Кирилл КУТАЛОВ. Дневник убийцы. Элексил бессмертия. (2001)

23.12.96

Очень тихо. Но что-то смущает. Может быть, плохо лежащая телефонная трубка - я снял телефонную трубку, чтобы среди ночи не началось. С некоторых пор меня невозможно застать дома. Днем я работаю. Ночью снимаю телефонную трубку.

24.12.96

Я убийца. Я убиваю информацию. Я ничего не знаю. Я не хочу ничего знать. Я хочу остаться с самим собой. Чтобы никого больше не было.

25.12.96

Почтовый ящик. Слишком холодно, чтобы к нему спускаться. Потом узнал по радио - в городе появилась банда, сжигают почтовые ящики. Надеюсь, и мой.

26.12.96

Книги и телевизор. Забавно будет сравнить. Отвертка сентиментальна - сняв заднюю крышку, я вспомнил семейные вечера перед телевизором. Чуть не заплакал, отвинчивая кинескоп.

27.12.96

Книги окунал в ведро, наполненное клеем, и складывал для просушки. Потом закрашивал обложки белой краской. Никаких мыслей по этому поводу.

28.12.96

Перенес остатки телевизора в другую комнату (их две). Сложил на полу. Смотрел и сомневался: может было бы лучше покрасить телевизор в белый цвет и оставить там, где стоял? Посмотрел на белые книги на поках. Их не открыть - тяжелый прямоугольный предмет белого цвета. Что с ним можно сделать? Кирпич. Строительный материал. Немного цемента. Бездомные делают себе временные жилища из газет.

29.12.96

Приемник пришлось разобрать, как и телевизор. Поверхность изобилует неровностями - краска ляжет недостаточно гладко. Отнес к телевизору. Лежит на полу. Мертвый и немой. Телевизор мертвый и слепой. Массовое убийство: дикторы, журналисты, операторы, звукорежиссеры, видеоинженеры, и - что меня всегда радовало в титрах - водители. Не забыть также про книги. Очень много трупов.

30.12.96

И проигрыватель. Пластинки катастрофически нефункциональны, не то, что книги. Из них ничего не построишь, разве что можно развесить белые кружочки по стенам. Украшательство. Ножом процарапал глубокие борозды от центра к краям. Пластинки визжали. Обильно. От Утесова до чего-то современного. Куча посреди комнаты растет.

31.12.96

Думал о телефоне. Днем не подхожу, ночью снимаю трубку. Зачем? Отвертка и кусачки. Звонок - колокольчик. Трогательно. Ничего не осталось, что весьма приятно.

1.01.97

Все внутри! Ликую. Шкаф, кровать, стол. В другой комнате. Ковер, одежда. Думал о пожаре - приедут и будут говорить. Много других. Хочу чтобы один. Дверь снял, потом книги, клей - построил стену. К вечеру засохнет и будет не войти. Вышли все книги, потому что клал в несколько рядов. Никакого огня - так все белое, просто белое.

2.01.97

Окна. Остатки белой краски, потом провел пальцем и замазал дверной глазок. Ничего. Белые стены, белая дверь, белые окна. Одна лампочка висит, но не мешает, тоже белый свет. Ничего.

3.02.97

Ничто не говорит о смерти. Лежу в белой комнате. Звуки, буквы, цвета, запахи - нет. Все там, за стеной. Даже не пахнет, закрашено белым. Никогда не умру. Смерти больше нет. Не знаю ничего. Смерть - другое. Не войдет. Неоткуда.