Юрий БАРАНОВ. Под русским солнцем

Стихи разных лет

МОСКОВИТЫ

С былых времён мы звались московиты

(А у иных соседей – москали),

Мы – с Волги, с Дона, с Северной Земли,

Мы на пол-Азии разбросаны, размыты,

Но где б ни жили, всё равно мы – москали.

Американец есть, не «вашингтонец»,

Про англичан никто не говорит

«Эй, лондонцы», и словом «брюсселит»

Бельгийца никогда не назовёт японец,

Но каждый русский, всем известно, – московит.

Точней сказать – все, кто живёт в России,

Ведь московит – «всяк сущий в ней язык».

Проверил это бусурманский штык;

Пред нашей прочностью московской он бессилен,

Хоть разделять и властвовать привык.

Москва насквозь пропитана Россией,

Ну, а Россия вся пропитана Москвой.

Никто не справится с конструкцией такой,

Как на болотах бы враги ни голосили,

Как ни звенели бы заморскою деньгой.

АВТОПАРОДИЯ

Сто грамм нектара засадил с утра,

Заел амврозией, лёг поперёк дивана.

С богинями всё то же, что вчера:

Венера ластится, но я хочу Диану.

В блокноте пять незавершённых строк,

В буфете три недóпитых бутылки,

А в холле приготовлен альпеншток,

Чтоб троцким продырявливать затылки.

Но не сегодня: Дмитрий Ларин звал

К себе на бал, хоть к середине бала,

Но только чтоб Татьяну не смущал,

Как в прошлый раз, парижским секс-журналом.

Ещё Арины Родионовны внучок

Сказал, что гриб выходит на опушки…

И всё же – пять незавершённых строк,

И всё ж – пора заканчивать «Частушки».

Тем более, что был я приглашён

Их прочитать – и большей чести нету:

Омар Хайям и Франсуа Вийон

Приедут к нам на фестиваль поэтов.

…Нет, к чёрту! От Дианы SMS!

Я от волненья чуть не выронил мобильник:

«Твоя взяла. В меня вселился бес.

Готовь постель. И – водку в холодильник».

ИСТОРИЯ ЛЮБВИ

В синеве ленинградских туманов

И в сиренях весенней Москвы

Ты мерещилась мне постоянно,

Но увы, но увы, но увы…

Что ж, бывает, и гроб заколотят,

А не встретишь. Но мне повезло.

Ты однажды сгустилась до плоти

И со мной завязалась узлом.

А потом… А потом развязалась,

Отстранилась, уже не моя,

И растаяла, и показалось:

Всё вернулось на круги своя.

Но не всё. Что-то в мире сместилось.

Что-то выцвело в мире, увы.

Как-то даже сирень изменилась

И туманы – не той синевы.

АНГЕЛ ДА И ТОЛЬКО

N.

На ощупь женщина и чистый ангел внешне…

Ну, крыльев нет, другое есть зато,

Как у богини. И почти безгрешна.

Уж против этого не возразит никто.

И с нитью платиновой кудри золотые,

И смех серебряный, возможный лишь в раю, –

Всё выдаёт небесную стихию,

Обитель постоянную твою.

Не раз мне снилось, будто на горячей

Твоей спине – как судорога, взрыв,

И крыльев плеск, и всё уже иначе,

И ты летишь, земное позабыв.

А днём привиделось недавно возле рынка,

Что ты взлетаешь в небо, трепеща…

Но это ветер вздыбил пелеринку

У твоего бельгийского плаща.

СТИХИ О МАТЕРИНСКОЙ ЛЮБВИ

Был я ужасно обеспокоен,

Спрашивал маму (а в горле – комок):

– Мамочка, я дорасту до школы?

Мама смеялась: “Конечно, сынок!”

Годы прошли, и, немного смущаясь,

Спрашивал я постаревшую мать:

Разные ж вещи – “люблю”, “увлекаюсь”…

Как мне их правильно различать?

Мама ответила без улыбки:

”Вырос – по-взрослому и разберись;

Шишки набьёшь, но иначе не выйдет;

Если суфлируют – это не жизнь”.

…Мама покойная нынче приснилась,

Снова, как в детстве, – авторитет.

Снова о том у неё спросил я,

О чём у меня и понятия нет:

– Мама, а как это – умирают?

Страшно ли перешагнуть порог?

А мама заплакала и сказала:

“Скоро узнаешь, сынок”.

ГУБЕРНСКИЕ НОВОСТИ

У нас дотационный регион,

Своими силами не можем прокормиться.

Недаром же в гербе у нас вагон –

Дрова и сено мы везём из-за границы.

Ну, и не только сено и дрова –

И хлеб везём, и мясо, и картошку.

Перечисляет деньги нам Москва,

Но каждый год снижает понемножку.

А деньги так нужны! Нуждаемся в домах,

В дорогах, школах, поликлиниках, погостах,

В кинотеатрах, клубах, гаражах…

Нет, жить у нас в губернии непросто:

Всей экономике давно поставлен мат,

Земля распродана каким-то интервентам,

Стоят заводы, фабрики стоят

И безработица почти что сто процентов.

Кто может выжить-то у нас? Да только вор,

А остальные существуют еле-еле.

Но – не повешен почему-то прокурор

И губернатор почему-то не расстрелян.

КОРЕННЫЕ РУССКИЕ ОЩУЩЕНИЯ

Всё хреново, хреново, хреново,

Хоть убейся. Но слёзы не лей.

Завтра вспыхнет прекрасное снова

Над прекрасной страною моей.

Снова золотом вспыхнут берёзы,

Сосны – бронзой и охрой – ольха

На равнинах невиданной прозы

И первейшего в мире стиха.

По-над Волгой, в Москве, на Урале

В среднерусских светлицах от сна

Пробудятся мадонны и крали –

Наша вечная чудо-весна.

С ними жить – это светлые выси,

С ними спать – это сладкий огонь,

Это вам не какие-то “миссис”,

Голливудская, блин, шелупонь.

Но из песни не выкинешь слова:

Бусурманская зависть вскипит,

Бусурманская туча по-новой

Наше небо закрыть поспешит.

Нас обложат и слева и справа,

Но Россия не ввергнется в ад;

Новый Сталин возглавит державу

И прикажет: «Ни шагу назад!»

На илл.: Сергей Волков. Большая Ордынка