Игорь ПУЗЫРЕВ. Глубина

Рассказ

В зале ожидания железнодорожного вокзала города Воинской Славы Тихвина, серый сытый кот, затейливо держа хвост трубой, подошёл к его рюкзаку. Нетленная своей плотностью брезентуха, обнаруженная в позапрошлом году на чердаке и выпавшая туда из-под корней генеалогического древа, сегодня вечером была под завязку набита клюквой. Бурой, почти чёрной и спелой. Середина сентября. Для себя собирать самое время – дождавшись хороших ночных морозцев, когда на болоте ещё и посидеть надо после восхода солнца, чтобы ягоду «отпустило». Иначе – пропали руки!

Кот долго кружил по вокзалу выбором – и вот он сделан. Развернувшись довольной мордой к окошечку билетной кассы, где глухая бабуля криком интересовалась не опаздывает ли поезд, самец загнул кончик хвоста и потряс им над рюкзаком, стоящим под рядом кресел. Игорь сразу понял, что на него помочились. И, закрепляя ошибку до фатальной, ловко стряхнул рукой темно-жёлтые шарики капель с рюкзака. Брезент, хоть и древний, не пропускал влагу, но теперь она благополучно впиталась в него, размазанная ладошкой. В воздухе зала ожидания густо запахло грозой, кошачьей мочой и ужасом сложившегося положения – до Ленинграда в тесном купе ехать больше четырёх часов.

Полосатый, заслуженно считая себя хозяином этой дистанции путей, гордо оглядывал сидельцев. Получив пинка большим чёрным ботинком, оскорбился криком в воздухе, улетая к дальнему ряду кресел. Пассажиры, памятуя о героическом прошлом города, плечом к плечу встали на защиту животных, кляня молодёжь, городскую молодёжь и всю молодёжь мира. От разрушения вокзал спас лишь голос в колоколе громкоговорителя, приглашавший всех пройти на вторую платформу правая сторона, куда прибывал поезд Бабаево – Ленинград. Нумерация вагонов с головы поезда.

23.50. На улице непроглядная ночь. Шлейф, угнетающим души облаком, потянулся на перрон вместе с клюквой. Сначала он слегка приглушался запахом из станционного туалета, что буквами М и Ж бесплатно вонял в начале платформы, но уже в тамбуре четвёртого вагона напомнил о себе полным раскрытием красок. Целых четыре часа! Бедные люди.

В купе, видимо со станции отправления, которая была всего-то в полутора часах от Тихвина, расположились по-домашнему на нижних полках две женщины и маленький мальчик. Стол не был завален едой – маршрут короткий да ночной - некогда есть. Нижние полки, естественно, были заняты, а если бы заняты и неестественно, то Игорь ни за что не посмел бы указать женщинам на своё место.

- Здравствуйте!

- Добрый вечер! - дружно улыбаясь, ответило купе.

Ну вот и поехали. Рюкзак, тяжело пролезший в узкую дверь, спрятан далеко, как можно дальше под полку. Повернут крамольным местом к стене, прикрыт ещё какой-то тряпицей. Но амбре каким-то чудесным образом заполнило маленькое пространство – руки ещё не вымыты (на станции туалеты поезда закрыты), да и на куртку кажется тоже попало. Женщины не то, чтобы молоды, но сохранились неплохо. Мальчик уже спал за спиной матери, а та, положив на него руку, неудобно сидела на краю полки. Игорь, скомкав куртку порочным внутрь – залез на верхнюю. Затихнув на ней бессонницей.

Через час было уже ясно: одна, что постарше – работает в милиции, а другая, что с ребенком – нет. Она нигде не работает, и у неё второй муж. У милиционерши – четвёртый! Четвёртый муж - это вовсе не проблема, это скорее хорошо, и чем их впоследствии будет больше – тем лучше! Сон отказался приходить напрочь. Это какое же количество мужей на квадратный метр площади купе?! Что-то о первом браке старшая эпизодами помнила ещё хорошо – наверное, тогда была молода памятью и ощущениями. Остальные её спутники безлико стояли в шеренге по росту и убыванию. Без имени, поступков, чувств. Они были ни за чем – просто так, для количества и наличия. Тряпки - а она майор! До пенсии по выслуге лет уже немного, так что надо поискать пятого, или какого-то ещё - пока запал есть.

У той, что с рукой на ребенке, и с воспоминаниями, и с глубиной восприятия намного шире. Первый... Он и есть первый! Всегда где-то тут, рядом. Чувствует его, жалеет, что всё так вышло неказисто. Что зря разошлись. Сынишка вот… Второй? Да, прекрасный он – этот второй. Вот увидишь, сейчас в полпятого утра на Московском вокзале с цветами красивый будет встречать. И денег, и внимания, и что хочешь. Но только хочу обратно – первого!.. А бывает, и не хочу.

Окна поезда, замедляясь ходом, стали показывать встречающих на перроне. Поначалу мельком потоковым видео, потом каждого дольше и отчетливее. Носильщики с каталками, милиция, втроём плюющаяся семечками, высокий мужик в дорогой кожаной куртке с цветами. Женщины, вдоволь поговорив, улыбаясь, потянулись к выходу. К своей размеренной нормальной жизни.

Игорь, дождавшись, когда вагон опустеет, вышел последним. Со своей проблемой.