Елена ПОЛТОРЕЦКАЯ. У истока весны...

 

Есть дом, в котором

Огня не жгут,

Не пьют, не спорят -

Меня ждут.

Есть круг, в котором

В крутой тоске

Горюет глина

По моей руке.

Есть шрифт, которым

К толпе глухи

Оттиснут черным

Мои стихи.

Но ночи нет, в которой

Умру, любя

Слепого и покорного

Тебя.

 

 

 

Мне снился иероглиф “Мэй”,

Светясь на древней стене,

Вокруг ни троп, ни огней,

А ночь пантеры темней.

И я поняла этот знак -

Разгадка моей судьбы,

Искала в ста словарях,

Друзья нахмурили лбы.

И не отыскав следа,

В китайский пошла ресторан,

“Еле видимая звезда” -

Поклонился официант.

 

 

 

У истока весны, у гранитного устья печали -

На ступенях стояли - казалось, у края земли.

Проклиная норд-ост, нам истертые чайки кричали

Все о голоде что-то, а чудилось, что о любви,

Что есть, в общем одно. Уходящий не помнит причину,

По которой грустили вчера, проливая вино,

Он спешит к поездам, переждать не пытаясь кончину

Бесконечной зимы и любви, что есть, в общем, одно.

В этом городе холодно, знаю, и все же, и все же,

Дай запомнить твой жест у египетских черных личин,

Как ты гладишь собак, и смеешься, и куришь, и можешь

Убежать к поездам без пальто и зонта, и причин

Для того, чтоб остаться… Но хватит дурачить бумагу!

Я придумала все, и февраль, и твои поезда,

Тебя не было здесь. Нам не сделать последнего шага.

Я с тобой не расстанусь уже никогда, никогда.