Николай ЧЕПУРНЫХ. «Марине» и другие стихотворения
НЕМОТА
В подлунный мир рассвет врастал…
Вспорхнула ночи тень…
Ты ничего не написал,
Поэт, за целый день!
И завтра – вновь тетрадь чиста.
И после… И потом…
И в помощь кроткого Христа
Позвать холодные уста
Немым не могут ртом.
Лишь глухо эхо вдалеке
Вдруг станет рокотать,
Играя звуками в «строке»…
А что – не разобрать…
«О, если б мог выразить в звуке…»
(Г. Лишин)
«Хотел бы в единое слово…»
(Л. Мей, из Г. Гейне)
Как мёртвые, сцеплены руки,
Недвижные, немы уста…
В груди не рождённые звуки –
Не лягут на плоскость листа.
Не выхлебал горечь… Не вызрел…
Не выносил боль до конца…
И гулкое слово – как выстрел,
Ничьи не встревожит сердца.
…Когда жизнь швырнёт безыскусно
За дальний, незримый порог,
Быть может, вслед скажет кто грустно:
«Всё знал О н! Все пережил чувства!
Лишь выразить в звуке не смог…».
«Но ничего в прошедшем мне не жаль…»
(С. Есенин)
Тишина… В неоглядную даль
Щедро солнце макает весло.
Мне былого нисколько не жаль.
Но мне жаль, что былое прошло.
С каждым мигом весомее груз,
Бытия истончается нить…
И такая вселенская грусть,
Что мне хочется волком завыть.
А потом роковое число
Занесёт в свои своды скрижаль.
Мне былого нисколько не жаль,
Но мне жаль, что былое прошло…
БУДЕТ…
Словно ветер, стокрыл, свободен.
Сквозь преграды легко лечу.
Пусть кому-то я не угоден,
Мыслю так, как того хочу!
Вся от пота мокра рубаха –
Вяжут думы вязанки строф…
Но живу ощущеньем краха,
Человеческих катастроф!
Белый снег, что сегодня падал,
Не прикроет земную чернь…
Будет в мире плодиться падаль,
Как чума, расползаться червь.
Будут мерзко свиные рыльца
Громко хрюкать, кривляться, врать.
Будут в душах шакалы рыться,
Плоть живую когтями рвать…
* * *
Вынесу ль эти муки?..
Господи, что со мной?
Стали, как змеи, руки...
Тянутся две гадюки -
Шар задушить земной!
* * *
Как домой ворочусь,
Свет Мари... не забудь
Предложить к поцелуям -
И плечи, и грудь,
И живот, и другие
Приятны места…
Свет Мари… О тебе
Мои шепчут уста!
* * *
У перекрестка многоликой улицы,
Не прячась от всевидящей толпы, -
Где фонари, нацелясь вниз, сутулятся
И гонят электричество столбы,
Где спотыкаются о стены тени,
И вверх - до окон сумрачных - ползут, -
Мои ладони на твоих коленях
Нашли приют...
МАРИНЕ
Есть вопрос, на который вовеки не будет отвечено…
Сонм ученых бесславно падет пред загадкою сей…
Почему я люблю? Почему я люблю э т у женщину –
Кровь и плоть повенчавшую с кровью и плотью моей?
От июльского ветра высокие травы колышутся…
От высокого духа окрест колокольцы звенят…
Почему лишь Е ё – лишь Е ё тихий голос мне слышится?
И зовет! И волнует! И в высь поднимает меня!
Жизнь-шарманка вращает железные, острые лопасти…
В крайний час пароход протрубит и исчезнет вдали…
Но останется след – яркий свет нашей солнечной повести:
Как мы счастливы быть в этом сумрачной мире могли!
ПРОЩАНИЕ
Река...
Шумит, журчит чуть слышно.
Прибрежная трава,
протяжно, тяжело вздыхает.
Ей скоро – в долгий сон
Облечься предстоит…
Мороз вот-вот ударит!
Вдали -
луг в темно-бурых пятнах -
коровы сладкий корм
жуют лениво.
Кнут пастуха
поверх голов играет.
Пошли - домой...
Порыв! -
Того гляди, как бросит
с крутого берега,
тогда купайся, черт...
И бросил бы -
какой мне в этом страх?
Иду...
На тот обрыв -
нет-нет, да оглянусь.
И думаю,
что я один в округе.
Так хорошо,
Привольно на душе!
Но нет -
вот, голос слышу:
то магнитофон орет,
а что - не знаю...
С владельцем же его
встречаться нет охоты.
Я иду другой тропой,
кустами - напрямик.
Домой!..
СМОЛЕНСКУ!
К 1150-летию
То, может, - быль… А, может, - небылица…
Я всё равно поверить в это рад:
Из райских кущ на землю диво-Птица
Сошла, чтоб благодатью осенить наш град,
Был «… мног людьми» уже давно который,
Державно возвышаясь над Днепром…
Той Птице стала прочною опорой
Громада-пушка, прячущая «гром» -
Защитница смолян в кровавых битвах
На грозных, неприступных рубежах…
Разили ядра и - слова молитвы -
Врагов несчётных, повергая в прах.
Пред Божьей Матерью, сомкнув персты
для взмаха
Руки, - воители на миг смягчали взор…
Владимира святого Мономаха
Дары священные – Икона и Собор!
«Они до сей поры с времён тех дальних»
Великий город от беды хранят!
И через них в молитвах поминальных
О времени былом потомки говорят.
В пороховом дыму, на поле брани,
Живые с мёртвыми ведут прямую речь –
Любезные Отечеству смоляне,
Готовые в родную землю лечь!..
Не зря в одном ряду – Смоленск и Троя –
Бессмертный символ славы боевой…
Через века – вечерней, тихою порой
Иду по скверам города-героя,
По улицам – до башни Громовой,
Которая, как чуткий стражник, слышит
Орудий гул, мечей и копий звон…
И, кажется, отлитый в бронзе, - дышит
И мудро смотрит в глубь столетий Фёдор Конь.
А времени несётся колесница,
И новый уж преодолён порог…
Стоит Смоленск – наш благородный Рыцарь –
На перекрёстке огненных дорог!
Могучею, тяжёлою десницей
Надёжно держит обороны щит,
Днём светлым, в тёмной ли нощи -
Даль оглядая зоркою зеницей!
И я – жилец космической эпохи,
Взгляд устремляя в звёздную зарю, -
В час сокровенный, шёпотом, на вздохе –
За всё, тебя, Смоленск, благодарю!
*
Как в днях минувших старики -
В душе печалящейся роюсь…
Но стану у святой реки
«На караул»… И успокоюсь.
В тиши - о Вечном - помолчу,
Вложив в молчанье силу речи.
Водой днепровской окачу
Лицо и волосы, и плечи.
Плывёт здесь Время вдоль Стены,
Незримо вёсла окуная
В туман глубокой старины,
Которой – ни конца, ни края!..
ПО ДОРОГЕ В КРАСНЫЙ БОР
Что за пути нас земные ведут -
В мире житейских проблем?
Весело – солнечным лесом иду,
Рву землянику и ем.
В сладости сочной руки и рот,
Хочется петь о любви...
Дружные сосны кружат хоровод -
Сёстры родные мои!
Глядя на них, вспоминаю я дом
Отчий, и мать, и отца,
Как уезжал от родного крыльца,
Всё, что случилось потом…
