Артем ЕРМАКОВ. Суровый диагноз. Капитолина Кокшенева «Революция низких смыслов» Москва, «Лето», 2001. (2001)
В периоды расцвета культуры критика, в принципе, не обязана заниматься философствованием. Во всяком случае, это не главная ее задача. Философом в такие времена обычно является сам художник, а критик лишь поясняет, раскрывает, комментирует отдельные, не сразу бросающиеся в глаза детали его творчества. Но что же делать публицисту, если у него под рукой нет великой литературы? «Перестать бредить и понять, что ее никогда не было, а была лишь великая иллюзия, исчезновение которой свидетельствует о том, что русская культура, наконец, вышла из детского возраста», как делают Вайль, Генис или какой-нибудь Лев Пирогов?
Всей своей книгой Капитолина Кокшенева опровергает этот соблазнительный, упадочный тезис. «Я просто настаиваю на своей мысли - в простонародной жизни нашей остаются по-прежнему сильные национальные типы», - пишет она, к примеру, в статье «Большая вода иркутской прозы». Человек не только был, но и продолжает оставаться подвижником и героем. Если литература не замечает такого человека и проходит мимо его величия, значит, она больна.
Казалось бы, все слышали это утверждение столько раз, что оно надоело даже тем, кто когда-то выдвинул его раньше времени. Сегодня эти люди предпочитают говорить уже не о болезни или кризисе, а о «парадоксальной эволюции» или о «любопытном варианте художественной трансформации». Но дело от таких слов не меняется. Читать, все равно, скучно.
Книга Кокшеневой результат или даже сводный отчет результатов более чем десятилетних размышлений о том, почему нормальному человеку скучно читать современную литературу. Размышлений, ценных не столько анализом каких-то конкретных произведений и театральных постановок конца ХХ века, сколько выходом на серьезные онтологические проблемы развития русской культуры.
Размышления Кокшеневой интересны и тем, что они включают в себя религиозную оценку новой литературы и драматургии, и тем, что эта религиозность даже в самых неблагопристойных ситуациях звучит не как приговор, но как сочувствие. Это не просто «по-русски», это по-человечески, - жалеть Виктюка, поставившего «Спортивные сцены» Радзинского еще в конце 80-х. Сочувствовать не греху, но грешному человеку, убожеству и уродству его внутреннего мира. И одновременно переживать за изуродованные и обесчещенные этим человеком женские образы (статья «О женщине»).
Но если бы задача Кокшеневой состояла лишь в том, чтобы разоблачить очередного «культурного злодея» (Ерофеева, Пелевина, Сорокина, Буйду или уже полузабытого Бородыню) и погоревать над его жертвами, ее книга мало чем, отличалась бы от еженедельных псевдопатриотических стенаний некоторых литературных «духовнооппозиционных» листков. Но «никакая голая патриотическая печаль не дает и не даст плодов там, где «принципы», «черты» и «глубины житейской мудрости» не поддержаны силой размышления и творческой (метафизической) волей» (статья «Больно жить»). Кризисное состояние литературы - состояние общее для России. Больны все: и писатели, и читатели, и критики без различия политических пристрастий и религиозных лагерей. «Революция низких смыслов», подменившая классическую культуру модерном, лишь усугубила эту болезнь. Источником же ее, как это не печально, явилась сама классическая русская культура, осознаваемая не как основа творчества, но как убежище от мира.
«Культура, как наказание» (1995), на мой взгляд, самая глубокая и даже в чем-то дерзкая статья в книге Кокшеневой, как нельзя лучше откроет будущему историку литературы причины поразительного творческого бесплодия нашей интеллигенции. У позднесоветской и постсоветской «духовной элиты» нет и никогда не было будущего. Вернее, она в него не верила. Слабые духом, исходя из своего неверия, разрушали окружающее культурное пространство (статьи «Изживание реальности, «Провокация»), другие, покрепче, грезили «святостью» и пытались удержать его в уходящей «целости», но воля к творчеству, воля к созданию чего-то действительно нового оказалась парализованной.
Приведет ли этот паралич к смерти «русской культуры»? Спросите Капитолину Антоновну.
