив мать на полтора года.

А Сергей с женой стали ходить в баню. Баня назы­валась Федоровской, была тесновата и расположена да­леко от дома. Но со временем они привыкли. Тем более что рядом с баней была пивная точка, и Сергею не нужно  было ходить за пивом специально. Он покупал его заодно в двухлитровую банку и пил уже дома в спокойной обстановке.

Костя первое время мылся с мамой в номере с душем. Потом, когда он подрос, сделался смышленым и начал уже ходить в детском саду в старшую группу, папа стал брать его с собой в общее мужское отделение. Там Сер­гей тер ему спину мочалкой и водил в парную, где Костя, забравшись на вторую ступеньку, визжал от жары и во­сторга...