Владимир ЕГОРОВ. Нужен ли Челябинску еще один ГОК?
Сквозь удушливую темень ночи начинали проникать звуки, город с трудом просыпался. С ночи уже дымили ферропылью печи Челябинского электрометаллургического комбината, и под самое утро на цинковом заводе в воздух выбросили ржавые облака кислоты.
На севере – «шапке» города – постоянно пылил и дымил металлургический завод, шла вывалка кокса с батарей, чадили домны во мгле цехов.
Отхаркиваясь бензиновыми выхлопами, по городу побежала саранча маршруток, не давая проехать редким трамваям и троллейбусам. Удушливый смог медленно, но верно накрывал весь город.
Это было обычное утро города Че. Говорят, города никогда не спят. Не стану спорить, хотя это – смотря какой город или городишко. Когда в тебе столько заводов, какой ни назови – либо есть, либо был. Трубопрокатный один чего стоит, растет, дымит, шумит – «берет высоту».
Все это были старые болячки, но душу рвало, тяготило и снилось кошмаром, что в последнем, единственном уголке города пустоголовая власть надумала строить горно-обогатительный комбинат (ГОК). «Ядрен батон, – чертыхался город. – Мало им Коркинского карьера, самого глубокого в Европе. Хоть бы пожары в нем тушить научились, совсем дышать нечем».
Устало задумавшись, город вспомнил, что ему уже скоро будет почти триста лет. Не шутки ведь, при племяннице Петра Первого, Анне Иоанновне, основан был. Когда пришел в эти края отряд казаков, у них было ощущение необитаемости, на многие версты кругом – ни деревеньки, ни души. Дикая местность, нетронутый край, царство предоставленной самой себе природы. И сюда приходили первые жители – двести семей первопроходцев. Ширилась Русь, поднял на дыбы своей рукой и волей Великий Петр. Сибирь осваивалась через Челябинск – «Ворота в Сибирь».
По-разному судьба складывается у городов, одни сникают, останавливаются в росте, отстают, выпадают из обиходной речи. Другие, наоборот: у судьбы появляются фавориты, какой-нибудь безвестный городишко, выскочка, вдруг стал расти, на глазах превращаясь в великана, монстра цветной и черной металлургии.
«Ишь чего удумали, – пыхтя и отдуваясь от утреннего смога, хрипел город, – ГОК строить! И так дышать нечем, а тут надумали новый Карабаш – этот гнойный прыщ – под боком строить». Город знал, чем всё это может закончиться, его жители – экологи и ученые – давно уже изучают этот металлургический ад – «Мекку экологической анархии».
Карабашские отвалы
«Как надоело дышать таблицей Менделеева. Воздух просто видим. Кирпичи из него можно делать, ведь, право слово, включай пылесос, собирай пыль, и вот тебе кирпичи. Да когда же люди одумаются, ведь богатство Уральских гор нужно разумно тратить, а тут единственный источник воды, Шершневское водохранилище, уничтожить хотят. Дурни, где жить-то будете, когда воды не станет? Ведь у меня вас полтора миллиона людишек. Дамбу строить надумали почти 100 метров высотой, на свою дурную башку насыпьте, чтобы вас под ней и закопало. Вон в Венгрии в 2010 году рвануло так рвануло, полгородка снесло, как дамбу порвало. Так там и 700 человек не наберется, а тут такая прорва людей. И главное, – злился город, – ведь ведутся на деньги, но деньги вряд ли город получит, от жилетки рукава. Лучше колхоз организуйте в Томино, а не выжженную кислотой пустыню в 4000 га. Через двадцать пять лет даже птице нельзя будет там жить, а продукты питания и вода на вес золота будут. Вот же дурни, и молчат ведь, и за своих детей боятся заступиться. И брешут-то как складно, киприоты хреновы. Накроюсь я из-за них медным тазом. Пальмиру всем миром восстанавливать будут, а здесь – хренушки, дулю с маслом».
И чего только за свою историю город Че не видел: и восстание Пугачева с его бессмысленным и беспощадным... и великое переселение в Сибирь после того, как железку построили. В Великую войну ковал металл и танки – Танкоградом величать стали. А сейчас…
«Вот Припять – Чернобыль, ядерный взрыв, так это все цветочки, а у меня под боком, на Маяке, бахнуло так бахнуло. До сих пор икается, по радиоактивному следу не ходи. А теперь еще и ГОК учудить хотят... Креста на вас нет, ироды проклятые. Дороги стройте, сельское хозяйство развивайте, туризм, красоту не губите. Друзей, гостей приглашайте, только кто к нам поедет на хвосто- и шламохранилище взамен лесов и полей. Воды на кружку чая не будет, и та отравленная химией будет. А денежки все от меди на Кипр уплывут. Да, милые горожане, "жизнь прекрасна, жаль, что в Челябинске скоротечна"».
Город Че, ругаясь, в глубине души любил своих жителей, особенно женщин, ведь именно они больше всего болели душой и хотели сделать Че уютным и удобным городом. А мужчины… А что мужчины – «суровые уральские мужики»? Ау, где вы? Вон в Красноярске вышли на площадь двадцать тысяч человек, и где этот ферросплавный завод?
Солнце уже царапало середину небосвода, но город и не думал отдыхать; что такое сиеста, горожане не знали. Хлопоты не позволяли и головы поднять, не то что дух перевести: нужно убедиться, как ребенок вернулся из школы, и поел, и делает уроки, а вечером успеть к платному врачу, ведь болеем только в родном городе. Уедешь из города – и про таблетки забываешь. Аллергию, астму как рукой снимает. Экологическое неблагополучие Челябинска – это медленная смерть города и региона. Почему людям мертвые важнее, чем живые, прошлое важнее, чем будущее? «Ведь по сравнению с городами Владимиром, Суздалем я розовощекий юноша – мне в силу входить, а тут один из самых больших онкодиспансеров в России»
. Ближе к вечеру армада автомобилей ринулась в спальный район с оригинальным названием Северо-Запад – ГОК будет размером с него. Город медленно тонул в темноте, тонул, погружаясь в черную землю, прижатый темным дымным небом. Во мраке ночи начали зажигаться зовущие огоньки кафе и ресторанов, заманивая людей выпить и закусить, горожанам хотелось хоть на мгновение забыть негодный воздух с гарью и пылью и гнилую воду, в которой ежегодно дохнет рыба. Хотелось хоть на минуту забыть об убийцах – воде и воздухе. ГОК не решает ни одной проблемы города, а только усугубляет их. Горожанам как воздух нужны свобода и уверенность в том, что их мечта о долгой и здоровой жизни осуществится.
Свобода – это осознанная необходимость, огромная ответственность, ведь только свободный человек сможет отвечать за свои дела и поступки. Только проще ни за что не отвечать. Сытое рабство: лежи на диване перед телевизором, тем более обещали пенсию добавить. Зачем я пойду на митинг, если там, «наверху», уже всё решили заранее. Инфантильность – страшное заболевание. Происходит от лени, трусости и глупости. Взрослые люди начинают вести себя как дети. Это ужасно раздражает, это очень плохо. Нужно с этим бороться, нужно поднимать людей с дивана, надо объяснять, что сегодня добавят копейку, а завтра будут дешевые похороны. Не прожить в такой экологической обстановке, она смертельно опасна.
Если киприоты и обслуживающая их власть победят нас, и ГОК возведут, то он никогда не будет экологически чистым производством. Строят его господа, чей любимый цвет зеленовато-болотный, «долларового происхождения». Они зациклены только на получении прибыли с выводом доходов за рубеж, так сказать, «на черный день»... Никогда ни Струков, ни Аристов и Алтушкин не станут «ангелами чистоты». Нам же оставят отравленную воду и грязный воздух. Всё это будет сыпаться на наши головы. Не будет картошки с помидорами. Будут кислотные дожди, и всё пожелтеет, и нельзя это будет есть. Листья опадут под слоем грязи! ГОК – позорище на всю Россию. Добывать на нашей пригородной земле что-либо кроме хлеба и скота нельзя. Это единственное наше достояние, это Богом данная земля.
Через двадцать пять лет разработки закончатся, а вся грязь останется с нами навеки. Люди, живущие здесь, будут умирать, а затем их дети и внуки. А вы – «суровые челябинцы» – всё еще лежите на диване. Выходите на митинг, выходите думать, это твоя родина. Нигде тебя не ждут, ни в Австралии, ни на Куршавеле, ни в Москве. Вот твоя Родина, защищай ее. Вот твой Рубикон. Если отобьем – сохраним страну, не отобьем – всем нам грош цена. Значит, все мы ничего не достойны, и значит, достойны такой жизни. «Живем плохо и хотим жить еще хуже». Думайте глобально, действуйте локально. Берегите природу – мать вашу! Недавно прочел размышления философа и публициста Александра Зиновьева о психологическом состоянии русского народа. С тревогой он писал о том, что замечает в людях ослабленную волю, апатию, снижение ответственности за страну и самих себя, неадекватность реакции на события. Почему же такое случилось с нами? Мне назовут, может быть, десятки сплетенных между собой причин. Одна из них – депутаты и политики. Не надо ни на кого надеяться, тем более на депутатов. Как вы уже убедились, помощи от них нет. «Самая вредная работа у политиков. Столько вреда не приносит никто!».
Почти у каждого человека есть момент, есть та минута, когда на кону стоит всё. Всё, что ты имеешь внутри, когда нужно ответить на один вопрос: «кто ты?» Большинство людей не хотят отвечать на этот вопрос – «кто ты?», полагаясь на извечный русский авось. Кто-то прячется в водке, но вопрос остается – «Для чего ты? Кто ты?». И ответить на него сможешь только ты сам. «Политики и подгузники похожи тем, что и тех и других надо регулярно менять. Причем по одной и той же причине». Может, в самом деле лучше было бы распустить Думу, а на сэкономленные бюджетные средства детей лечить?
