Олег МОШНИКОВ. Выросшее небо обрести

Узелки

«Колотушка тук-тук-тук,

Спит животное Паук…»

Николай Заболоцкий

Паутинки газовой

Нити невесомые,

За воздушным кружевом

Тянется рука:

Истончился, выткался! –

В небеса бездонные

Уносили рваные

Ветры паука.

Не до нас влекомому

Недонасекомому:

Может где и тонкую

Нитку засучит? –

Тень от мира Божьего –

В руку не возьмешь его.

В колотушку сонную

Сторож застучит...

В небе одинешенько

Караулит Боженька:

Узелками прочными –

Абы да кабы –

Не держал бы накрепко –

Не летели б на небко…

Оборвав проточные

Линии судьбы.

* * *

Как долго в сутеми Руси –

Я еду в город Балтаси…

По снегу – семена степные.

В поля за ордами Батыя –

Две ледяные колеи.

Две путеводные звезды

В холодном небе Татарстана,

И каждая достойна храма,

Возникшего из пустоты.

И била дрожь от красоты

Глаз осторожных иноверцев.

Мечи крошились… Но кресты

Входили в землю через сердце.

И одинок единый Бог

Среди покинутых кочевий.

На перекрестии дорог –

Азы бесспорных изречений:

Как будто вновь решать Руси,

Константинополь или Мекка…

А прямо – город Балтаси,

Куда паломничество редко.

Вискули

В местечке Вискули Брестской области

в 1991 году были подписаны Беловежские соглашения

о прекращении существования СССР

«Откуль?» «Из Карелии…» Псковская область

Дымилась пожогами вдоль полотна.

Надежные рельсы. Приличная скорость.

А будто – вагон догоняла война.

Заросшие пожинки. Пал. Развалюхи.

Воронки грунтовых весенних дорог.

Россия… Границу на Западном Буге

Другой боевой пограничник берег.

Дорога на Брест, в Беловежскую пущу –

Пряма и чиста, хоть яичко катай!

Но дальше шлагбаума в Польшу не пустят:

Причину заезда и визу – подай…

В развал, бездорожье – домой повернули,

Во всем Белоруссию ставя в пример.

Стенали колеса: Вискули, Вискули,

Где замерло сердце СССР…

* * *

Прямо? И думать о том не моги…

Нет за долами соседней земли.

Дальше – окольные ищем пути.

«Ты погоди, соловей, не свисти!» –

Встал на развилке Илья-богатырь:

Старине – камень, брани – пустырь.

Вкруг Украины, не «в», и не «на»,

Мимо рассудка и Бога – война.

Внимая слову…

«Бог есть любовь»

Иоанн Богослов

Свободой волю дав злословью,

Не отпустить Христову боль…

Клокочет сердце нелюбовью,

Взрываясь гневною божбой:

Подобна вранам оглашенным

Свободой вскормленная злость...

Не то, не то в душе нетленной –

От куполов отозвалось! –

Превыше злопыхательств тщетных

На вся – смирение молитв…

Гонимых, сирых, безответных

Любовь и строжит, и хранит.

* * *

Храм Иерусалимский осветился.

Бью поклоны. Все. Теперь – на Русь!

Тут же – ниц – на плиты опустился:

О здоровье сына помолюсь.

Отекает воск, курится ладан –

Благодатный мечется огонь…

Снова к человеческому чаду

Прикоснулась отчая ладонь.

Снова сын повыдергал пеленки,

Раскричался – слышно за версту!

И растет смятение в ребенке:

«Ну, зачем я быстро так росту?»

Все растет: душа, оливы, тени –

Одолонь входивших в храм детей.

Не дымы – виденья пролетели…

Сим – икона бабкина теплей!

Как же ей намоленной не верить,

Истинной заступнице в пути:

И, покинув Галилейский берег,

Выросшее Небо обрести.

Alter ego

Неверующий тыкает спесиво:

– Предался ты безделью и нытью!

– Но мне не быть

без Господа счастливым…

– Ты заживо прилип к небытию!

Всему свидетель – Жизнь, а не иначе, –

Прервется здесь твой херувимский сплин!

…не веруя, пусть знает он один –

Что я шепчу, когда иконы плачут…

Открытие храма

иерею о. Петру (Кирьянову)

Отпер церковь Петр –

Роспись, мишура –

Рождество вплелось

В ход Пасхальной службы:

Новых стен тепло…

У отца Петра

Все пытал народ

Интерес досужий:

В Марциальных[1] храм

Подревней, поди,

Освящен Петром

В честь Петра святого –

Холод там, отец,

Хоть не заходи, –

Стужею музей

Царский упакован…

А в ногах Петра –

Ключника – ключи

От иных столиц

(Вслух перебираем) –

Закатился в щель,

Отче, не взыщи, –

Не отдаст скала

Ключика от рая…

Терпеливо Петр

Слушал, отвечал,

И в руках ключи:

Уж не отвертеться! –

Будто тем ключам

Камень пополам,

И скрипят врата

В людном

Храме

сердца.

* * *

Во скит над ламбиной[2] скалистой

Мятежные ворвались листья,

Глаза пощечины казнили:

Ты покорился, отче! – или,

Встречая осень со смиреньем,

Ты примешь жребий – во спасенье…

Спасаясь верою Христовой,

Прильнет к щеке листок ольховый.