Владимир ПРОНСКИЙ: Послушание живёт в каждом из нас
К 50-летию творческой деятельности Владимира Пронского
Писатель Владимир Пронский – уроженец древнего города Пронска, лауреат премии имени А. С. Пушкина, Международной литературной премии имена Андрея Платонова «Умное сердце» и других премий. Его романы, повести и рассказы регулярно публикуются в «толстых» и «тонких» журналах, выходят отдельными книгами. Романы «Провинция слёз», «Племя сирот», «Казачья Засека», «Стяжатели», «Герань в распахнутом окне», «Апельсиновая девочка» вызвали добрые отклики в прессе и в сердцах читателей. В эти дни писатель отмечает творческий юбилей: 50 лет в литературе! О том, как добиться успеха, сколь сложен путь начинающего литератора – обо всём этом мы и говорили при встрече.
– Владимир Дмитриевич, расскажите о себе. Как и когда вы обратились к писательству? Что побудило к этому?
– Об этом можно говорить долго, но вкратце могу сказать, что нет какой-то точной даты. Всё происходило постепенно, исподволь, словно судьба приглядывалась ко мне. Сочинительство началось с четвёртого класса, по окончании которого получил задание написать сочинение на тему «Как я провёл лето». Вместо одного сочинения я написал четыре – ведь за лето свершилось столько разных событий. Мы тогда жили в городе Алексине, вокруг которого Бор, река Ока, рыбалка у понтонного моста, любимый стадион – как обо всём этом промолчать?! Моя увлечённость, конечно, была замечена и оценена учительницей Верой Павловной Качегиной. Так что можно считать то лето моим началом.
Позже, когда тринадцатилетним вернулся с родителями в Пронск, тяга сочинительству сохранилась. Я завёл толстую общую тетрадь в коленкоровом переплёте и записывал впечатления от путешествий по пронским лесам, лугам и полям. Меня в то время увлекал животный мир, природа, а о людях остерегался писать. Но эта робость мало-помалу прошла. К концу школы я уж сочинял небольшие рассказики. Со временем созрел для похода в редакцию «районки», изложив от руки на трёх тетрадных страницах впечатления от «скитаний» по окрестностям. Помню, как трясся перед редактором Александром Афанасьевичем Папиным, пока он расспрашивал, кто я и откуда, а потом читал моё сочинение. Он читает и улыбается, а у меня от его улыбки душа задеревенела. «Всё, – думаю, – пропал. Только опозорился!» А он прочитал, посмотрел на меня сквозь очки и сказал: «Будем публиковать!»
Так состоялся первый официальный выход к читателям. Произошло это 12 сентября 1967 года, когда в районной газете «Пронский рабочий», в рубрике «Заметки натуралиста» (чего уж мелочиться!) была опубликована моя статья «На заре листопада», вызвавшая во мне незабываемые эмоции. Через месяц произошло счастливое продолжение этой волшебной истории публикацией рассказа в центральной газете «Сельская жизнь». Так совпало, что в тот день я заглянул в редакцию и встретил Папина. Тот сразу с вопросом: «Володь, это твой рассказ тиснули в сегодняшней «Сельской жизни»?» – «Мой…» – еле слышно, почему-то страшно стесняясь, пролепетал я. «Ну, ты, парень, даёшь! Мы всю жизни горбатимся в газете, а на такую высоту не замахивались никогда! А ты – раз, и в дамки!» С тех памятных публикаций и началась моя писательская судьба.
– Можно ли сказать, что вы посвятили себя творчеству? Чем сейчас является труд писателя?
– Так и получается, что посвятил! И по-прежнему писательство является главной составляющей моей жизни, хотя ни особой славы, ни тем более денег не приносит. Иной раз задумаешься: зачем всё это, если начинал при одном строе, когда жил мечтами, а теперь страдаю при другом, хотя отношением к литературе не изменилось. Разве мог я когда-то представить, как и любой писатель на моём месте, что столь кардинально переменится отношение государства к творческим личностям, большинство из которых оказались в крайне затруднительном положении. И здесь дело даже не в финансах, а в возможности высказаться, донести свои мысли и чувства до читателей. Кто-то может сказать, что это не так, мол, сейчас любой пишущий может что-то издать за свой счёт. Вот именно, что любой. А одарённость, мастерство? Ведь это ни за какие деньги не купишь. Вот и получается, что магазины заполнены коммерческими книгами, а что-то купить для души не всегда удаётся. Ловкий сочинитель в момент перестроился бы и начал строчить бульварные романы, но это выше моих сил, которые не позволяют размениваться на ширпотреб, забыть классические произведения, на которых вырос и пропитался ими на всю жизнь. Поэтому постоянно кажется, что корифеи литературы знают, над чем работаю, о чём думаю, и готовы строго спросить за малейшую небрежность.
– Приходилось ли вам преодолевать трудности, связанные с потребностью в реализации замыслов, переосмыслении творческого пути?
– Преодоление трудностей – это нормальное состояние. Без трудностей – что за жизнь. Когда начинаешь реализовывать «потребность» – тогда и начинаются трудности. Редко молодому автору удаётся сразу же завоевать внимание издателей и читателей. Все пишущие проходят путь ученичества. С него начинается любое литературное восхождение, реализация творческих возможностей. Здесь у каждого свой путь. Один начинает в юности строчить романы, иной годами набирается жизненного опыта, а вместе с ним и творческого. Именно так и случилось у меня. Начав публиковаться достаточно рано, я потом долго не мог найти своих героев. Как любому молодому прозаику, мне в те годы не хватало жизненного опыта. А он приходит ко всем по-разному. Я же, потеряв много времени, всерьёз занялся сочинительством лишь к тридцати годам. Надо ли об этом жалеть? Всерьёз – нет. Как сложилось, так и сложилось. Через желание или нежелание сочинять не перепрыгнешь, а переступить через него необходимо именно тогда, когда этого потребует душа. У меня это произошло само собой, когда начали появляться достойные рассказы, получившие одобрения известных писателей, но этого показалось мало – замахнулся на роман. Замахнуться-то замахнулся, но сперва не хватало писательского опыта, вернулся к рассказам, и только более или менее набив на них руку, засел за роман «Провинции слёз» и попрощался с выходные и праздниками.
– Сколь труден путь от начала написания до публикации?
– Смотря, какую публикацию иметь в виду. Одно дело – начеркать заметку для газеты в 100 строк, а другое – сочинить роман. Над романом-трилогией «Провинция слёз» я работал 23 года! И лет десять дожидался публикации. В общем, полжизни ушло. И можно лишь представить, сколько за это время произошло событий, изменений в собственной жизни, в стране, и все эти годы надо было держать в уме текст романа, всё написанное ранее, чтобы не повторяться даже в малых эпизодах, чтобы довести до конца развитие сюжета и характеров героев. Вот и судите: труден это путь или лёгок. Кто-нибудь попроси меня написать вторую «Провинцию слёз», я откажусь: и сил не хватит, и вдохновения. Что-то другое – да, напишу, как написал ещё с полдюжины романов. Но с каждым из них – особая история. Вот взять, например, роман «Герань в распахнутом окне». Когда задумал его, то казалось, что всё, что мог, уже сочинил, а над этим буду работать не спеша, смакуя каждое слово, каждое предложение. Буду писать хоть пять лет, хоть десять. Создам текст цветным, осязаемым, сладким и душистым. А что получилось? Написал 18 авторских листов практически за год. И не скажу, что не выразительно, если получил за него журнальную премию, а написал, как всегда, по-своему, таким стилем и с таким «дыханием», которые присущи только мне. И это хорошо. Значит, многое годы корпения за письменным столом не смогли «испортить» во мне то, что заложил в своё время Господь.
– У вас с годами меняются взгляды на жизнь, на самого себя? Как реализуете свой взгляд на современность?
– На эти два вопроса отвечу одним. Быть современным – это, по-моему, быть честным и правдивым в показе той жизни, которой живут герои и живёшь сам. Мне могут возразить, что, мол, у каждого человека своя правда. Да, это так, но литератору просто необходимо найти что-то типическое в том или ином пласте современников, осмыслить их поведение, поступки, психологию, попытаться найти пути их развития. А чтобы попытка оказалась успешной, то надо и самому развиваться: следить за жизнью в стране, мире, за современной литературой (не вся же она коммерческая, есть много «нормальных» писателей, о которых, к сожалению, массовый читатель почти ничего не знает). Но это не значит, что надо быть флюгером. Общечеловеческие постулаты, основанные на библейских заповедях, – верные ориентиры в текущей и быстро меняющейся жизни.
– Насколько важны в современном состоянии литературы вопросы финансовой поддержки, связанные с изданием?
– Несомненно важны, особенно теперь, когда государство устранилось от помощи литераторам, для которых слова «страна» и «народ» многое значат, они не пустые для них, в отличие, скажем, от поддержки театров, на которые расходуют сотни миллионов бюджетных рублей. Театральные скандалы последнего времени наглядно показали этот перекос, который не замечают представители театрального сообщества, видимо, считающие, что государство им всем обязано, а они на бюджетные деньги могут вытворять в своих «постановках» всё, что заблагорассудится. Да и что же, мягко сказать, не озоровать при такой опеке со стороны министерских чиновников, о какой литераторам приходится лишь мечтать. Вопросы издания и распространения отданы на откуп частным издательствам, а они, подчас неразборчивы в выборе авторов и гонятся лишь за наживой, рассчитывая на невзыскательного обывателя, готового проглотить любую скороспелую стряпню.
– В настоящее время имеете возможность творческой реализации?
– Возвращаясь к предыдущему вопросу, скажу, что стопроцентной возможности нет, в полной мере ощущаю лишь неудовлетворение от того, что творится в культуре, частью которой является литература. Мои книги и многочисленные публикации появляются на свет благодаря трудолюбию и упорству, которое никак не оплачивается. Да и тиражи у нынешних серьёзных изданий таковы, что авторы их подчас широко известны лишь узкому кругу читателей. Когда-то «толстые» журналы выручали, являлись лоцманами в мире литературы, отдавая свои страницы новым значительным произведениям. Но сейчас «толстяки» находятся в незавидном положении. И очень бы хотелось, чтобы чиновники часть средств, с лёгкостью необыкновенной раздаваемых лицедеям, направило на поддержку журналов, обеспечив деньгами целевую подписку на «толстяки». А то зайдёшь в иную библиотеку, а там ни одного литературного издания не выписывают. Поэтому и читателей убавляется с каждым годом, да и чего там делать, если нет журналов и нет возможности ознакомиться с новинками. На фоне таких трудностей, молодым литераторам необходимо сто раз подумать, прежде чем садиться перед чистым листом и тешить себя надеждами. Хотя, такое предупреждение не отпугнёт тех, в кого Господь вложил страсть к сочинительству, одарил их усердием и верой в свои силы.
– И всё-таки: как скоро нам ждать вашу новую книгу?
– Минувшим летом у меня вышел роман на тему православия «Послушание во славу» в двух уважаемых журналах – «Молодой гвардии» и «Подъёме». Сейчас в одном из московских издательств рассматривается вопрос издания романа отдельной книгой. Что из этого получится – лишь Господу известно. Роман о современной церковной общине, о том, как восстанавливался храм под руководством некоего священника, собирательный образ которого созрел при общении с церковнослужителями и посещением богослужений. Как и многие люди моего поколения, я долго шёл к сближению с православием, которое с годами всё крепче поселялось в душе. Именно с годами начинаешь понимать своё единение с верой, желание познать её более глубоко, чувствуя очищающее влияние церковного общения. Многие считают, что послушание бывает лишь у воцерковлённых людей, но, по-моему, послушание живёт в каждом из нас – мы постоянно исполняем его своим служением Отчизне, повседневной работой, заботой о ближних. Тема для меня новая, неизведанная. При работе над романом приходилось многое изучать, расспрашивать знающих людей. Когда же рукопись была готова, попросил двух знакомых священников прочитать и сделать практические замечания, которые, конечно же, были. Так что появление романа в журналах я ждал с более или менее спокойной душой. Теперь, дай Бог, дождаться бы книгу.
– О чем будет следующее произведение?
– Летом работал над повестью «Уходило спелое лето». В ней показал одинокого человека, обделённого судьбой из-за врождённой уродливой внешности, хотя доброго и отзывчивого в душе. Но в родном о посёлке не замечают этих качеств, опасаясь его самого и считая колдуном. Когда пойму, что ни к чему более не могу придраться, тогда предложу рукопись какому-нибудь журналу.
– Спасибо за интересную беседу, Владимир Дмитриевич! Надеюсь, при следующей встрече у вас будут свежие новости, интересные читателям.
– Пожалуйста. Будем надеяться.
Вела беседу Вероника Шелякина
