Игорь ТРОХАЧЕВСКИЙ. Юбилей Шукшина в день смерти Высоцкого.
25-ое июля - семидесятилетия Василия Шукшина, а также годовщина со дня смерти Высоцкого... Удивительное совпадение!
Если верить Льюису Кэрроллу с его “Алисой в стране чудес”, антиподы - это те, что живут глубоко под нами, на другой стороне земли, и ходят на головах, чувствуя себя при этом комфортно. Вот и все, что отличает нас от них... На самом деле антиподы внешне мало чем отличаются - ходят одинаково, ногами. Возможно, и живут по соседству, с выходом на одну лестничную площадку. А если речь о великих, то имена антиподов нередко загоняются в одну обойму, в одну шеренгу с надписью на транспаранте: “Наша гордость и цвет”. Не произошло ли подобного с именами Высоцкого и Шукшина? Такие ли уж они родственные, как приняты считать?
Вообразить этакое легко: изрядно хряпнувший водочки мужичок, слезы и сопли просветления по лицу, хрипит на все свои “хрущевские” апартаменты: “Да я за таких - как Вася Макарович и Володя Семенович - глотку перегрызу! Перед ними я шляпу до земли снимаю...” Сознание мужичка основательно потрепано удушливым застоем, горбатыми (от слова Горбачев) переменами. Бесполезно ему объяснять, что многое в творчестве Высоцкого (о Шукшине потом) смущает.
Нет, вправду. Вслушайтесь, прокрутите по-новой - “Баньку по-белому”, “Коней привередливых”, цикл про животных.... “Я” и коней напою, “я” и баньку протоплю, “я” и в зверушку экзотическую обращусь, типа попугая... Сплошное выпячивание себя. Потом, чуть ли не в каждой песне, сквозь хриплый надрыв так и слышится: “Все не так, ребята!”. “Большего хочу!” Мало концертных площадок, тысяч и тысяч слушателей и зрителей, жены - всемирно известной “Колдуньи”, мало - разрешения плевать с Эйфелевой башни на головы беспечных парижан... Для одних - “Красное-зеленое-желтое-лиловое...”, для других - “Давайте выпьем за тех, кто в МУРе”. Темное, если не сказать дьявольское, иллюстрируется примерами. Вспомним короткую присказку Жеглова с резким движением кулака вниз: “Я сказал!” Это же из лексикона Николая Ставрогина, одного из “бесов”, населяющих одноименный роман Достоевского... А с какой любовью Владимир Семенович сыграл Абрама Петровича Ганнибала, сына эфиопского князя, в лубочной картине А.Митты - “Как царь Петр арапа женил”. В фильме и намека нет на то. Что Ганнибал впоследствии окажется прадедом русского Пушкина. Если и делается, то не запоминается. Режиссер и актер представили исключительно борца за свои права - эфиопа, черного, как полоса неудач, не менее других охочего до белотелых девиц... Известно, что христианские писатели часто называли эфиопами мрачных духов злобы, которые часто изображались на памятниках церковного искусства в виде черных людей. В православном произведении “Мытарства души блаженной Феодоры” читаем: “Когда я приблизилась к концу жизни моей и настал час разлучения души моей от тела, увидела я множество эфиопов, стоящих вокруг одра моего; лица их были черные, как сажа и смола, очи горели, как угли огненные, и весь вид их был столь же страшен, как вид огненной Геенны. И начали они производить шум и смятение: одни ревели, как скоты и звери, другие лаяли, как псы, некоторые выли, как волки; при этом все они, с яростью смотря на меня, грозили мне, набрасываясь на меня, скрежеща зубами, и хотели тут же поглотить меня”.
Подобный взгляд на Высоцкого (не актуальный для семидесятых, кощунственный для восьмидесятых) является трезвым, пускай и непопулярным - для конца девяностых. Слишком много оказалось новых бандитов, что воспитаны на песнях и фильмах автора “Татуировки” и аборигенов, съевших Кука.
С Василием Шукшиным сложнее. Тут мало “толкнуть прошашлыченным пальцем кассету”, сиди и слушай... тут необходимо книжку развернуть (Шукшин - писатель прежде всего), окунуться в непутевый, но светлый мир слегка “стуканутых жизнью” шукшинских героев. “Чудиками” их называл сам Шукшин. “Чудики” в переводе на “новорусский” - больные... Один из них, хохмы ради, покупает в аптеке триста штук презервативов (рассказ “Сильные идет дальше”). Другой (из рассказа “Микроскоп”), на последние кровные приобретает этот самый прибор - рассматривать интересные шевеления микробов... Да и Егор Прокудин (фильм “Калина красная” кидает дружков-воров. Баба для него оказывается важнее этой дружбы. За что и получает от Губошлепа (натянутого, правда, злодея в исполнении доброго актера Буркова) “перо” в бок...
Обычное дело - в НТВ-эшной передаче “Герой дня без галстука” увидеть “железного Винни-Пуха” Гайдара под портретом Высоцкого; а Чубайса, провернувшего “маклю” с ваучерами, - позирующим с четвертым, только что изданным, томом Бродского в руках. Солидные поэты для солидных господ. Скорее Латвия откажется от вхождения в НАТО, чем Чубайс станет красоваться с книгой Шукшина. Для демократов мутной волны - Шукшин слишком примитивен, слишком “деревенщик”, слишком “мужик”. Для воров же помельче - просто вчерашний день.
Конечно, если не умничать и без отсебятины смотреть на вещи, то получится, что у каждого свой Высоцкий и свой Шукшин. Кто-то не найдет ничего настораживающего в совпадении для смерти одного с днем рождения другого. Кто-то и вовсе плевать хотел на обоих, принимая за великих Таратино и Бессоном или ди-джея Бо-Бо и каких-нибудь там “Блестящих”. Вот для последних и приходится выставлять Высоцкого в образе прислужника князя тьмы - Люцифера. Возможно, и заинтересуется он, достанет записи и услышит, помимо прочего:
“Купола в России кроют чистым золотом,
Чтобы чаще Господь замечал”.
