Станислава ОЗЕРОВА. Пена будней
Рассказ
Встречаются ли приключения только на пути странника, который всей душой своей устремлён вперёд? Перефразируя, скажем так: «Дорога откроется идущему». Давно пора научиться расправлять свои крылья по течению, куда бы оно, это течение приключений, нас не уносило. Никогда, слышишь, никогда не упускай тонкого запаха возможности! Вперёд устремлён не только нос самолёта или клюв перелётной птицы… Вся жизнь наша непрестанно куда-то несётся. В суматохе или во время дождливой и медленно растекающейся повседневности порой так сложно освободиться от гнёта сожалений, от гнёта тоски по уносящимся вдаль солнечным, беззаботным дням, так чётко запечатлённых в нашей памяти в светло-голубых, небесных тонах. На бумаге всё банальности. Так повторяй же это ежедневно и ежечасно, о мой усталый скиталец! Дорога манит своим шармом неожиданностей и вдохновляющих открытий. Но конец её, убегающий от тебя с каждым шагом всё дальше и дальше за горизонт, конец её навсегда закован в царстве неизвестности и лёгкой дымкой, закатным туманом оставляет на наших судьбах томные отпечатки неизвестно откуда приходящей тоски. А всё же есть только ты один, друг мой! В путешествия в дальние страны не увезти нам дюжины неподъемных сундуков, так что каждому придётся смириться с тем малым, чему всегда с тобой по пути. Голова, единственный и верный спутник, а спутники и настоящие странники всегда должны идти рука об руку. Остаётся биться ей о стену или идти вровень. И, бывает, отобьёшь её до одурения, а стены не рушатся. А потом обязательно всё будет снова хорошо, и пьяно, и весело, да вот только всё чаще оказываешься ты в замкнутости своих комнат, наедине с верными молчаливыми собеседниками-учителями из прошлого. Прав был Александр Александрович, ёмко уместив всю суть в двух всего лишь четверостишьях.
Отвлеклись что-то мы целиком и полностью. А сказать в двух словах нам надо было лишь одно, чтобы затем переступить к повествованию. Рутинность серых будничных дней инспиративная до ужаса. Да и может ли вдохновлять что-то больше, равномерно покачивающейся в будничной своей колее, жизни? Вопрос неоднозначен и ответ на него по большей части зависит от силы позитивной установки отдельного индивида. Вот и нам теперь предстоит вместе с нашей героиней окунуться в рутину с головой.
- Есть в зиме что-то героическое, - сказала Маруся в ранний утренний час сама себе, несмело высовывая пятку из уютно-одеяльного укрытия.
После череды обыденных и схожих для всех людей утренних приготовлений, оживлённый трамвай, разрезая туман, уносил Марусю никуда иначе, как на работу.
Вообще дом Марусин был значительно дальше того места, где подобрал её трамвай. В городишко, с лабиринтом средневековых улиц, где даже суета была размеренна, наша героиня приехала некоторое время назад на встречу со знаниями. Проще говоря, учебный процесс в одном из древнейших европейских университетов стал неотъемлемой составляющей Марусиных будней. А как известно «не духом единым»… В связи с чем любые рабочие предложения героиня наша рассматривала без презрения, с рьяным желанием заработать на хлеб насущный. Для тех, кто хоть раз оказывался оторван от привычного своего и родного места обитания, не секрет, что законы и распорядки в том новом, ещё непокорённом местечке, царят радикально иные. Работа – любая хороша. Не об этом ли учил нас всем известный детский стишок «все профессии нужны, все профессии важны»…
Зашла Маруся никуда иначе, как в место хранящее покой усталых путешественников. До этого героиня наша уже доставляла радость желудкам прохожих в различных едальнях города, теперь же подвернулась возможность проявить себя в новой стезе. Что может приносить больше радости, чем непрерывное, ничем не ограниченное общение с людьми? И радости Марусе труд её приносил предостаточно. Простому обывателю и представить сложно весь спектр вопросов, просьб и жалоб среднестатистического туриста. Любая прихоть - Марусина головная боль.
Бывали моменты и радостные. Широкая русская душа путешественников иной раз не позволяла уехать, не оставив на память в сердце простых трудящихся отеля большой и жирный отпечаток о себе. Отпечатки были разного характера: то шоколадку поднесут, то алкоголем душу согреют, то неумело и застенчиво денег просунут впопыхах. Каждый раз, когда Маруся возвращалась домой с сумкой, полной заморских или же местных деликатесов, связь её с державой, так плотно сжавшей в кулак миллионы судеб, сплотившей их в очередях, как будто усиливалась. Какая простая советская женщина не пользовалась служебным положением и не поборола раз и навсегда чувства смущения от даров? Кто ещё из обитателей этой планеты, путешествуя, способен проявить свою наклонность не только банальным « рублём», а ещё и от всей души, ниоткуда появившегося, подарком? Так у Маруси дома собралась уже коллекция причудливых магнитов из отдалённых концов вальяжно раскинувшейся на тысячи и тысячи километров родины, где самой героине побывать ещё так и не удавалось. Конфет и сладостей отведано и запито тёплым домашним чаем было на славу. Спектр алкогольных напитков тоже варьировался и не мог не греть Марусину душу по возвращении с работы. Бывало и сам ещё воспользуешься доверчивостью и беззащитностью странников и накрутишь цену на копеечку, другую, что делать, с кем не бывало, кто не гневил космос своими ребяческими шалостями? Послушаешь обо всём об этом, напредставляешь идиллических картин о дарах и о том, как истина, наверняка рождалась в многочисленных беседах с гостями города… Казалось, чем не работа обетованная?
Бывают, однако, и дни окутанные тоской и думами, прежде всего вызванные проявлениями всех граней человеческой порочности. Любовных историй, заслуживающих место на страницах бульварных хроник предостаточно, жаль только, что гости попадались всё чаще не именитые. Случалось, что разыгрывались обгоняющие даже Шекспировское воображение сцены. Вот, например, невинное дитё ничего не подозревая дремлет под боком матери в то время, как нерадивый отец семейства, несколькими этажами выше, наслаждается обществом юных, искушенных жриц любви. Чуть позже почтенный господин, немало повидавший и переживший на своём пути, чья мудрость и жизненный опыт отложились в основном в области, в простонародье именуемой «брюхо», будет настойчиво предлагать и самой Марусе разделить с ним и бутылкой коньяка в его комнате радости бренной жизни. Сидит Маруся тогда, так же улыбается гостям с высоты своего кресла, а в душу как будто кто-то плюнул. И дело даже не в оскорблённом самолюбии, не в низкой морали участников драмы, не в омрачённой судьбе, ещё не подозревающей о том, малышки. Просто бывает, что несовершенство мира обрушится на тебя без остатка и в один момент, а ты сидишь ошарашенный, не в силах двинуться, дабы не запустить, не привести в действие ещё какой-нибудь такой же несовершенный механизм или процесс. А потом только шелохнёшься, а тут ещё какая-нибудь юная Лолита спит, покинутая, своим уходящим в ночь, очередным Гумбертом.
А бывает и просто тянется человеческое сердце к другому такому же горячему, юному и доступному круглосуточно на своём рабочем посту, сердцу. Теплоту человеческого участия и общения никто ещё не отменял. А подогревается она ещё лучше в поздние вечерние часы у стойки регистрации, когда ты, весь такой неотразимый рыцарь в кальсонах, изливаешь душу юной, простой русской Маруське, которую судьба унесла на чужбину, и как раз только тебе откроет она в этот вечер потаённые тайны своей души.
Задумываться о тягостях существования Маруся начинала не часто. Но, бывало, поступали для этого сигналы извне. Ведь когда украинская женщина, начинающая свой рабочий день за утюгом в самом начале вечерних часов, а заканчивающая зачастую с приближением первых петухов, жалеет тебя с сочувствием в глазах, есть о чём задуматься, что взвесить.
Время на раздумья оставалось немного, так как доделав все ночные рабочие дела, Маруся принималась за свой маленький опус о критике пражской эмиграции, теме столь неисследованной и нужной для современной славистики, что даже дух захватывает. А после каждой ночи, непременно настаёт день, уж мы-то точно знаем. А день своей заботливой рукой смахивал с лица Маруси усталость бессонных ночей и радовал новыми событиями. Стоит Маруся в куртке, ждёт, парится, краснеет время от времени и думает: «В какой же момент в мире всё пошло наперекосяк, всё до самых мелочей, взять в пример хотя бы меня, стоишь тут, пышешь молодостью и интеллигентностью, а мужчина напротив, мужчина «из народа», не вкусивший прелестей и выгод высшего образования, весь из себя давно вышедший, извергая нецензурные выражения, кричит: «Драй, Маруся, м*** твою, драй пока не дотрёшь до дыр!»». В такие моменты бывало и не совладает с эмоциями наша героиня, выбежит на улицу и слёзы выльются все рекой, после чего уж и полегчает.
Мы могли бы ещё долго приводить примеры курьёзов и тягостей Марусиных рабочих будней, недаром же этот маленький мир под названием «отель», так богато одаривал Марусю запасом баек для застольных историй, но переизбыток фактов может утомить читателя.
Наверное, друг мой, ты ждёшь от нас с Марусей в последних строках каких-то объяснений, разгадок, ответов. Как ни горько, но придётся разочаровать тебя, мой читатель. Ступай уверенной стопой по пути своему даже тогда, когда путь, казалось бы, давно в тупике, запутался сам, бродит в темноте и ищет помощи.
- В конце концов, глупо полагаться на то, что кто-то или что-то войдёт в твою жизнь некой палочкой-выручалочкой и в один лишь миг осушит слёзы, утолит печали, поможет найти выход из лабиринта на пути к себе. А не является ли примирение с самим собой тем самым сложным, что ждёт абсолютно каждого на его пути? Тьфу ты господи, кажись не уйти, - произнесла всё это в сердцах Маруся и отправилась искать поддержки у всегда верной чашки чая.
