Геннадий СТАРОСТЕНКО. Грех исказил красоту человека
Если не в порядке между ног,
То не в порядке и в голове
Григорий Климов
В конце года судьба свела меня с темой половых меньшинств самым неожиданным образом. И вот как это случилось. В далеком прошлом журналист-международник, я не гнушаюсь, случается, и переводческим хлебом. (За неимением желания раболепствовать перед малоправедной властью в прежнем, более престижном амплуа). В начале зимы попросили оказать содействие одному американскому театру танцев, приехавшему в Россию на гастроли. Труппа среди прочего знаменита тем, что сам Джеймс Кэмерон лепил с них модели для своего «Аватара», - в общем народ вполне себе пластичный и толерантный ко всяким формам ксенофилии.
Перед концертом в Кемерове основательницу труппы Лулу Вашингтон позвали на интервью в местную станцию «Кузбасс FM». Начали с комплиментов, поговорили обо всем хорошем, ближе к концу вроде бы спонтанно (а может, и не очень) вышли на тему половых меньшинств, и американка заученно побожилась, что поддерживает «первер-сообщество», а лесбиянки и гомосексуалисты имеют право на свободу самовыражения…
И тут ваш покорный слуга впервые в жизни нарушил переводческую этику. Перевел эту фразу – и добавил от себя в эфир, что не только не поддерживает такого отношения к предмету, но и осуждает его – в свете социальных деструкций, порождаемых спекуляциями на тему прав этих несчастных…
Так я благодаря случаю выразил свою гражданскую позицию 12 декабря (в День Конституции – хотя бы и принятой по итогам расстрела парламента). В конце концов, я тоже имел право на это высказывание – ведь был при них не только переводчиком, но и объявлял их номера, работал на текстами их обращений к зрителю, а это уже нечто близкое к конферансу…
На лицах двух студийных дам, бравших у американки интервью, запечатлелось неземное изумление, а сам я сначала решил, что пора заказывать билет домой - и уже за собственный счет. Впрочем, тут же и выкрутился из положения, поторопив гостью к выходу, нас ждали на концертной площадке. В общем, проскочило, и можно было гордиться сознанием того, что выразил гражданскую позицию – хотя бы и ценой профессиональных издержек.
И если честно - против правды перевода я не согрешил. Американка и сама, по большому счету, не очень-то верила во всю эту ерунду с правами половых меньшинств. Это и по глазам, и по тону чувствовалось, - но таков уж долг политкорректности, таковы реалии нынешней Америки. Как мы готовы были присягать на верность делу Ленина цитатами из его учения, так они теперь, включая Обаму, впереди планеты всей – с приоритетами меньшинств и прочей самоцензурой.
И все же – в чем моя гражданская позиция? Что нового я, публицист-одиночка, могу добавить к думскому закону о запрете пропаганды половых извращений в детской среде? Ведь в дело уже частично включилась и госсистема – в ней, видимо, есть и светлые умы, сознающие среди прочего, что стоянием за традиционную нравственность Россия может собрать неплохой пиар по всему свету, стонущему от диктатуры перверсий. А если в масштабе сексуальности отдельно взятой страны – тут один депутат Милонов стоит дюжины православных публицистов. К тому же все уже озвучено до нас: мы, люди с нормальными инстинктами и разумными влечениями, вовсе не жаждем крови этих несчастных. Мы просто не хотим, чтобы под гнусавый треп о «правах человека» и прогрессивности всякого «ложства» наших детей склоняли к извращениям, лишая их нормального будущего. Мы не хотим, чтобы нация, испытавшая столько разрушительных воздействий в последние сто лет, становилась жертвой новых экспериментов с генофондом и обрекалась на окончательное вырождение.
У общества был мощный нравственный и законодательный барьер против извращений еще три десятилетия тому назад, когда пишущий эти строки оканчивал подмосковную школу. Никто из нас и слыхом не слыхивал о «нетрадиционной ориентации» - не вспомню ни одного из парней в трех выпускных классах, кто бы хоть в малой мере демонстрировал женоподобие, как его демонстрируют нынешние «мальчики» в московском метро. Растлителей-то не было - даже анекдотов о «голубых» нам никто и не рассказывал до институтского возраста, да мы бы тогда и не поняли, о чем, собственно, идет речь. И темы не было – и неинтересна она была никому.
А сегодня весь этот инспирированный «цивилизованным сообществом» дискурс об извращенных формах сексуальности уже изрыт и перемолот в пыль – словно поля под Прохоровкой в 43-м. Как будто нет у нас иных задач – как только сокрушаться по поводу этих самых извращенных форм – будь то «про или контра». Печальная ирония ситуации – в том, что даже осуждая мы как бы невольно признаваем масштабы явления…
Пропаганда и распространение половых перверсий есть мощнейший удар по генофонду – сколь бы иным из нас ни хотелось продемонстрировать европам свою лояльность и «позитивность». И вот что чрезвычайно важно – и на что еще никто не обратил внимания. Есть закон жизни: мужчинам свойственно проявлять интерес к наиболее привлекательным представительницам противоположного пола. Точно также и слабый пол естественным образом испытывает влечение к наиболее достойным представителям пола сильного. Пусть это не прозвучит цинично и вульгарно – но у наиболее одаренных природой особей больше шансов снискать себе достойную пару в интересах продления рода.
Многие, конечно, вынуждены снижать планку притязаний ввиду несоответствия идеалу тех, к близости с кем стремятся. От осознания ли собственных недостатков – от дефицита ли бойцовских качеств, неважно. Да простит мне Дарвин этот упрощенный тезис, но ведь самоочевидно же: всем нам завещано природой стремиться к совершенству – а дальше уже вступает в силу игра обстоятельств, личных способностей и житейского опыта.
Но ведь то же примерно имеет место и в «однополой любви» - там тоже стараются выбрать самых-самых. И соблазнители присматривают – и склоняют к «общению» - не уродцев, а мальчиков (девочек) поярче и постройнее, да и не дебилов по возможности. Только в отличие от нормальной ситуации, где случается репродукция, тут возникает тупик. Из процесса репродукции выбывают те, кто мог бы обогатить генами и красотой природу «хомо сапиенса». Это прямая дорога к дегенерации.
Думаю, это серьезный повод поразмыслить для всех евгеников планеты. Ведь те, кто мог бы радовать мир и вдохновлять художников или режиссеров кино на творческие подвиги, кто мог бы сам с упоением трудиться и творить добро от ощущения щедрот бытия, в условиях толерантности общества к половым извращениям зачастую становятся их жертвой и в итоге просто вырождаются. Хорошо если такой человек успеет переосознать себя и зацепиться за подножку последнего вагона…
И неслучайно ведь сказал Василий Великий, что Бог создал человека по образу своему и подобию, но только грех человека исказил его облик…
Миф о неординарной «креативности» таких людей не выдерживает ни малейшей критики. Как правило, не о креативности следует вести речь, а об элементарной склонности к вычурности и версификациям. Их творческое сознание деструктивно, пустоцветно и декадансно: и происходит главным образом от понимания, что продолжения у них не будет. Стоит пожалеть ребят, конечно – но только не в той мере, которая позволяет им садиться обществу на шею.
Именно: перспектива вырождения и есть главная опасность толерантности к перверсиям. И даже не столько опасность сокращения общей народонаселенческой цифири (иной раз взглянешь на нынешних своих и новоприбывших гуманоидов – и думаешь словами классика: уж лучше меньше, да лучше), а именно деградация в пропорциях…
Женщины должны быть женственными, а мужчины мужественными – что само по себе прекрасно. И хватит врать и ссылаться на древних. В Спарте за мужеложство ссылали – как и в иных полисах. К тому же с деторождением там было все в порядке – как и с воспитанием детей. Да и последующая история человечества (христианская традиция) сурово судит против допустимости таких девиаций – цитаты и аллюзии известны всем.
Но попрание христианских ценностей и потворство извращениям привели к тому, что сегодня Центральная Европа стонет от засилья «нетрадиционной ориентации», проникшей во все детские воспитательные и образовательные учреждения и буквально калечащей детские души. В Нью-Йорке, говорят, тоже некуда деваться от «гомио».
Наше нынешнее общество и без того безобразно – чтобы умножать его новыми уродствами. Если Творец когда-нибудь все разрушит, чтобы начать все сначала или бросить это дело навсегда, то подобные искажения человеческого естества и послужат мотивом к принятию такого решения. Так что давайте жить так, чтобы у него и мыслей этих не возникало. А главное – поменьше слушать господ вещателей, полонивших наше зрение и слух по свержении парламентаризма в стране два десятка лет тому назад.
В заключение хочется выразить убеждение, что принимая подобные парламентские решения в защиту традиций и основ бытия, наша страна позиционирует себя как истинный охранитель нравственности. Пусть либеральный мейнстрим изображает ее как мракобесную и реакционную, на самом деле эта позиция однозначно завоевывает себе сторонников из числа традиционалистов мира. А их, по большому счету, всегда преобладающее количество. Если бы даже за этим не было реального действия, это все равно стало бы мощной пропагандистской акцией в интересах России.
