Пётр ЧАЛЫЙ. Боец Воронежского фронта

Житель села Дубрава Богучарского района Новиков родился после Великой Отечественной. Но называть Николая Львовича, сельского шофера и учителя, спецназовца по армейской срочной службе, – воином Воронежского фронта есть все основания. Он возглавляет Богучарский межрайонный поисковый отряд «Память».

Школьники старших классов и взрослые вместе с наставником уже не одно лето выезжают в степные места, где когда-то на Дону гремели бои, где войска Воронежского фронта шли на штурм неприступной вражеской обороны, шли, кто бы мог подумать, уже на Берлин.

Ребята разыскивают неучтённые воинские захоронения и переносят останки павших в ухоженные братские могилы. Они уже перезахоронили сотни и сотни советских солдат и офицеров.

– Война для нас как вчера шла, – говорит Новиков. – И не закончится, пока не похоронен с боевыми почестями её последний воин.

Сам Николай Львович к истории Великой Отечественной прикипел тоже со школьной скамьи. Он из красных следопытов, так в шестидесятые-семидесятые годы называли поисковиков.

«У нас в Дубраве есть братская могила. Безымянная. Кто же в ней похоронен? Опросили старожилов. Удалось узнать, что летом сорок второго через село отступали за Дон танкисты. Тяжелораненого командира взяла к себе в дом Столповская Елена Павловна. Дошло это фашистам-оккупантам – бинты простиранные во дворе висели. Расстреляли офицера и женщину. Её имя нашли быстро. А дальше запрашивали архивы. В конце концов установили танкиста. Это был Котов Александр Трифонович, уроженец деревни Сож Смоленской области, которая, как выяснилось, уже вошла в городскую черту. Через газеты вышли на сестру погибшего. Она приезжала к нам, привезла фотографию брата для школьного музея».

Одним из создателей музея стал сельский водитель, кавалер медали «За трудовое отличие» Новиков.

Судьба свела Николая Львовича с археологами из Воронежа. Глядя, как трепетно разглядывают учёные только что отрытые в древнем кургане глиняные сосуды, брякнул: «У нас в музее таких горшков навалом. Повёз гостей к себе. Они ахнули. Теперь-то и я понимаю – почему удивились. Между крестьянскими молочными глечиками - кувшинами красиво, так сказать, стояли экспонаты, каким в науке цены нет. А ещё имелись каменные топоры, наконечники стрел, копий».

Водитель теперь по совместительству учитель, официально – педагог дополнительного образования. Ведёт он курс краеведения. Его ребята вместе со студентами и учёными постоянно бывают в археологических экспедициях. На областных слётах юных археологов занимают призовые места. Как отличившиеся носят «белые береты».

Ещё до встречи с Новиковым я услышал добрые слова о нём от воронежского учёного из педагогического университета Березуцкого. «В нашей области это лучший командир поискового отряда, – говорил Валерий Дмитриевич. – Его ребятам по душе военная дисциплина. Слово старшего для них закон. Николай Львович хороший учитель и прирождённый следопыт. Чутьё поразительное. Глянет на поле и сразу укажет, где тут распаханы древние курганы. Быстро стал довольно точно определять возраст находок. Везучий в археологии человек».

Но главным делом для Новикова остаётся воинский поиск.

«Память» входит в состав общественной организации «Воронежский фронт». Отряд имеет соответствующую лицензию – разрешение на раскопки. Обеспечен картами и документами военных лет. Неоценимы подсказки старожилов – живых свидетелей тех давних событий. Богучарский, Верхнемамонский, Россошанский, Кантемировский районы – вот маршруты недавних лет. Пролегают они по местам боевых операций «Малый Сатурн», Острогожско-Россошанской.

– Летом 2005 года, – рассказывает Новиков, – сосредоточились на высоте 205,6. Так она обозначена на военно-полевых картах. Когда в декабре сорок второго года наши войска прорвали вражеский фронт от Новой Калитвы к Дерезовке – Верхнему Мамону – Осетровке и далее, освободили Богучар, Кантемировку, Чертково, то немцы и итальянцы устроили новую линию обороны. Свои опорные пункты расположили заранее на самых высоких степных буграх. От Новой Калитвы до железнодорожной станции Пасеково Юго-Восточной магистрали они держали под огнём полевую местность, перебросили сюда в район сёл Голубая Криница, Криничное, Митрофановка подразделения итальянской дивизии «Юлия», 24-го немецкого танкового корпуса. Пока наши собирали силы для новых ударов в сторону Россоши и Алексеевки, Каменки, Острогожска, а делали это скрытно, то врагу нельзя было давать, как у нас говорят, очухаться.

Вот и эту степную высоту между сёлами Первомайское и Криничное день за днём штурмовали в составе 6-й армии бойцы 127-й и 160-й стрелковых дивизий. Приведу лишь один факт, засвидетельствованный в архивных документах. 636-й стрелковый полк 160-й стрелковой дивизии в течение 25.12.1942 вел ожесточённый бой в районе высоты 205,6, проявляя стойкость, мужество и героизм. Было отбито 5 контратак противника и уничтожено до 700 солдат и офицеров противника. Взяты в плен 4 офицера 387-й немецкой пехотной дивизии. Уничтожили 9 танков и 2 артиллерийские батареи. Полк отошёл на исходные позиции. Понесли потери: 141 человек убитыми и 203 ранеными.

Тут в огне и крови снег кипел.

Когда в середине января советские войска перешли в наступление, местные жители помогали бойцам хоронить погибших. Мёрзлую землю кирка и лом не брали. Трупы фашистов стаскивали в ближние кручи. А их блиндажи стали братской могилой для наших воинов.

После войны часть тел перезахоронили в тогдашнем райцентре Новая Калитва. Установили памятник павшим.

Но ещё не один воин остается в поле. Там, где погиб.

Новиков и его помощники сверили старую карту с местностью. Где предположительно находились блиндажи, прошли с бомбоискателем, который «прощупывает» металл в земле на пятиметровую глубину. Есть сигнал. Осторожно выкопали патронный магазин пулемёта. А дальше обнаружили искомый блиндаж. В ста метрах – ещё один. В них находились останки советских воинов – 136 человек.

– Именные медальоны не встретились?

– Только четыре, – говорит Николай Львович. – В милиции в Богучаре криминалисты смогли прочитать лишь один. Дают мне. Руки дрогнули. Смотрю: фамилия Кравцов. А мой дядя Кравцов Яков Степанович девятнадцатилетним на фронте пропал без вести. Оказался другой Кравцов – Никита Иванович, из нынешнего Новооскольского района Белгородской области родом.

Его дочь и внук приедут осенью в Первомайское, где на сельском кладбище принародно перезахоронят павших в братскую могилу. Над ней будет установлен памятник.

– А для своих ребят-поисковиков парадную форму шьём, – сказал Новиков. – На людях отряд должен смотреться достойно.

– Кто у вас в «Памяти»?

– Мои ученики. Воспитываем хороших солдат из них. Все идут служить в Московский военный округ. Нас уже знают там. Когда работаем в соседних районах, подключаются местные старшеклассники вместе с учителями. Помощниками мне стали директор школы села Цапково Россошанского района Владимир Жигайлов, фермер Сергей Свинарев, лесник из села Бычок Петропавловского района Геннадий Шкурин.

– Взрослые нужны потому, что раскопки опасны?

– Да, риск есть. Попадаются ведь невзорвавшиеся мины, снаряды. У тех же блиндажей возле Первомайского натолкнулись: хвостовик мины торчит из пашни. Всех в укрытие. Я изучил её. 82-й калибр. Под тракторный плуг попадала. К таким находкам вызываем сапёров, до двух тысяч единиц боеприпасов, обнаруженных нами, взорвано.

В поле, ладно, в одном из краеведческих музеев на стенде увидел годную гранату. Они ведь приманчивые выпускались, итальянские – красивые детские куколки. Сколько детей подорвалось после фронта на таких «игрушечках»!

Мне попалась памятная находка. В такую «куколку» вместо взрывателя была вложена деревяшка. На заводском конвейере антифашисты тоже работали. По весу подбирали вкладыши – и шли на фронт бракованные гранаты.

– Музей в Дубраве богат?

– Четыре тысячи экспонатов. Некоторым завидуют областные краеведческие. С воронежскими музеями делимся. Хотя придерживаюсь правила: историческая вещь должна храниться там, где найдена. Вот есть у нас советский автомат. Лежит на стенде не просто оружие. Боец убил из него четырёх фашистов и сам погиб. События эти восстановили на раскопе в Богучарском районе.

Новиков, кстати, награжден Почётным знаком сапёра. Музею Дубравской школы и его хранителю за краеведческую работу в память о 60-летии Великой Победы вручены Грамоты от Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Отмечен Николай Львович юбилейными медалями.

– Случается вам работать по срочному вызову?

– Нередко. Позвонили из Бутурлиновки. Рыли водопроводную траншею и натолкнулись на неизвестные захоронения. Мы на месте определили: то был прах военнопленных немцев.

– Как поступаете с вражескими останками?

– Упаковываем в полиэтиленовые мешки и передаём «Военным мемориалам». Есть такая организация при Министерстве обороны России. Они решают, куда их следует перезахоронить.

– Бывают в вашем музее иностранцы?

– Итальянские туристы навещают. Показываю им редкостный знак легионера-добровольца, или фляжку, на которой выбиты имя владельца, слова Муссолини, «если для достижения цели нам придётся уничтожить 250 миллионов, мы придём к победе!» Гости иногда настаивают: эти вещи принадлежат Италии. Говорю им: нет, ребята. Мы вас на Дон не звали. Это наша общая история. Читайте её здесь.

– Солнце повернуло на лето...

– Собираемся снова в путь. Опять в Россошанский район. Будем работать у сел Жилино, Александровка. Там есть неучтённые захоронения.

С археологами обязательно встретимся на раскопе.

Живу с девизом: ни дня без находки.

Недавно знакомый рыбак сообщил: у села Терешково на Дону вода подмыла берег. В обнажившемся обрыве увидел какие-то кости. Едем туда. Отвесная стена, внизу волны плещутся. Четверо ребят держат верёвку, а я спускаюсь по ней вниз. Как в кино, осталось только окунуться в ледяную воду.

* * *

Новиков не зря ведь лазил. В размыве добыл бронзовые украшения в древнем захоронении. Археологи пока датируют ожерелье веками Золотой Орды – XIII-XIV веками. Схожее они находили у села Новохарьковки Ольховатского района. Там предположительно жили донские аланы. Находка обещает новые открытия в древней нашей истории…