Олег ШУЛЬГА. «Донецкая Вратарница»: «формат» или «не формат»?

Что хорошо и что плохо в нашей стране в XXI веке? Культурные традиции русского народа ныне воспринимаются обывателем с насмешкой или с равнодушием. Влияние на общество – у СМИ и рекламы. Телевидение и многие печатные издания только и делают, что говорят о прибыли. Чтобы подчеркнуть «важность» этого губительного направления, телевизионщики и газетчики используют «профессиональную» лексику, такую как «контент», «нерентабельный контент» и т.п.

В России много хороших кинофестивалей с прекрасными фильмами. И гран-при разыгрывают, и премии. Но как только дело доходит до показа хорошего кино массовой аудитории, возникает барьер со стороны телевидения. Вешается ярлык «нерентабельного контента».

В середине ноября в Кубанской столице в двадцатый раз прошёл фестиваль православного кино «Вечевой колокол». Президент форума, художественный руководитель Кубанского казачьего хора Виктор Захарченко выразил своё мнение, почему фильмы не доходят до массового зрителя: «Неужели у нас мало хороших тем для репортажей? Если руководители телеканалов не могут их найти, мы подскажем. Ведь за 20 лет только через наш фестиваль прошло столько замечательных документальных фильмов о настоящих, а не мнимых героях нашего времени, что их надолго хватит для показа по всем телеканалам. Но почему-то за ними не выстраиваются в очередь. "Не формат", – говорят. Выходит, "формат" – кровь, насилие и демонстрация откровенной пошлости? Печально все это...»[1]

В рамках юбилейного «Вечевого колокола» была представлена документальная картина Натальи Батраевой «Донецкая Вратарница». Судьба как фильма, так и его автора заслуживает внимания. Сначала Наталья ездила в Донецк, чтобы сопроводить гуманитарную помощь, затем, чтобы снять материал о состоянии Донецкого Свято-Иверского женского монастыря. Режиссёр приезжала в зону боевых действий вплоть до конца октября 2017 года, отснятых кадров хватило на документальную картину.

Перед премьерой фильма на Кубани свою точку зрения высказал Виктор Иванович Лихоносов: «Фильм сам по себе простой, но сколько в нём души! Там монахини. Вы сейчас услышите, что говорят монахини и что они пережили, пока мы здесь сидели в хороших кафе и пили итальянский кофе. А там как живётся?!..»

Героини фильма – трудница Свято-Иверского храма Юлия и игуменья монастыря Михаила – восстанавливают изрешечённое пулями здание церкви, изо дня в день находясь под обстрелами. С точки зрения современного быта, можно сказать, что живут они в разрухе. Зачем им это нужно? – спросили бы наши городские обыватели, каждую неделю катающиеся за продуктами и вещами в торговые центры, узнающие об обстановке в стране и мире из плазменного телевизора с большой диагональю. А героиня фильма говорит: «Начало войны… Я думаю, ничего лучшего в моей жизни не было».

Как откликнется обыватель на такую фразу? Человек, черпающий информацию из «ящика» в шоу-формате, отреагирует либо гоготом, либо восклицанием: «Да она с ума сошла!..».

Нет, эта женщина не сошла с ума. За время войны и жизни в храме она обрела абсолютно другие ценности. Материальное не имеет значения для героини. Её счастье – в близости к Богу.

Кадры фильма собирают множество образов и деталей. Автор попыталась увести сюжет как можно дальше от политического контекста. Кадры разрушенного города, уничтоженного аэропорта, сменяются светлой картиной жизни монастыря. В память врезается эпизод, когда игуменья Михаила читает акафист под открытым небом, в дождь. Крыши у церкви нет...

Сильное впечатление производят кадры, на которых видна разбитая могильная плита с ликом Богородицы. Образ Матери Божьей сильно пострадал, но образ Младенца остался нетронутым. Эта деталь может заставляет задуматься. Идёт война, быт практически уничтожен, даже святыни подвергнуты разрушениям! Но нетронутый лик Младенца даёт верующим людям надежду, что жизнь продолжится.

Особую красоту героев отметил после просмотра картины Виктор Лихоносов: «Когда смотришь фильм, то чувствуешь себя как-то виноватым. Какие лица, – вы заметили? Какие лица! Это вот в жизни мы, когда ходим по улицам, и всё нам приелось, мы не отмечаем даже красоту некоторых лиц. А горе раскрывает, вот видите, какую красоту. Божественную красоту…».

Юлия, героиня фильма, показала свой опустевший дом, комнату, посреди которой лежал неразорвавшийся снаряд, могилу, где покоится её муж, при этом лицо её не выражало ни ненависти, ни скорби, ни отчаяния.

Лихоносов также высказался о том, почему современные СМИ и кинематограф не опираются на нравственные традиции нашей культуры: «Мир нынешний – страшный. Он страшный, потому что безбожный. Первое моё впечатление от Батраевой, когда я с ней познакомился – это её внутреннее божественное чувство, религиозность. Вот есть какой-то трепет в ней. Вот поэтому она и снимает такой фильм. А что делают остальные? Как они пишут? Что они снимают? Как они говорят?.. И если не будет Бога в нашей душе – не будет жизни на Земле! Не только в России, но и на всей Земле».

Во что же верят редакторы и режиссёры, заполняющие эфир так, что не находится места правдивому документальному и художественному кино? До каких пор наше сознание будут кормить сериалами, боевиками и новостями, насквозь пропитанными политикой и ложью?!.. Виктор Гаврилович Захарченко верно заметил: «…культуру сегодня можно приравнять к министерству обороны».[1]

И впрямь, пока государство обороняет рубежи, культура может достигнуть такого уровня, что и охранять останется нечего.

Источники:

[1] Захарченко В. Г. Фильмы смотрят нас. [Электронный ресурс] // Российская газета. – 2018. – № 7718(255). – https://rg.ru/2018/11/13/reg-ufo/pochemu-filmy-festivalia-vechevoj-kolokol-ne-dohodiat-do-massovogo-zritelia.html

На илл.: кадр из фильма